«Алое перо»
Шрифт:
– Наши дети не будут похожи на Мод и Саймона, – хихикнула Кэти.
– Мы не станем это выяснять, – мрачно заявил Нил. – И если честно, Кэти, я должен избавить тебя от них. Нужны, конечно, какие-то деньги, но мы можем заложить «Буки» и будем по-прежнему за ними присматривать.
– Ты ведь знаешь, нам не скажут, куда их отправят. Оставь все как есть на несколько дней, пока не разберемся как следует.
Он потянулся к ней. А она потом долго еще лежала без сна, с открытыми глазами.
Джеральдина по-прежнему приходила в свой офис еще до восьми. По утрам она занималась только связями с прессой и рекламой для группы отелей, но потом разбиралась со списком клиентов, которыми обзавелась, открыв собственную компанию. Джеральдина просмотрела список проектов, выясняя, не найдется
К концу недели очень многое изменилось. Электроснабжение было налажено, полки покрашены, и Том с Кэти ждали остальное оборудование. Оконные рамы и двери выкрасили в ярко-алый. Джеймс Бирн серьезно, словно переводя для каких-то пришельцев с другой планеты, сообщил, что Магуайры всем довольны. Адвокат Тома и Кэти заявил, что в соответствии с природой закона всему требуется время, но пока ничего неблагоприятного относительно названия компании в процессе исследования не выявилось. Марселла всячески поддерживала Тома и просила, чтобы ей разрешили помочь. Джеральдина уже нашла кое-какие контакты, где предстояли разного рода события. Кэти и Нил решили, что прямо сейчас невозможно отказаться от Саймона и Мод, но их постоянное присутствие в Уотервью создавало слишком большое напряжение, а потому им необходимо немного отдохнуть от детей. С другой стороны, Лиззи и Матти, похоже, были абсолютно довольны детьми и постоянно находили для них дела в доме. На следующей неделе Мод и Саймон должны были вернуться в школу. Это было компромиссом. Нил сказал, что отец предложил неофициальную плату за присмотр. На самом деле это были деньги Джока и Ханны, которые все же слегка устыдились и решили платить, пока ситуация не разрешится. В целом договор состоял в том, что Лиззи и Матти будут получать определенную сумму за то, что после школы станут забирать Саймона и Мод на Сент-Ярлат-Кресент, а ночевать дети будут то в Уотервью, то на Сент-Ярлат-Кресент. Два дома вместо одного. Мод и Саймон заявили, что все в порядке, их это устраивает.
– Манеры, Моди, – сказал отец Кэти.
Это был способ, которым Матти исправлял худшие выходки близнецов, никогда не выказывая обиды.
– Мне никогда тебя не отблагодарить, мам! – воскликнула Кэти.
– Не говори так, Кэти. Разве это не приводит немного Матти в форму? Он их обожает!
– Не может быть, они иногда такие грубые поросята! Ты их заставляй застилать постель и умываться и всякое такое. В Уотервью они бросают влажные полотенца на пол в ванной. Нил просто сходит с ума.
– Нет-нет, тут все в порядке, – успокоила ее мать. – А Нил дает нам так много денег, что я могу уйти от миссис Грей.
– Это та, что не лучше Ханны?
– Ох, бедная миссис Митчелл сойдет за святую по сравнению с миссис Грей! – со смехом ответила Лиззи Скарлет.
Нил с таким удовольствием бывал на Сент-Ярлат-Кресент, что Кэти чувствовала: она в ответ должна нанести визит в «Дубки». Наверняка в мире были и другие женщины, которым приходилось посидеть и подумать, по какой причине им бы следовало повидаться со своей свекровью? Кэти не хотелось говорить о волнениях бизнеса, о том, как движутся вперед работы, так как Ханна слишком откровенно высказывалась против всего этого начинания. Не хотела Кэти и входить в подробности того, что в настоящее время племянники Джока Митчелла частично проживают на Сент-Ярлат-Кресент у ее бывшей прислуги, и того, о ком Ханна всегда упоминала как о вечно больном муже бедной Лиззи. Кэти не могла поговорить и о том, что именно она готовила яблочные штрудели для подруги Ханны, нервной и раздражительной миссис Райан, поскольку тогда ее обвинили бы в том, что она занималась рекламой своего бизнеса на новогоднем приеме. Миссис Митчелл не выказывала никакого интереса к их с Нилом жизни
Однажды днем, в четыре часа, она повернула белый фургон на подъездную дорогу к «Дубкам», зная, что Ханна неодобрительно фыркнет и в адрес самой Кэти, и в адрес ее машины. Но Кэти была готова не обращать на это внимания, вежливо беседовать во время визита, настолько короткого, насколько получится, не подавая виду, что заскочила лишь на минутку, чтобы привезти кое-что. Это был крепкого вида папоротник, из тех, что выжил бы даже в тропической жаре «Дубков».
