Алитет уходит в горы
Шрифт:
– Привал!
– зычно крикнул одноглазый Лёк.
– Чай пить!
Несмотря на то что жарко светило солнце, Лёк был одет в нарядную пеструю кухлянку, в красивые нерпичьи, с вышивкой, торбаза. Голова его была обнажена, и свежевыбритая макушка блестела на солнце, Вокруг головы свисали венчиком волосы. Лёк ехал на праздник в отличном расположении духа.
– Я пойду на горку. Надо посмотреть, не видно ли моржей, - с хозяйской озабоченностью сказал он и важно зашагал по берегу.
– Хохлов, какое замечательное
Хохлов не ответил и с завистью сказал:
– А вы ездите как флотилия. Прямо даже красота смотреть. Вот бы мне моторчик!
– Закажи. На бу-у-удущий год привезут, - сказал Русаков.
– Закажи-и-и...
– протянул милиционер.
– Так и отвалит тебе губмилиция столько денег! На собак и то как следует не дали.
– А ты са-ам не проси, пусть Ло-о-ось похлопочет. Тогда вы-ыйдет дело.
Ваамчо и Тэвлянкау заливали бензином свои моторы.
– Тэвлянка-а-у! Залей и мой на байдаре!
– крикнул Русаков.
– Да вы, кажется, хотите уезжать?
– с грустью спросил милиционер.
– Попьем чайку - и в путь. Мы спешим, - сказал Дворкин.
– Эх ты, друг! Вместе еще с тобой ехали сюда. Дайте поговорить с людьми. Месяцами по-русски не разговариваю. Уху сейчас сварим. Смотри, какая рыба здесь! Вон сетка стоит. Вытащи ее - и рыба будет. Факт.
– Где сетка?
– заинтересовался Дворкин.
– Вон колышек стоит. Видишь?
Дворкин побежал к берегу и вытащил сетку. Почти полуметровые гольцы трепыхались в ячеях сети, и Дворкин с азартом вынимал рыбу и бросал подальше от воды.
– Двадцать девять штук!
– крикнул он.
– Вон шест возьми, задвинь сетку - и через полчаса опять будет столько же, - сказал Хохлов.
– Эх, Хохлов, вот жизнь у тебя какая! Умирать не надо!
– восхищался Дворкин.
– А я и не собираюсь. Немного погодя красная рыба пойдет икру метать. Сам я еще не видел, но говорят - все устье будет так заполнено, что одни спины торчат.
Вернулся Лёк, присел на гальку и спокойно сказал:
– Моржей нет, а лодка там есть. Около кромки льдов. Три человека на ней.
– Что? Что?
– вскричал Хохлов, схватив винтовку.
– Может быть, это охотники?
– спросил Дворкин.
– Не-ет, - уверенно сказал Лёк.
– Охотники - три человека - не пойдут в море. Это белолицые люди.
– Елки-палки!
– почему-то шепотом сказал Хохлов.
– Это они. Дай-ка, Русаков, твой бинокль.
– И милиционер побежал на бугорок.
– Там, почти напротив бухты Ключевой! Около льдов!
– вслед ему кричал Лёк.
Хохлов посмотрел в бинокль и увидел вельбот. У Хохлова даже задрожали руки. Он привстал на колено, утвердил неподвижно бинокль и ясно увидел трех человек.
– Они!
– закричал милиционер.
–
– Дай-ка бинокль, я посмотрю, - сказал Русаков.
Милиционер даже и не заметил, как около него появились Русаков и Дворкин.
– Ах, гады! Под монастырь меня подвели, язви их в душу!
– по-сибирски ругался милиционер.
– Хватит глядеть на них! Надо догонять скорей, сказал он Русакову.
– По-о-о-дожди! Не-е-е во-о-о-олнуйся. На двух ве-е-еслах да-а-алеко не уедут. На вельботе до-о-огоним. Пла-ан какой у тебя?
– спросил Русаков.
– Живьем надо взять. На вельботе нельзя. Надо на байдаре. Видел, как она лупит у вас передом.
– Ну-у, пошли.
Лёк ел вяленую рыбину, держа ее в обеих руках.
– Лёк, - сказал Русаков, - это лю-ю-юди в море обманули Ло-о-ося. Их надо догнать и до-о-оставить в ревком.
– Попьем чайку и догоним. Никуда не денутся.
– У них собаки в вельботе и нарта, - рассматривая в бинокль, сказал учитель.
– Ножниц ни у кого нет?
– тревожно спросил Хохлов.
– Зачем они тебе понадобились?
– Прическу чукотскую сделать. Вот как у Лёка.
Старик Лёк удивленно посмотрел на милиционера и, попивая чай, сказал:
– Если хочешь, я тебе прическу ножом сделаю.
– Давай, Лёк. Делай, только поскорей.
– Что ты выдумал?
– спросил учитель.
– План есть, - ответил Хохлов.
Лёк наточил нож и быстро сбрил ему макушку, а концы волос зачесал на лоб. В такой прическе Хохлов вызвал смех даже у Тани. Впрочем, она этому очень обрадовалась: теперь ее супруг, безусловно, походил на настоящего человека.
Хохлов посмотрел на высокого Омрытагена и сказал:
– Дай-ка, друг, мне твою кухлянку.
Хохлов обрядился в нее и стал настоящим чукчей.
– Хо-о-о-орош план!
– догадался Русаков.
А милиционер распоряжался:
– Ты, Дворкин, ляжешь на дно байдары. Как только мы подойдем к вельботу борт к борту, брошусь на американца, ты выскакивай - и на помощь мне. А ты, Русаков, получай мой наган - тоже выскочишь со дна байдары и Саблеру наставишь в лоб. Он плюгавенький и трус - сразу поднимет руки.
– Пра-а-авильный план! Поехали, Лёк!
– весело сказал Русаков.
– Я тоже с вами поеду, - сказал Ваамчо.
– Тэвлянкау, ты оставайся здесь. И если услышишь выстрел, заводи мотор - и к нам, - распорядился Русаков.
– Поехали на охоту, - улыбаясь, проговорил Лёк.
Байдара, подняв нос, понеслась, по спокойному морю к кромке льда.
В, байдаре все молчали. Лёк сидел на корме у руля. Около ног его лежал Русаков, изредка регулируя мотор. Хохлов без шапки сидел вдоль борта, упираясь ногами в спину Дворкина. Ваамчо, Анчоу и Омрытаген сидели в центре байдары.