Американский эксперимент соседства
Шрифт:
Тоже нет. Это было слишком длинно для сообщения.
Слово «убийства», вероятно, тоже было тревожным сигналом.
С долгим и шумным вздохом я удалила сообщение и опустила телефон на колени.
Правда заключалась в том, что я как бы преследовала Лукаса в Интернете. Совершенно безобидным образом.
С тех пор, как Лина показала мне один из его постов в социальных сетях, мне стало любопытно. И я не проверяла регулярно его профиль, пока Аарон не сделал Лине предложение год назад, и пока я... не стала надеяться, что встречу Лукаса на свадьбе. И вот так, то, что
Каждая его фотография, независимо от того, был он на ней или нет, вызывала бабочек в моем животе. Каждая короткая, но всегда смешная и честная подпись делала меня немного ближе к нему. Каждое видео, которое он загружал, позволяло мне заглянуть в их с Тако жизнь. О том, каким привлекательным и красивым мужчиной он был.
Конечно, не помешало и то, что, будучи профессиональным серфером, он в большинстве своих постов был без футболки.
У некоторых людей были знаменитости, такие как Крис Эванс, Крис Хемсворт или любой другой Крис, чтобы впрыснуть укол серотонина перед сном. Немного дневных мечтаний и много принятия желаемого за действительное. И я предполагала... Я предполагала, что у меня был Лукас Мартин.
Это было не более чем глупое, невинное увлечение человеком, которого я толком не знала. К тому же, все было покончено в тот момент, когда он таинственно исчез и перестал обновляться в соцсетях — за несколько недель до свадьбы Лины и Аарона — и не явился на церемонию. Я похоронила всю эту чепуху и сказала себе, что хватит.
Телефон зазвонил у меня на коленях, и все это было тут же забыто, когда на экране мелькнуло лицо моего младшего брата.
— Олли? — ответила я, сердце бешено билось в груди. — Где, черт возьми, ты был? Почему ты не отвечал на мои звонки? Все ли в порядке? Ты в порядке?
В трубке раздался протяжный вздох.
— Все в порядке, Рози, — голос моего брата был глубоким, этот баритон напомнил мне, что он уже не ребенок. О нет, он был девятнадцатилетним взрослым, который неделями пропускал все мои звонки через голосовую почту. — И мне очень жаль. Я был... занят. Но я перезвонил тебе сейчас.
— Чем занят? — спросила я, прежде чем смогла остановить себя.
Когда около года назад отец объявил, что покидает Квинс, где он провел большую часть своей жизни и где мы с Олли провели своё детство, чтобы переехать в Филадельфию, Олли заявил, что не собирается уезжать. Он также сообщил нам, что, в отличие от меня, он не собирается поступать в колледж. И мы поддержали его, поощряли его искать то, что делает его счастливым. До недавнего времени я даже помогала ему с арендой и расходами на проживание. Но он изо всех сил пытался найти свое призвание. Ему также трудно было продержаться на работе дольше нескольких недель.
Телефон молчал так долго, что я боялась, что он повесил трубку.
— Олли?
Раздался еще один вздох.
— Послушай, — сказала я, все эмоции, бурлящие во мне, покрывали это одно слово. — Я не нападаю на тебя. Я люблю тебя, ясно? Ты знаешь, что люблю, больше всего на свете. Но ты игнорировал меня неделями, посылая лишь короткие сообщения, чтобы я не сошла с ума и не объявила тебя в розыск, — и я бы так и сделала. Я бы так и сделала, если бы до этого дошло. — Так что не говори мне, что ты был занят, и не жди, что я приму это
— Я был занят работой, Рози.
Надежда на секунду раздула мою грудь, но ее быстро заглушили сотни дюжин новых вопросов.
— Это здорово, — сказала я ему, подавляя свое беспокойство. — Что это за работа?
— Это... в клубе. В ночном клубе.
— В ночном клубе, — повторила я, заставляя себя оставаться объективной. — В качестве официанта? Ты уже пробовал это и... — уволился примерно через три недели. — Ты пробовал, и ничего не вышло. В кафе, помнишь?
— Я не подаю напитки, — объяснил он. — Я делаю кое-что другое. Это... трудно объяснить. Но я хорошо на этом зарабатываю, Рози.
— Мне все равно, сколько ты зарабатываешь, Олли. Мне важно, чтобы ты был счастлив. Чтобы...
— Я счастлив, ясно? Я больше не ребенок, и тебе не нужно беспокоиться обо мне.
Я был близка к тому, чтобы высмеять его «тебе не нужно беспокоиться обо мне», но сдержалась. Олли был взрослым, и я понимала его потребность в границах. Его желания не быть под присмотром няньки. Но я все еще была его старшей сестрой, а он все еще был ребенком, которого я кормила Froot Loops(бренд сладких сухих завтраков с фруктовым ароматом) на ужин, когда наш холодильник был пуст, а папа работал в ночную смену.
— Ладно, ладно, хорошо. Я закрою эту тему, — а потом добавила: — На сегодня.
Он пробормотал полусерьезное: — Спасибо.
— Итак, слушай, — я перевела разговор на более безопасную почву. — Я думала взять несколько сосисок в тесте и поехать сегодня в Филадельфию. Удивить папу поздним завтраком. Как насчет того, чтобы присоединиться ко мне? Ты сможешь вернуться к вечеру. Может быть, я встречу тебя на вокзале, и мы поедем вместе?
Наступило молчание, затем он спросил: — Разве ты не должна сегодня идти в офис? Сегодня же понедельник.
Я вздрогнула, беззвучно проклиная себя за неосторожное движение. Вот дерьмо.
— Я... да. Ты прав, — и он был прав, технически. Олли — или папа — не знал, что последние шесть месяцев я не называла офис InTech на Манхэттене офисом. — Но я взяла выходной. Только сегодня. Мой босс... более гибко относится к моим отгулам теперь, когда я, знаешь ли, руководитель группы.
— Ах, да. Моя старшая сестренка теперь леди-босс. Верно, — он хихикнул, и я хотела бы слышать этот звук чаще. Мне хотелось, чтобы я не лгала ему, и он тоже не скрывал от меня правды. — Значит, то повышение, которое ты получила в прошлом году, идет тебе на пользу, да? Планируешь подняться еще выше по карьерной лестнице, старшая сестренка?
— О, у меня нет таких планов, поверь мне, — не тогда, когда я, по сути, спустилась и сошла с лестницы. Размяв ноги, я поставила обе ступни на пол и встала с кровати. — Так ты поедешь? К папе?
— Я... — он замялся, что было достаточным признаком того, что меня вот-вот подведут.
— Пожалуйста, Олли. Я хочу тебе кое-что сказать. Вам обоим. И папа скучает по тебе. Я прикрываю тебя уже несколько недель, и у меня заканчиваются отговорки. Пожалуйста, приезжай.
Он вздохнул.
— Хорошо, я посмотрю, что можно сделать.