Аксум
Шрифт:
— Придётся, — кивнул я, — ладно, мы ещё не раз обсудим наше положение и предстоящие действия моего войска. Пока я не вижу повода для огорчения, мы заняли уже несколько провинций почти без сопротивления и успешно идём вперёд. Эргамену придётся трудно, собирая ещё одну армию, если ему действительно не помогут египтяне.
— Будем надеяться, что не помогут, — отозвался Фобос.
— Да, будем надеяться и готовиться к этому морально, — сказал я уже сам себе и вновь повернулся к реке, что неспешно несла свои мутно-жёлтые, даже скорее молочные, воды в сторону столицы царства Куш.
Где-то там меня ждут на поле сражения, и где-то там я
И всё же, стоит поспешить. Поэтому придётся идти форсированным маршем вдоль Нила, пока это возможно, а когда он начнёт разливаться, отступить вглубь Африки, чтобы зайти с тыла на Мероэ и осадить её. Хотя… тут я глубоко задумался, может сначала взять Напату и тем самым отрезать Куш от Египта и заодно связать клятвой всех жрецов, что обитают там?
Но в случае заключения союза между Египтом и Кушем, мне придётся оказаться между двух огней и воевать с двумя армиями, а я ведь не военный гений. Да, задачка. Но ничего, каждому ребусу своя разгадка, отгадаем и эту.
На этом наш разговор с Фобосом подошёл к концу, я отвернулся от него, а он всё понял без слов и отошёл назад, а потом и вовсе скрылся из моего поля зрения.
А я вновь стал размышлять, новая информация, полученная от Фобоса, требовала длительного осмысления. Нет, я догадывался, что такой вариант возможен, но как-то особо не задумывался о нем, а зря. Всегда надо предполагать самое худшее и надеяться на лучшее. В этом я оставался пессимистом. Лучше пусть будет стакан наполовину пуст, чем полон, и дальше думать, где взять воды. Дурацкая аллегория, конечно, но и я не философ.
Я ещё раз взглянул на Нил и, тронув верблюда, поехал вперёд. Придётся подгонять свои войска и придумывать, как ускорить пехоту. Повозки соорудить какие-нибудь или всё же плоты. Вон из камыша можно много навязать, то бишь, из папируса. Да, придётся пехоту перевозить по воде, чтобы ускорить продвижение, пока это возможно.
Ну, так и сделаем. На следующий день, увидев подходящее место, я приказал войску остановиться и начать вырубать папирус, чтобы вязать из него плоты. Провозившись весь день, уже на следующий большая часть моей пехоты отплыла на них, а оставшиеся пересели на верблюдов по двое. Скорость передвижения увеличилась в разы. Теперь уже верблюды часто не могли угнаться за людьми, плывущими по Нилу, но так продолжалось недолго, на первом же пороге пришлось останавливаться и перетаскивать плоты.
Верблюды же, отдохнув, пошли дальше. Через два дня нам пришлось прекратить передвижение таким образом из-за того, что мы уткнулись во второй порог. К тому же, пошли дожди, и Нил стал выходить из берегов, чего я не учёл. Пришлось уходить в сторону, делая широкую дугу. И теперь передо мной вновь встал вопрос: идти захватывать Напату или всё же столицу Мероэ?
Я уже давно отправил разведчиков до Напаты, дав задание всё разузнать и посмотреть, нет ли там египетских войск. К тому моменту, когда мои войска успеют подойти к Мероэ, я уже буду знать это точно. И всё же, поразмыслив, я решил брать столицу. Сначала хотел распределить войска, чтобы атаковать сразу два города, но отказался от этой мысли, слишком мало сил и нет других полководцев, кроме меня. А раз так, то тогда идём на Мероэ!
Глава 16
Перед
Царь Куша пресветлый Эргамен, а кожа у него действительно была очень светлой для Африки, сейчас разговаривал с посланником из Египта Тутрамесом.
Тутрамес, рослый, наголо обритый человек, с весьма жёсткими чертами лица и смуглой, словно опалённой кожей, прибыл в Мероэ только вчера, а сегодня уже был принят царём Куша.
До этого посланником являлся другой, и он увёз личное письмо Эргамена фараону Египта Птолемею I.
Да, Египет вступил в период эллинского правления, и теперь там всем заправляли греки, хоть и с сохранением власти жрецов. Впрочем, Египет не раз переживал крупные нашествия и менял свою династию. Проходило время, и всё вновь становилось на свои места, недаром, до расцвета Египта в долине Нила существовало ещё много различных цивилизаций, но все они рано или поздно погибли, и только Египет по-прежнему существовал.
Эргамен знал, что Египет стал силён именно наёмниками-гоплитами, помимо местных лучников. О том, что сейчас владеют Египтом греки, Фобос Мамбе не сказал, а просто намекнул, думая, что тот и сам об этом знает, а Мамба не знал, а если бы знал, то не полез в Куш так быстро. Как бы там ни было, а Эргамен собрал в кратчайшие сроки новую армию и даже простил Кааса, назначив его начальником копейщиков, но проблему это не решило.
Царь и сам видел, что новая армия оказалась гораздо меньше и гораздо слабее вооружена. Перед тем, как написать письмо в Египет, Эргамен разговаривал с Каасом. Вызвав его во дворец, царь заставил того долго и униженно ждать, и только в конце дня допустил в тронный зал.
Восседая на резном кресле, богато изукрашенном витиеватой резьбой по слоновой кости и дереву, Эргамен вопросил.
— Расскажи, как так получилось, что моя армия, самая сильная за всё время правления, не смогла разбить крохотную армию дикаря?
Каас давно готовился к серьезному разговору, долго ждал, когда царь призовёт его к ответу и поэтому, услышав вопрос, начал отвечать, как по писаному.
— Повелитель, я привёл к тебе больше пяти тысяч воинов и все колесницы, что не достались врагу. Я не командовал войском, а Маал делал всё наперекор мне, поэтому мы и проиграли. Я смог спасти целых пять тысяч воинов, и ещё почти две тысячи собрал позже.
— Я дал тебе и твоему командиру Маалу двадцать тысяч воинов, а ты вернул мне только пять! Ты убил моих воинов! Вы с ним проиграли какому-то дикарю!
Каас опустил голову, пережидая гнев царя, а потом продолжил.
— Этот дикарь оказался колдуном, на него работают духи Африки и подземные силы. Жрецы призывали на его голову проклятья и просили помощь богов, но они оказались глухи к нам. Зато те силы, что призвал себе на помощь Егэр, оказались гораздо могущественнее, и он воспользовался ими, чтобы победить нас, и ночью на нас напали летающие монстры.
— Я знаю, — с раздражением прервал его Эргамен, — об этом я слышал уже не раз. Вы потеряли немного людей из-за этого, и больше всего от паники, что произошла ночью. Днём на вас же не нападали летающие монстры и атаковали люди, а не животные? И всё равно вы не смогли победить. Вас даже слоны не спасли!
— Полководец аксумцев или сам Егэр показал себя очень опытным, и у него оказалось очень много стрелков: пращники, метатели дротиков, лучники конные и верблюжьи, он всех их использовал, чтобы выбить слонов, — угрюмо произнёс Каас.