Кэти постучала в дверь.
– Кэти!
Ее свекровь не удивилась бы сильнее, если бы на пороге появилась труппа исполнителей чечетки.
– Да, миссис Митчелл, я послала вам сообщение о том, что надеюсь заехать сегодня повидать вас.
– Вот как? А-а-а, ну наверное…
– Но если у вас кто-то есть…
– Нет… нет, просто удивительно тебя видеть. Прошу, входи.
– Я вам привезла вот это. Может…
Она протянула Ханне маленький папоротник. Похоже, Ханна растерялась, раз уж сказала, что удивительно видеть жену сына, которая заранее предупредила о своем визите!
– Большое спасибо, дорогая. – Ханна Митчелл даже не взглянула на растение, просто поставила его на столик в прихожей. – Раз уж ты здесь, полагаю, нам лучше пройти в кухню, там уютнее, – сказала она, ведя Кэти по коридору.
Кэти возмутилась. И подумала, на самом деле у нее дергается лоб или ей это только кажется? Миссис Митчелл редко приглашала кого-нибудь в кухню. Гостей, родственников, всех, кто приходил, принимали в гостиной. Кэти поняла ее хитрость и усмехнулась себе в зеркало. Собственное отражение ее поразило: она выглядела изможденной и усталой, жирные волосы прилипали к голове за ушами. Когда она решила организовать это представление, подумала Кэти, то ей следовало привести себя в порядок. А таким видом она бы напугала возможных клиентов.
– Ты плохо выглядишь, – в должный момент заявила Ханна Митчелл.
– Похоже, это просто грипп ко мне пристал, – ответила Кэти, сказав первое, что пришло ей в голову, и тут же увидела, как Ханна физически отшатнулась от нее, словно боясь подхватить какой-то чудовищный вирус. – Не заразный, конечно, – бодро произнесла Кэти.
Разговор шел тяжело. Кэти спросила об Аманде в Канаде и услышала, что телефонная связь с Онтарио в последнее время никудышная, а Аманда работает в весьма старомодной фирме, где нет факсов или электронной почты. Кэти, пока слушала, не позволила дернуться ни единой мышце на лице. Или Аманда, или ее мать сильно привирали. Но кто бы это ни был, в целом все выглядело весьма печально. «Запомни слово „печально“, – подумала Кэти, – и все будет в порядке».
А в это время на Сент-Ярлат-Кресент Лиззи Скарлет, долгое годы мывшая в «Дубках» полы и протиравшая ножки стульев, наливала молоко и пекла песочное печенье для Саймона и Мод, прежде чем помочь им сделать домашнее задание. Потом они могут поиграть в какую-нибудь видеоигру, а вечером дети собирались научиться гладить белье. Они также обсуждали, придержат ли в субботу одну из лошадей, чтобы позволить выиграть владельцу конюшни, а еще могли заглянуть соседи. Кэти знала также, что ее тетя Джеральдина собирается сегодня на званый обед в посольстве и для этого купила в «Хейвордсе» еще одно потрясающее платье. Две ее замужние подруги, Кейти и Джун, приглашали Кэти на вечеринку, но она отказалась, ей хотелось нормально пообедать наедине с Нилом в Уотервью, и, возможно, они смогли бы заняться любовью больше чем раз в месяц. Высказывание Мод о ее сексуальной жизни выглядело зловеще пророческим. У Шоны Бёрк было свидание с мужчиной, с которым она познакомилась на прошлой неделе и который, как она думала, никогда больше ей не позвонит. Том тоже взял свободный вечер и вел Марселлу в один из клубов, где ее могли заметить. Друг фотографа Рики говорил, что в городе полно больших воротил из мира моды. Мистер и миссис Джей Ти Фезер собирались на концерт какого-то ирландского тенора, а молчаливый Джеймс Бирн упомянул, что намерен пойти в театр. Ханне Митчелл некуда было пойти и не с кем встретиться в этот холодный, сырой январский вечер. Кэти напомнила себе об этом, стараясь сохранить на лице вежливую, заинтересованную улыбку.