Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

Коллектив авторов

— А вы скоро кончите?

Впрочем, тут же, видя, что до конца далеко, он при­

гласил одного из гостей сыграть с ним в шахматы, что

тот немедленно и исполнил.

Еще позднее, в Петербурге, пришлось видеть Сашу на

сцене какого-то любительского театра, кажется, в Зале

Павловой. Роль совершенно ему не подходила. Он изо­

бражал молодящегося старичка, и выходило это у него до­

вольно плохо. Да и пьеса была изрядно пошла и скучна 8.

К драматическому

искусству Саша был мало спосо­

бен, но отличался большой наблюдательностью и уменьем

комически передразнивать разных известных лиц, а

также родных и знакомых.

Так, изображал он артистов Аполлонского, Юрьева,

Далматова, Бравича, Дальского, поэтов В. Я. Брюсова,

З. Н. Гиппиус и др.

Вспоминаются приезды в Шахматово Б. П. Бугаева

(Андрея Белого), одного или с А. С. Петровским и с

С. М. Соловьевым, студентом Московского университета.

88

В один из своих приездов Бугаев поразил всех своим

необычайным костюмом. На нем была надета белая

длинная блуза из очень прозрачной материи, сквозь кото­

рую просвечивало тело и которая от ветра заворачива­

лась сзади. На груди был большой черный крест на чер­

ной цепи, как у богомольца. Бугаев был изысканно

вежлив и любезен. Целые дни и ночи шли у него с

Блоками разговоры на мистические и литературные темы.

Сережа Соловьев, наш троюродный брат, тоже не­

сколько раз приезжал в Шахматово и вел долгие лите­

ратурные разговоры с Сашей и его женой.

Саша очень редко посещал своих родственников, жив­

ших под Москвой, близ Шахматова. В Дедово (близ

ст. Крюково) к Соловьевым он ездил всего раз или два,

но главную роль играли тут не родственные связи, а

литературно-философские интересы. Бывал он также и в

маленьком именьице тетушки Софии Григорьевны Каре­

линой (тети Сони) — Трубицыне. Она, между прочим,

пыталась ввести его в семью своих соседей и приятелей

Тютчевых, живших в Муранове, но Сашу не удалось

уговорить съездить к ним.

В связи с Тютчевыми вспоминается такой случай.

У тети Сони в доме жила дальняя родственница «тетя

Лена», тоже старушка, не имевшая никаких средств.

Сама тетя Соня часто бывала у Тютчевых; естественно,

что они гостеприимно приглашали к себе и тетю Лену,

но она всегда отговаривалась, и на одно из таких при­

глашений ответила следующими стихами:

Чтобы ехать к вам в Мураново,

Надо быть одетой заново.

У меня ж на целый год

Старый ваточный капот.

Так меня к себе уж лучше вы

Не зовите в гости, Тютчевы.

Эта шутка имела большой

успех и часто повторялась

в бекетовской семье, в частности, и Сашей, и его

женой 9.

Одной из отличительных черт Саши была искренняя

и глубокая любовь ко всему русскому и недружелюбное,

иногда даже неприязненное чувство к «загранице».

В этом не было ничего похожего на «квасной патрио­

тизм», который жестоко осуждался и презирался в беке-

товской семье. Неприязненное отношение к иностранному

поддерживалось в Саше его матерью, но не вполне соот-

89

ветствовало взглядам деда А. Н. Бекетова, горячего по­

клонника французской культуры.

В немецкий курорт Наугейм Саша ездил с большой

неохотой, исключительно ради больной матери. В связи

с этими поездками высказывалось немало острых и яз­

вительных суждений о немецкой аккуратности, скупости,

безвкусице, филистерстве и т. п.

Несколько ироническое отношение к поездке в Гер­

манию видно из сохранившейся у меня его открытки.

Я доехал из Петербурга вместе с Александрой Андреев­

ной и Сашей до Берлина, а там наши маршруты разо­

шлись, и мы должны были расстаться, причем это раз­

деление было проделано немцами так стремительно, что

мы не успели проститься. Поздравляя меня с днем рож­

дения, Блок пишет 13 июня 1903 г.:

«Поздравляю тебя, брат мой, внезапно утраченный

мною в Берлине. Ходил и искал тебя, но т щ е т н о , — на­

верх не пустили. Некоторые немцы уже начинают изред­

ка удовлетворять мои желания, когда я объясняюсь с

ними на туземном наречии. Будь весел и здоров. Твой

Сашура».

Глубоко понимал и любил Саша русскую деревню

и русскую природу, мирную, кроткую, тихую природу

средней и северной России, природу Пушкина, Тургене­

ва, Фета. Про него можно было сказать словами Бара­

тынского:

С природой одною он жизнью дышал,

Ручья разумел лепетанье,

И говор древесных листов понимал,

И чувствовал трав прозябанье.

С. H. ТУТОЛМИНА

МОИ ВОСПОМИНАНИЯ ОБ АЛЕКСАНДРЕ БЛОКЕ

Александр Блок приходится мне двоюродным братом:

его отец, Александр Львович Блок, профессор Варшав­

ского университета, был родным братом моей матери,

а мать их, наша общая с Александром Блоком бабушка,