Аметист (Том 1)
Шрифт:
В свою очередь, у Гвиннет росло беспокойство за Джесс.
В последнее время подруга проводила время в компании каких-то дикарей. Она стала небрежно относиться к своей работе в агентстве и нередко прогуливала ее. Временами, когда Гвиннет звонила Джесс, она отвечала как-то невнятно и словно не понимая, с кем говорит.
– Ты не должна игнорировать работу, - почти плакала Гвиннет.
– Иначе тебя просто выгонят.
– Не выгонят. Агентство принадлежит Джону, а он сам половину рабочего времени гуляет.
– Джон, считай, уже опустился на самое дно. Он ведь и тебя может утащить за собой, если не будешь осторожной.
Джесс оплатила счет, не
– Вот что я тебе скажу, - спокойно сказала она.
– Я не буду доставать тебя по поводу твоей худобы, а ты не доставай меня по поводу моего образа жизни. Идет?
***
Изнурительно жарким днем в конце августа 1969 года Джон Вере привез Джесс на пикник в Напа-Вэлли. Оставалось непонятным, кто устраивает пикник, но это было не важно. Чье-то богатое имение, где должно было быть много живой музыки и наркоты на целый батальон. А может быть, даже больше.
Джесс, конечно же, понимала, что в конце дня ей все же придется отдаться Джону. У нее просто не осталось больше сил отшивать его, и в конце концов Джон был абсолютно прав, когда орал в раздражении:
– Ты даешь всем и каждому, почему же я - исключение?
В здравом рассудке Джесс находила Джона весьма отвратительным и даже страшным. Он уже не был добродушным хиппи средних лет, содержателем парочки ночлежек для хиппи и любителем поваляться на цветастых подушках на полу в компании хорошеньких длинноволосых девиц. Теперь Джон вдруг впадал в непредсказуемые приступы ярости. Становился все более озлобленным. Такими же были его новые друзья, такими же были потребляемые ими наркотики.
Но сегодня прекрасный день, и впереди - веселый пикник. Джесс напьется, покурит немного травки, и к вечеру ей все уже станет безразлично.
К полудню чистое, безоблачное небо дышало на землю жаром, трава под сандалиями и босыми ногами была теплой, почти горячей; парочки не стесняясь искали телесной близости. Какая-то девушка, с волнистыми темными волосами до пояса, в которые была вплетена жимолость, пила прямо из бутылки: тонкая струйка вина стекала по подбородку на ее обнаженную большую круглую грудь, которую исступленно ласкал высокий парень.
– Посмотри на них, - плотоядно протянул Джон Вере.
– Они и в самом деле сейчас этим займутся.
Тяжелой, влажной от пота рукой он обнял Джесс за плечи. Борода у Джо выросла уже довольно большая, на шее болтался амулет из Катманду. Наклонившись, он поцеловал мокрым ртом Джесс в губы. От Джо разило винным перегаром; дыхание его было тяжелым и противным, и амулет больно царапал грудь.
Джесс вырвалась из объятий Джо, показавшегося ей вдруг омерзительно старым со своими седеющими волосами, дряблым животом и жадными глазами. Вере потянулся за Джесс, протягивая к ней руки - липкие и распухшие, точно два волосатых воздушных шара, - противные загребущие лапы.
– Иди ко мне, Джесс. Мы трахнемся прямо здесь, на траве.
Джесс покачала головой:
– Нет!
Резко развернувшись, она быстро пошла прочь вниз по лужайке. Джесс слышала призывы Джона вернуться, но ей было наплевать. Какой у Джона бесцветный, старый и хищный голос. Как же она раньше этого не замечала? Джесс поняла, что больше никогда не вернется к Версу. Хватит.
Кончено...
Джесс пробралась сквозь заросли олеандра и оказалась в винограднике.
Она шла и шла, пока не услышала чье-то тяжелое дыхание и не наткнулась неожиданно на парочку. Голая белокурая девушка с ярко-красными губами стояла на четвереньках, погрузив руки в теплую
– Я тебя сейчас трахну.., если хочешь.
Их тела слились, и в глазах Джесс вспыхнуло яркое жаркое пламя цвета маргаритки. Они были единым целым, с общим сердцем, костями и плотью, вместе подчинившиеся одному первобытному ритму, и всякий раз, когда наступал оргазм, для Джесс в небе вспыхивала заря, цвет которой нельзя было описать словами.
***
Джесс осторожно открыла глаза. Она почувствовала, что голова вот-вот лопнет, подобно паровому котлу, достигшему критической точки давления.
Над Джесс простиралось усыпанное звездами черное небо.
Она облизнула губы. Во рту было сухо и чувствовался отвратительный перегар. Все тело ныло; ее знобило. Обхватив голову руками, Джесс осторожно села.
Обнаружив, что она совершенно голая, Джесс беспомощно огляделась в темноте вокруг. Где же ее одежда?
Джесс медленно побрела по винограднику в направлении блестевших вдали огней, туда, где, должно быть, находился дом: там тепло, там люди.
Ее внезапно охватило ощущение полной нереальности происходящего. Она решила, что видит сон, и вообще все происшедшее ей приснилось, и что она в любую минуту может проснуться у себя в постели, в Сан-Франциско.
Идя на свет, Джесс пересекла кирпичную террасу, на которой накануне играли музыканты, и шагнула за раздвижную стеклянную дверь, после чего очутилась в изящной оранжерее, наполненной орхидеями и буйной тропической растительностью. Кроме того, в оранжерее находилось около дюжины человек, очаровательнее которых Джесс в жизни не встречала.
Большинство мужчин были в смокингах, а дам украшали разноцветные шелка и миткаль. У одной женщины с продолговатым лицом оливкового цвета и длинными черными волосами на лбу красовалась диадема. Слуга, но тоже в белом пиджаке, разносил на подносе прохладительные напитки.
– А где здесь ванная?
– спросила она, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Это чуть дальше, - ответил один из мужчин.
– По коридору, вторая дверь налево.
– Спасибо, - вежливо поблагодарила Джесс.
Ванная комната оказалась очень большой.
Блаженствуя, Джесс легла в ванну и принялась рассматривать свое затуманенное клубами пара отражение на зеркальном потолке. Джесс намылила все тело и с помощью шампуня взбила на голове большую белоснежную пенную шапку. Потом, закрыв глаза, она поплавала, наслаждаясь чистотой, светом и теплом, а затем, борясь с непреодолимым желанием спать, прополоскала волосы, вышла из ванны и завернулась в большое пушистое зеленое махровое полотенце.