Америка, которую никто не открывал
Шрифт:
— Я должна знать, что такого сделал мой сын, что к нам домой пришел инспектор полиции.
Ее тон был властный, но я уловил в нем нотки истерики.
— Ничего плохого, мэм. Наш разговор будет касаться другого человека. Вы можете быть спокойны— я пришел сюда без претензий к вашему сыну.
Мама вздохнула с облегчением, но проходя одарила меня не самым хорошим взглядом— в тот момент мне вдруг показалось, что она знает про мои ночные походы с Америкой.
Я сел к себе на кровать. Инспектор Грэйг мягко прикрыл дверь и сел на мой стул.
— Итак, Джеймс. Я пришел к тебе поговорить, и хочу сразу сказать— твое дело, посвящать кого-то в суть нашей беседы, или нет. Лично я бы не советовал, и сейчас ты поймешь, почему.
Ты знаешь Америку Джонс. Это не вопрос, это утверждение. Более того, в последнее время вы стали очень близки…
— Откуда вы знаете? — не выдержал я.
— Вот уже второй год у меня на столе лежит раскрытая папка с досье Америки.
Видишь ли… Эта девушка не вполне стандартна в своем поведении. Я не буду перечислять все ее так сказать «преступления», но хочу тебя предупредить— она не такая, какой кажется.
— И какая же она на самом деле? — язвительно спросил я.
— Бесстрашная и дерзкая.
— И вы считаете это плохими чертами характера?
— Нет, в определенной степени это хорошо. Но в Америке бесстрашность и дерзость сливаются в безумие. Она импульсивна— чрезвычайно импульсивна. Она не думает, что делает, Джеймс. И несколько человек по ее вине сейчас находятся в калонии для несовершеннолетних.
— И что же такого страшного они сделали?
— Америка— ничего. А вот эти два парня забили до смерти третьего.
— Ну и при чем же тут Америка?
— При том, что она сама хотела это сделать.
Я уже набрал было в грудь воздуха, чтобы снова ответить что-нибудь в защиту Америки, но говорить было нечего.
— И… Как это называется?..
— В уголовном кодексе нет такой статьи, по этой причине Америка до сих пор на свободе. Но ее вина здесь есть, и еще какая.
— Моральная вина?
— Ты подобрал отличное слово, Джеймс. Да, моральная вина. Это не подстрекательство— она не просила их об этом, не рассказывала сплетен и почему ей не угодил тот парень, Царство ему Небесное. Она просто сказала, что убила бы его при первой возможности.
— Они, наверное, ее очень любили.
— Я тоже так считаю. Некоторые мои коллеги убеждены, что она владеет гипнозом, но я не верю в эту чушь.
— Подождите… То есть вы хотите сказать, что…
— Что нужно быть осторожнее с ней. Я знаю, Джеймс, это удивительно красивая и замечательная девушка— но ее слово имеет слишком большой вес. За эти два года я неоднократно в этом убедился.
— Инспектор Грэйг?
— Да?
— Но что делать, если я уже влюбился?
— А я не запрещаю. Люби, ради Бога. Может, она тебя тоже полюбит и образумится… Просто будь на чеку. Не позволяй ее желаниям стать твоими и никогда не делай того, о чем трижды не подумал.
Он хлопнул меня по плечу. Я слабо улыбнулся. Инспектор уже поворачивал ручку
— И если еще будешь угонять машину, ставь ее на место поаккуратнее.
Я застыл, открыв рот. Грэйг ушел, извинившись перед мамой за беспокойство. Стоило двери закрыться, как мама круто обернулась и уставилась на меня. Все ее нутро было пронизано подозрительностью.
— О чем вы говорили?
— Об одном человеке, — я улыбнулся. Хоть это был и не самый приятный разговор, но я чувствовал себя прекрасно.
Глава 6
Все-таки две бессонные ночи подряд не пошли мне на пользу— в понедельник на истории я то и дело падал головой на парту. Крис неодобрительно качал головой— на всех тестах его последней надеждой был я, ибо моя память как-то феноменально впитывала исторические события и даты. Но я был не в состоянии слушать о войне в Мексике— туманный образ Америки в кузове джипа Канье и с бутылкой коньяка, стоящей больше, чем половина моего дома то и дело всплывал перед глазами, «бесстрашная и дерзкая»— эти слова пошли в качестве саундтрека ко всем моим снам.
На перемене Крис схватил меня за локоть и завел в мужской туалет на втором этаже. Он припер меня к стенке и уставился мне в глаза.
— Хм… — наконец-то произнес Крис. — Зрачки нормального размера. Значит, ты не под кайфом.
— Брось, Крис.
— Тогда какого черта ты ведешь себя как спящая красавица под героином?
— Крис, я просто не выспался.
— Кому ты тут заливаешь! Я прекрасно знаю, что бессоницы и авитаминоза у тебя не бывает. Что ты делал сегодня ночью?
Я сглотнул. Крису невозможно врать— стоит случайно взглянуть ему в глаза и язык просто начинает пороть откровенную чушь. И я выбрал сказать правду.
Потирая глаза и зевая там, где должны быть знаки препинания, я рассказал всю эту длинную историю с джипом Канье. Но я не сказал, что Америка раскрыла карты. Я открыл ее единолично, сам, без его помощи, и сохраню этот секрет.
— Вот черт! — Крис хлопал в ладони и улюлюкал.
— Только это было вчера ночью, а не сегодня.
— И тебе не хватило целого дня выспаться?
— Дело в том, что я нашел страничку Америки в социальной сети и смотрел не всю ночь.
— Меня не интересует, помогло ли это тебе приблизиться к разгадке тайны. Просто скажи— там были ее голые фотографии?
— Нет. Только в купальнике.
— Грусть— печаль. Блин! Звонок через три минуты, а нам в другой конец школы тащиться!..
Мы побежали на английский.
Мисс Эрол— красивая женщина с чуть тронутыми серебром висками— говорила о предстоящем нам эссе по книге «Убить пересмешника». Мисс Эрол моя любимая учительница, у нее на уроках всегда интересно и даже чуть весело.
Когда пришло время идти на перемену, мисс Эрол бесшумно скользнула к моей парте.
— Джеймс? — ее негромкий голос однако был прекрасно слышен сквозь шум толпы.