Америка, которую никто не открывал
Шрифт:
— Джеймс? Знаешь, я просто поражен, ты не только остался в живых после этой ночи, ты еще и не потерял способность говорить.
— Ох, Крис… Это первый раз когда я пьяный в стельку.
— Был, да?.. Я надеюсь, ты не глушишь похмелье бухлом? А то смотри, так и до запоя не далеко.
Я глушил похмелье минералкой и таблетками, так что запой мне не грозил.
— Был. Просто… Не знаю, это все Америка.
— Ага. Ты еще скажи, что она тебя связала, открыла твой рот и насильно вливала туда
— Нет, но это из-за нее я так нажрался.
— Ты не обижайся, но тебя никто не заставлял.
— Я знаю. И все же. В ней что-то такое есть… Что я крышу теряю, когда ее вижу.
— Сиськи третьего размера?
— Да нет, тупица. Не в этом смысле. Смысле, что она… Не знаю. Необыкновенная.
— Вот ты сам в это веришь?
— Во что?
— Что она необыкновенная. Джеми, милый, она обычная девушка. Где-то я читал… «Особенными бывают только альбиносы и шизофреники.»
— Не знаю. Но она отличается.
— Ты установил это за каких-то десять дней знакомства?
— Да. Потому что я не разглядывал ее задницу, а думал о…
— О чем ты думал?
— Я не могу сформулировать. Я думал… Что она просто не может быть такой, какой кажется. Я чувствовал это. Я увидел за ее улыбкой грусть, за смехом— слезы…
— Ой, лучше бы ты разглядывал ее задницу.
Мы еще немного поговорили, но я был мыслями слишком далеко, чтобы диалог получился более-менее связный. Крис распрощался и положил трубку.
И тогда я решил прийти к Америке домой.
Уже у двери ее дома я начал осознавать, что у меня просто нет видимой причины идти сюда. Зато есть прекрасная возможность показаться полным идиотом. Особенно если здесь этот чертов Локи.
Но я позвонил. Музыки было неслышно. Дверь распахнулась. Я вздохнул глубоко и ясно, увидев Америку. Она выглядела вполне свеженькой, от нее пахло полоскателем для рта и зубной пастой.
— Джеймс? — она широко открыла глаза. Я сглотнул.
— Привет, — и сделал неловкое движение вперед.
Она меня пустила. Проходя мимо я почувствовал рукой ее мягкий махровый халат и все мои нервные окончания сжались в клубок— до того это было нежное и прекрасное прикосновение.
— Ты… Пришел за дисками? Извини, я еще не сделала…
— Ничего, — сама того не зная, она подала мне идею. Я усердно сделал вид, что пришел именно за диском.
— Как ты себя чувствуешь?
Она усмехнулась, облокачиваясь бедром о длинную барную стойку.
— О, это была великолепная вечеринка. Уснуть в ванной… Это что-то новенькое.
Я весь затрепетал. Вдруг она скажет сейчас что-то такое…
— Ты, наверное, долго думал, почему я плакала тогда? — она не переставала усмехаться, ее голос не изменил тембра и ни разу не вздрогнул— словно это было всего лишь продолжение
— Да как тебе сказать… Перед сном я был слишком пьян, спал крепко, утром тоже было не до этого… Но я бы не пришел, если бы не думал об этом.
Она кивнула— так кивают самые строгие и опытные экзаменаторы когда ты попадаешь своим ответом в точку, в яблочко, в десятку.
— Ты знаешь, очень странно выделяться из своей родной семьи…
— Ты говорила.
— Правда?.. Черт, я и не знаю, что бы сейчас еще сказать…
— Не надо ничего. Не знаешь— не говори. Пусть тогда это останется тайной.
Она наклонила голову набок, а я облизал губы. Я представил себя на месте Локи и всех этих парней из близкого окружения Америки— представил, как я целую ее в губы, представил свои руки на ее тонкой талии и ее на своих плечах. Представил, как она шепчет мое имя мне на ухо.
Это влюбленность или мимолетное желание? Кто мне объяснит?
— А я думала, ты все стремишься познать мой внутренний мир…
Она вдруг сделала очень резкое движение в мою сторону— я вздрогнул, — но она просто положила руку мне на плечо и слегка его сжала.
— Ты, безусловно, отличаешься от всех этих козлов вокруг меня, мечтающих только о том, чтобы схватить меня за зад. У тебя… Более высокие цели, что ли. Но каким бы умным ты ни был, ты никогда не поймешь без моих подсказок, почему я плачу.
Я замер. Ее лицо было очень близко. Я видел малейшую трещинку на губе, все эти узоры в роговице глаза, каждую ресничку. Она дышала мне в лицо, и ее легкое дыхание было лучше любого весеннего ветра.
Она отпустила мое плечо, вновь отошла к барной стойке.
— Будешь курить? — как ни в чем не бывало спросила Америка.
— Нет… Спасибо… Я пойду.
И я ушел, негромко хлопнув дверью. Я ведь не знал, что посещаю этот дом далеко не в последний раз.
У себя в комнате я чувствовал себя некомфортно, хотя я до смерти люблю свою комнату и в порывах любви отказываюсь из нее выходить. Может, это и объясняет тот факт, что у меня очень мало друзей.
Мамы с папой не было. День близился к концу— солнце начало чувствительно раньше садится. Я лежал на кровати и мысленно рисовал на потолке глазами. Вот было бы классно, если бы родители разрешили бы мне самолично сделать ремонт!.. Я хоть и люблю комнату, но в ней также есть много устаревших деталей. Но нет— если я заикнусь про ремонт, то они сразу же наймут дорого дизайнера. Моего мнения никто не спросит.
Я зашел в социальную сеть и написал Крису:
«Привет.»
Ответ пришел незамедлительно, что довольно странно— Крис использует интернет исключительно для знакомства с девушками, я и не думал, что ему до меня.