Алый Рубин. Любовь через все времена
Шрифт:
Я не попала на ралли старинных автомобилей. И магнолия не сбросила внезапно свои цветы и листья. И хотя я бы многое отдала за то, чтобы из-за угла вдруг появилась Николь Кидман, здесь не проходили съёмки фильма по Генри Джеймсу.
Я знала точно, что произошло. Я просто это знала. И ещё я знала, что здесь какая-то ошибка.
Я перенеслась в другое время.
Не Шарлотта. Я. Кто-то крупно ошибся в расчётах.
У меня начали клацать зубы. Не только от волнения, но и от холода. Было страшно холодно.
«Я бы знала, что делать», — прозвучали в моих ушах
Я стояла на углу улицы, дрожа и стуча зубами, и позволяла прохожим на меня пялиться. Прохожих было не очень много. Мимо меня прошла молодая женщина в пальто до пят и с корзиной подмышкой, а за ней мужчина в шляпе и пальто с поднятым воротником.
— Извините, — сказала я. — Вы случайно не скажете, какой у нас сейчас год?
Женщина сделала вид, что не слышит, и ускорила шаг.
Мужчина покачал головой.
— Бесстыдство, — пробурчал он.
Я вздохнула. На самом деле от этой информации было мало толку. Какая разница, попала ли я в год 1899 или же в 1923?
По крайней мере я знала, где нахожусь. Я жила в меньше чем ста метрах отсюда. Что было бы естественней, чем вернуться домой?
Мне необходимо что-то предпринять.
Улица выглядела в сумерках спокойной и мирной. Я медленно шла назад к дому, внимательно глядя по сторонам. Что изменилось, что осталось прежним? При ближайшем рассмотрении дома выглядели точно так же, как и в наше время. Некоторые детали я, казалось, видела впервые, но возможно, что я их просто не замечала. Я автоматически бросила взгляд на дом номер 18. Человека в чёрном не было.
Я остановилась.
Наш дом выглядел точно так же, как и в моё время. Окна на первом и втором этажах ярко светились, в маминой комнате под крышей тоже горел свет. При взгляде наверх меня охватила ностальгия. С крыши свисали сосульки.
«Я бы знала, что делать».
Да, что бы сделала Шарлотта? Сейчас совсем стемнеет, и к тому же жутко холодно. Куда бы отправилась Шарлотта, чтобы не замёрзнуть? Домой?
Я уставилась на окна. Может, уже есть на свете мой дедушка. Может быть, он меня даже узнает. В конце концов, он ведь позволял мне кататься на коленях, когда я была маленькая… Ах вздор! Даже если он уже родился, то как он сможет вспомнить, что качал меня на коленях в пожилом возрасте?
Холод заползал мне под плащ. Ладно, я сейчас просто позвоню и попрошусь на ночлег. Вопрос только в том, как это сделать.
«Привет, меня зовут Гвендолин Шеферд, я внучка лорда Монтроза, который, возможно, ещё не родился».
Я ведь не могу рассчитывать, что мне поверят. Может быть, я не успею и фразу закончить, как окажусь в дурдоме. Который в это время окажется, наверное, совсем безнадёжным местом — раз угодив туда, назад уже не выбраться.
С другой стороны, у меня особенно не было выбора. Ещё немного, и станет совсем темно. А мне надо где-то провести ночь и не замёрзнуть. И не напороться на Джека Потрошителя. О Боже мой! Когда он, собственно, творил свои гнусные дела? И где? Ведь не здесь же, в респектабельном Мэйфейре?
Если мне удастся поговорить с
Резкий порыв ветра заставил меня собраться. Было очень холодно. Меня бы не удивило, если бы начал валить снег.
«Привет, я Гвендолин и попала сюда из будущего. В доказательство я покажу вам застёжку-молнию. Спорим, она ещё не изобретена, верно? Как и аэробусы, телевизоры или холодильники…»
По крайней мере, можно попытаться. Глубоко дыша, я подошла к двери.
Ступени под ногами показались мне странно знакомыми и чужими одновременно. Я машинально потянулась к кнопке звонка. Но её не было. Электрические звонки были, очевидно, ещё тоже не изобретены. К сожалению, и здесь нигде не был указан год. А я даже не знала, когда было изобретено электричество. До пароходов или уже после? Проходили ли мы это в школе? Если да, то я, к сожалению, не могла этого вспомнить.
Я обнаружила длинную ручку, свисавшую на цепи — у Лесли дома была точно такая же на унитазе. Я энергично потянула за ручку и услышала за дверью звук колокольчика.
О Боже.
Вероятнее всего, дверь откроет прислуга. Что мне сказать, чтобы меня пропустили к кому-нибудь из семьи? Может быть, прапрапрадедушка Хью ещё жив? Или уже жив. Или вообще жив. Я просто спрошу про него. Или про Энни.
Шаги приближались. Я попыталась собрать в кулак всё своё мужество. Но я не успела увидеть, кто открыл дверь, потому что меня опять сбило с ног, швырнуло через время и пространство и выплюнуло назад.
Я оказалась на коврике у нашей входной двери. Вскочив, я огляделась. Всё выглядело точно так же, как несколько минут назад, когда я выбежала из дома за леденцами для тётушки Мэдди. Здания, паркующиеся автомобили, даже дождь.
Человек в чёрном у дома 18 уставился на меня во все глаза.
— Да уж, не ты один удивляешься, — пробормотала я.
Как долго я отсутствовала? Видел ли человек в чёрном, как я исчезла на углу улицы и снова появилась на коврике перед нашей дверью? Он наверняка не мог поверить своим глазам. Так ему и надо. Будет знать, каково это — загадывать загадки другим.
Я затрезвонила в звонок. Мистер Бернард открыл дверь.
— Мы куда-то торопимся? — осведомился он.
— Вы, наверное, нет, но зато я!
Мистер Бернард поднял брови.
— Извините. Я забыла кое-что важное. — Я протиснулась мимо него и помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступени.
Тётушка Мэгги удивлённо поглядела на меня, когда я ворвалась в салон.
— Я думала, ты уже ушла, ангелочек.
Не переводя дыхание, я поглядела на стенные часы. Я вышла из салона ровно 20 минут назад.
— Но хорошо, что ты вернулась. Я забыла тебе сказать, что у них в «Селфриджес» есть точно такие леденцы, но без сахара, и жестянка такая же! Но не покупай их ни в коем случае, поскольку из-за этих без сахара у человека бывает — ну… — понос!