Алитет уходит в горы

Семушкин Тихон Захарович

В кабинет вошли Осипов и Русаков.

– Ну вот, товарищи, вся наша партийная ячейка в сборе. Товарищ Ваамчо хочет вступить в партию. Надо принять его. Как вы думаете?

Спустя некоторое время, встретившись с Лёком, Ваамчо показал ему свой партийный билет. Они сели на днище вельбота, и Лёк внимательно рассматривал красную книжечку. Ваамчо сказал ему, что Лось - коммунист и что он, Ваамчо, тоже коммунист.

– А что такое коммунист?
– спросил Лёк, не отрывая глаз от книжечки.

– Это такой человек, который хочет переделывать жизнь.

– Переделывать жизнь?
– скептически спросил

Лёк.

– Да, - твердо ответил Ваамчо.

– А ты разве белолицым стал, что берешься за такое дело? У тебя много товаров есть, ружей, патронов? Много вельботов у тебя есть, много моторов? Это все у Лося, - утвердительно сказал Лёк.
– Видел, как Русаков слушается его? Пусть он сам и переделывает жизнь. Пусть. Только мешать не надо ему.

– Лёк, правда, товаров у меня нет. Я не торгующий человек. Но я буду помогать Лосю переделывать жизнь. Сам знаешь, какой длинный берег.

– Помогать?.. А я не могу помогать? Я председатель, - сурово сказал Лёк и, забрав партийный билет Ваамчо, проговорил: - Ты посиди здесь. Я скоро вернусь.

Лёк нашел Лося и, поманив его пальцем, повел в сторону, на берег лагуны. Лось шел следом за ним.

– Ты куда меня ведешь, Лёк?
– спросил он.

– Пойдем, пойдем. Новость есть у меня.

Они дошли до лагуны, и Лёк, вскинув глаз, сказал:

– Пожалуй, ты правильный человек. На собрании ты хвалил мою байдару. Ты понимающий человек. Для переделки жизни ты велел торгующим людям привезти моторы и для байдар. Пусть те байдарные люди, которые обзаведутся мотором, приедут ко мне. Я им расскажу, как нужно привязать мотор к байдаре. Так и быть, я начну, пожалуй, помогать тебе переделывать жизнь. Она все-таки начала переделываться.

Заложив руки назад, Лось стоял и внимательно слушал старика. Он был доволен, что у Лёка пробуждается такая активность, а тот продолжал:

– Ты думаешь, я по-прежнему не вижу перемену жизни? Вижу. Вот он, глаз. Он смотрит хорошо. Все видит он. А рука?
– И Лёк показал широкую ладонь.
– Сильная рука! Она много знает, эта рука. Вот этой рукой я сделал байдару. Она может сделать и вельбот, если доски будут. Ваамчо не сможет сделать вельбот, а я сделаю. За одну зиму сделаю. Мотор не сделаю, а вельбот сделаю.
– И Лёк тихо добавил: - Потому что мотор железный.

– Я очень рад, Лёк, что мы вместе с тобой будем переделывать жизнь. Я очень рад, что ты стал председателем артели. Это все очень хорошо. Значит, ты решил окончательно идти к новому закону?

– Да, - вздохнув, сказал Лёк; он разжал руки и, показывая партийный билет Ваамчо, спросил: - А почему мне не дал такую? Ваамчо дал, а мне не дал.

– А ты, Лёк, где взял эту книжку?
– удивился Лось.

– Забрал у Ваамчо. Тебе показать.

– Хорошо, Лёк. Я думаю, что тебе тоже можно дать такую книжку. Ты хочешь?

– Конечно, хочу!

– А ты знаешь, что это за книжка, товарищ Лёк? Садись, и я тебе сейчас расскажу.

Они сели на гальку, закурили "папушу" из кисета Лёка, и Лось, попыхивая трубкой, стал рассказывать ему, каким должен быть человек с такой книжкой.

Через несколько дней после партийного собрания Лёк получил членский билет и, уходя, сказал:

– Завтра устроим праздник кита, и я поеду домой. Я буду расчищать дорогу правильной жизни.

Весь

вечер бродил Лёк вдоль морского берега один; Лёк думал о жизни и держал в руке партийный билет. Его некуда было положить: на одежде Лёка не было ни одного кармана. Лёк вынул кисет, положил билет вместе с "папушей", заткнул кисет опять за пояс и ушел далеко-далеко от селения. Завтра утром начнется праздник кита. Лёк будет сидеть на самом почетном месте. Рядом с ним сядет старик Ильич, по другую сторону - гарпунщик Кмой, Лось.

"А Русаков где сядет? Пожалуй, он сядет рядом с Ильичом. Он все-таки ловко гонял мотором мою байдару. Девушки будут петь, танцевать. Будет танец кита. Его Лёк станцует сам. Кто лучше его может показать, как плыл кит, как он ударял хвостом? Никто. Только Лёк. А потом люди наложат полные вельботы китового мяса и разъедутся по своим стойбищам. Люди будут везде говорить: "Это Лёк убил кита. Лёк - великий ловец!"

Так он шел вдоль берега, размышляя о предстоящем большом празднике.

На пути попался валун. Лёк присел на него, отвязал кисет и, прежде чем закурить, полюбовался на красную книжку.

"Гм! Смотри, смотри, как прилепился Лёк к этой бумаге!" - удивленно проговорил он, разглядывая свою фотокарточку.

Он долго смотрел на нее и вспомнил Молодцова, который сделал ее. Этот юноша хотел снять кита. Он не понимает еще, что кита снимать нельзя. Потому что кит все-таки не человек. Кит не может понять того, что понимает человек. И Лось хорошо это знает, он согласился с Лёком, что нельзя снимать кита. Хо! Он понимающий человек, этот Лось.

Лёк вытянул руку с билетом и издали посмотрел еще на свою фотокарточку.

"Правильно сделал, с одним глазом", - оценил он работу радиста.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Как только закончилась конференция, Ярак спешно выехал в Лорен. Ему нужно было срочно упаковать пушнину, так как пароход находился уже в пути. Эту новость о пароходе сообщил радист Молодцов, который с помощью мотора и натянутых вверху проволочек знал все, что делалось на белом свете. Удивительный это человек - Молодцов! Даже Лось и тот выспрашивал у него новости. Конечно, без новостей человеку жить нельзя.

Снег уже растаял, и нарта скользила по мокрой тундре. Упряжка шла медленно.

Покрикивая на собак, Ярак думал о белых людях. Ярак считал себя знатоком белых людей и, кроме того, многоязычным, так как разговаривал не только по-чукотски, но и по-американски и по-русски. Но и он не мог понять, почему так не похожи друг на друга русские и американцы. Я поступки их и обычаи разные, и к народу русские относятся не так, как американцы. Совсем разные, хотя и белые люди.

Ярак вспомнил всю свою жизнь: как отверженным мальчиком - носителем злого духа - он попал к Чарли Красному Носу; как Чарли отдавал его на все лето капитану американского китобойного парохода за десять ящиков патронов. Тогда не было удивительно, что работал на китобойце Ярак, а патроны забирал Чарли Красный Нос. Только теперь понятно стало, что Чарли был неправильный человек. А капитаны-китобои? Сколько людей с побережья забирали они на китовый промысел! И женщин и девушек! Американские люди хотели не только промышлять, но заодно и веселиться с женщинами. Они просто забирали их, хотя, конечно, не мешало бы спросить об этом мужей и отцов.