Аламут

Бартол Владимир

Посетитель воспринял все это с изумлением. Он не мог сопоставить то, что видел в крепости внизу, с тем, что предстало перед ним сейчас.

"Значит, ты не привезешь мне лекарство от безумия?" Хасан продолжал шутить, ухмыляясь и поглаживая свою красивую бороду, которая все еще была почти полностью черной. "Если нет, то какая филантропическая цель привела вас на этот край земли?"

"Я точно не принес тебе лекарство от безумия, дорогой Хасан, - наконец сказал рейс. "Но у меня есть для тебя послание от Музаффара: Султан отдал приказ, и эмир Арслан Таш отправился из Хамадана с тридцатитысячной армией, чтобы взять Аламут. Его авангард, турецкая кавалерия, может достичь Рудбара сегодня

или завтра и через несколько дней будет у вашего замка".

Хасан и Абу Али обменялись быстрыми взглядами.

"Так скоро?" спросил Хасан и на мгновение задумался. "Я не рассчитывал на столь быстрые действия. Должно быть, в последнее время при дворе что-то изменилось".

Он пригласил друзей присесть среди подушек, а затем опустился рядом с ними, задумчиво покачивая головой.

"Я расскажу вам все, что знаю", - сказал Абул Фазель. "Только будьте готовы эвакуироваться из замка".

Хасан молчал. Рейс незаметно оглядел его. Он и подумать не мог, что ему уже шестьдесят лет. Он все еще был по-юношески подвижен. Его кожа была свежей, а большие умные глаза - живыми и проницательными. Он был скорее среднего роста, чем высокий. Он не был ни худым, ни толстым. Нос у него был длинный и прямой, губы - полные и четко очерченные. Говорил он громко и прямо, почти всегда с оттенком лицедейства или скрытой насмешки. Но всякий раз, когда он становился задумчивым, его лицо претерпевало болезненную трансформацию. Улыбка исчезала, и в его чертах появлялось что-то темное и почти жесткое. Или же он казался рассеянным, сосредоточенным на чем-то невидимом, как это иногда бывает у людей, наделенных мощным воображением, что вызывало страх у тех, кто от него зависел. В целом можно сказать, что он был красивым мужчиной. Многих беспокоило то, что он часто, казалось, не осознавал своих достоинств.

"Говорите, я слушаю, - сказал он посетителю, наморщив лоб.

"Если вы еще не знаете, - медленно начал рейс, - могу сообщить вам, что ваш старый враг Низам аль-Мульк больше не великий визирь".

Хасан вздрогнул, и все его тело содрогнулось.

"Что ты сказала?" - спросил он, словно не веря своим ушам.

"Султан сместил Низама аль-Мулька и назначил секретаря султаны временным визирем".

"Тадж аль-Мульк?" спросил Абу Али, обрадованный. "Он наш союзник".

"Не сейчас, когда султана ожидает, что ее маленький сын будет провозглашен наследником престола, как гласит закон, - пояснил рейс.

"Какое вероломство, - пробормотал великий дай.

Хасан оставался молчаливым и задумчивым. Он наклонился вперед и начал рисовать пальцем странные круги на ковре.

Двое стариков тоже замолчали. Они следили за его движениями и ждали, что он скажет.

"Если секретарь султана заменил Низама аль-Мулька, то ясно, что наше положение при дворе в корне изменилось", - наконец сказал Хасан. "Это несколько перечеркивает мои планы. Я думал, что до следующей весны у меня будет мир. К тому времени я бы завершил свои приготовления. Теперь же мне придется их ускорить".

"Ах да, я чуть не забыл самое главное, - перебил его Рейс. "Низам аль-Мульк, возможно, и потерял титул визиря, но он получил приказ уничтожить исмаилитов как можно скорее".

"Тогда это борьба насмерть", - мрачно сказал Абу Али. "Для великого визиря это то же самое, что приказать волку очистить овчарню".

"Нет, мы еще не овчарня, это точно", - рассмеялся Хасан. Он молча пришел к какому-то решению, и к нему вернулась прежняя жизнерадостность.

