Американский эксперимент соседства
Шрифт:
Что-то похожее на недовольное ворчание вырвалось из меня.
— Значит сейчас, — Лукас засмеялся, и его смех, оказался достаточной причиной, чтобы я наконец-то подняла глаза. На его лицо.
— Мой срыв, должно быть, был эпических масштабов, — пробормотала я, изучая то, как уголки его глаз морщились от улыбки. — Или, может быть, ты теперь боишься меня и просто успокаиваешь уродливое плачущее чудовище.
— В тебе нет ничего уродливого.
Мои губы разошлись, его слова эхом отдавались в моих ушах.
Как будто он только что не сказал
— К тому же, я люблю, когда на мне время от времени плачутся, — коробку снова подтолкнули в мою сторону. — Это полезно для моей кожи.
Я слегка покачала головой и вытащила один хрустящий кусочек рая с сахаром и корицей.
— Спасибо, Лукас. Тебе действительно не нужно было этого делать.
Он тоже схватил один, а затем с удовольствием прижал свой кронат к моему, как будто было что-то, что стоило отпраздновать.
— Друзья не делают что-то для друзей, ожидая благодарности, Рози.
Друзья.
— Точно, — я заставила свои губы подняться вверх и в итоге подарила ему самую маленькую улыбку в истории улыбок. Он нахмурился, и я почувствовала необходимость отвлечь его. — Думаю, тогда нам придется найти, что сказать вместо «спасибо».
В его глазах плясало что-то такое, что мне нравилось осознавать, что я туда вложила. Даже после напоминания о том, что мы друзья.
— Как код? — спросил он. — Только для нас?
— Конечно, — сказала я, которой эта идея нравилась гораздо больше, чем ему. Гораздо больше, чем мне следовало бы. — Что-то вроде этого.
Лукас задумался на несколько мгновений, затем махнул рукой, держащей пирожное.
— Кронат тебе. Как насчет этого?
Его улыбка была широкой, яркой, вся мегаваттная энергия была выставлена напоказ.
А я смотрела на него, пока он сидел, как будто все это было пустяком, как будто он не был замечательным и не делал так, чтобы мне было очень трудно не чувствовать симпатию к нему все больше и больше, настолько, что мне пришлось физически сдерживать себя, чтобы не сказать ему, что я считаю его самым милым человеком, которого я когда-либо встречала. Слаще, чем любое пирожное, которое он может мне предложить.
— Кронат тебе, Лукас.
И без лишних слов мы принялись за дело, с одинаковым восторгом выпуская стоны изо рта. Содержимое коробки исчезло в рекордное время. И к тому времени, когда мы оба закончили облизывать кончики пальцев, мне удалось забыть почти обо всем.
— Итак, Рози, — сказал Лукас и пригвоздил меня взглядом, который должен был предупредить меня о том, что должно произойти. — Может, ты, наконец, расскажешь мне о своем писательском блоке и о длинной череде задниц, с которыми ты встречалась?
10. Рози
— Так ты все
Я знала, что он слышал, и в смущении посмотрела на маленькое пространство, разделяющее наши колени.
— Я думаю, весь район слышал, ты очень громко разговаривала с открытым окном.
Я закрыла лицо руками.
— Отлично.
Я почувствовала, как его пальцы нежно обхватили мое правое запястье. От неожиданности моё дыхание застряло в горле. Он мягко потянул, покалывания распространились по моей руке, и я... ну, я не могла ничего сделать, кроме как позволить ему убрать эту руку с моего лица.
Я посмотрела на него одним глазом.
— Я буду честен, Рози, — он взялся за мое второе запястье, и когда я немного сопротивлялась, маленькая улыбка, игравшая на его лице, расширилась, ослепив меня настолько, что я позволила ему убрать другую руку. Глупая, глупая красивая улыбка. — Возможно, я случайно услышал изрядную часть разговора с улицы. Но когда я побежал наверх и встал за дверью, чтобы послушать остальное, я сделал это совершенно сознательно.
— Хорошо, — медленно ответила я, положив руки на колени. — Спасибо за твою честность.
Что я должна была сказать? По какой-то причине, я даже не злилась из-за этого. Я чувствовала... много чего. Но злости не было.
— Ты мне нравишься, Рози, — сказал Лукас, и мое сердце замерло при этих словах. — Я думаю, это совершенно очевидно, — он неодобрительно пожал плечами, и барабанная дробь в моей груди возобновился с нарастающей скоростью. — Но ты веришь, что ты неудачница? Только потому, что у тебя писательский блок? Мне это не нравится. Ни капельки. И как твой друг, я собираюсь поговорить с тобой, как это сделала моя двоюродная сестра.
Как твой друг.
Потому что я нравилась ему как друг. Конечно, я знала это. Это не было новой информацией.
Он продолжил: — И как твой друг, я тоже хочу помочь. Моей кузины здесь нет, так что я мог бы заменить ее. Я мог бы быть твоим лучшим другом?
Моим лучшим другом. Это звучало в равной степени замечательно и выворачивающее желудок наизнанку. Я вздохнула.
— Хорошо?
Лукас наклонился вперед на самую малость.
— Лина сказала, что ты завязала с мужчинами. И приложениями для знакомств, — его выражение лица стало серьезным. — Почему?
Я покачала головой, чувствуя, как горят кончики моих ушей.
— Я не думаю, что хочу прогуляться по аллее памяти «Серия Депрессивных Свиданий» с тобой, Лукас, — пробормотала я.
— Я пытаюсь понять. Я нахожусь в явно невыгодном положении. Мне не хватает всех этих кусочков Рози, которые есть у Лины, — он переместился на самый край кофейного столика, внутренняя сторона его коленей теперь касалась внешней стороны моих. Я сглотнула. — И я мужчина, который ходил на свидания. Много раз. Меня не так легко напугать.