"Мы должны принять быстрые меры", - заключил он. "Что думает Музаффар? Готов ли он помочь нам?"

"Мы с ним подробно обсудили все возможности", - ответил Абул Фазель. "Вы ему нравитесь, и он готов прикрыть ваше отступление

от турецкой кавалерии. Но он также беспомощен против основных сил армии эмира".

"Я понимаю, понимаю", - сказал Хасан. Старая озорная улыбка играла вокруг его рта и глаз. "Так куда же его превосходительство советует мне отступить?"

"Именно это и было предметом наших самых бурных дискуссий, - заметил рейс. Он делал вид, будто не замечает дьявольщины Хасана. "У вас есть только два пути: более короткий на запад, ведущий через нетронутые курдские земли в Византию, а оттуда в Египет, и более длинный на восток. Музаффар рекомендует восточный путь. В Мерве или даже в Нишапуре Хусейн Алькейни может присоединиться к вам со своей армией, и тогда вы оба сможете отступить в сторону Кабула и далее в Индию, где любой из местных князей с радостью предоставит вам убежище".

"Отличный план", - сказал Хасан, воодушевившись. "Но что, если моя армия не сможет выстоять против турецкой кавалерии?"

"Мы обсуждали и такую возможность, - сказал реис, придвигаясь вплотную к Хасану. "Если отступление со всем вашим контингентом не представляется возможным, Музаффар предлагает вам и вашим близким укрыться у него. Именно поэтому он послал меня сюда".

"У Музаффара острый ум, и я ни в коем случае не забуду его заботу обо мне. Но он не может заглянуть в мой разум или в мое сердце".

Голос Хасана резко стал сухим и реалистичным.

"Аламут не может быть взят", - продолжил он. "Поэтому мы останемся. Мы уничтожим турецкую кавалерию, и к тому времени, когда армия султана достигнет крепости, мы будем готовы".

Абу Али смотрел на Хасана сияющими глазами, полными доверия. Но Абуль Фазель был напуган.

"Я всегда считал вас ловким и умелым человеком, мой дорогой Хасан", - сказал он. "В последнее время ваша репутация настолько возросла, что о вас говорят по всему Ирану. А своими интригами при дворе вы доказали, что являетесь весьма одаренным государственным деятелем. Но то, что вы предлагаете сейчас, вызывает у меня неподдельное беспокойство и трепет".

"Моя работа завершена лишь наполовину, - ответил Хасан. "До сих пор я полагался на свою государственную мудрость. Но теперь я посмотрю, чего может добиться вера".

Он сделал на этом слове особое ударение. Он повернулся к гранд-даю и заговорил.

"Созовите командиров на совет. Все люди должны немедленно отправиться на боевые посты. Завтра наши новички должны пройти испытание, чтобы их можно было привести к присяге в качестве федаинов. Они должны знать все.

"Ты будешь вести Большой совет в мое отсутствие. Скажите командирам, что к нам приближаются гости и что я распорядился ждать их здесь. Пусть каждый из них выскажет свои мысли. Выслушав их, возвращайтесь и доложите мне обо всем. Пусть капитан прикажет своим людям сделать все приготовления к обороне замка".

"Все будет сделано так, как вы прикажете", - сказал великий дай и поспешил к выходу.

Грохот барабанов и звуки рожка призвали людей к оружию, а военачальников - к сбору. Абу Али с серьезным видом ожидал их в большом зале. На помост поднялись офицеры.

Когда они собрались, великий дай осмотрел их и заговорил.

"Султан сместил великого визиря и приказал ему разгромить исмаилитов. Эмир Хамадана Арслан Таш отправился в Аламут с тридцатью тысячами человек. Авангард турецкой кавалерии достигнет Рудбара сегодня или завтра. Через несколько дней перед нашим замком могут развеваться черные флаги. Мэр Раи, Музаффар, обещал нам помощь. Но наша собственная готовность - еще более надежная вещь. Саидуна послал меня узнать, как, по вашему мнению, мы можем лучше всего противостоять нападению. Выслушав ваши рекомендации, он предпримет необходимые шаги".