Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— Номер. Над левым запястьем, синяя татуировка, ну и шрамы, следы побоев, пыток…
— Совершенно верно. А спальника?
Он угрюмо молчит, но генерал смотрит с такой улыбкой, что приходится отвечать.
— Специфический… вид половых органов.
— И опять вы правы. И то, и другое легко определяется визуальным осмотром, не так ли? — он кивает. — Но для такого осмотра подозреваемых надо раздеть. Не думаю, что это входило в обязанности лендлорда и старшего ковбоя. Вряд ли они занимались выяснением особенностей телосложения пастухов.
— Михаил Аркадьевич, за три месяца они не могли… не догадаться.
— Почему же? Это вполне возможно. И пока обратное не доказано… И потом. Даже докажем, что они знали. Что из этого?
Он молчит. Генерал смотрит на часы.
— Я должен ненадолго покинуть вас, Николай Алексеевич. Пожалуйста, располагайтесь и изложите подробно и последовательно весь проделанный вами комплекс. Бумага, ручка… У вас свои? Отлично. Устраивайтесь.
И ушёл. Завтракать. А он сидел и писал, писал, писал… А тут ещё припёрлись эти наглецы. Им, видите ли, другого времени для уборки нет. М-морды! Один из них точно тогда на крыльце… Шуганул их от души. Убрались. Писал и заново свой позор переживал. Как раз к возвращению генерала успел.
— Благодарю, Николай Алексеевич. С лагерями вы, надеюсь, закончили. Теперь я вас попрошу заняться документацией. Обобщите все материалы по Дню Империи.
А вот это уже под дых. Когда снимают с оперативной работы на бумажную… Он задохнулся, но промолчал. Чего уж там? Хорошо, если на этом Старик успокоится…
…Золотарёв досадливо вздохнул, не открывая глаз. На Аристова он попробовал… кивнуть. И получил. Вот когда стало страшно…
…- Полковник медицинской службы Аристов, разумеется, получит взыскание. За принятие к исполнению фальшивого предписания, — и видя его изумление, с улыбкой: — Вы ведь помните, Николай Алексеевич, что любой официальный документ, оформленный с нарушением инструкций, считается фальшивым. На предъявленном Аристову направлении на экспертизу отсутствовали все необходимые печати и штампы, а часть подписей выполнены одной рукой…
…Фальшивый документ — это очень серьёзно. Тут до трибунала меньше шага. Рукоприкладство без свидетелей и протокола медосвидетельствования доказать очень трудно, а документ… предписание осталось у Аристова, а заключение, заключение он сам отдал генералу. Чёрт, как же он так лопухнулся?! Спешил, бегать подписи собирать и печати шлёпать некогда, боялся упустить момент… Вспомнишь, и снова стыдом обдаёт…
…- Николай Алексеевич, вы настаиваете, что этот индеец спальник, допустим, это так, но почему тогда вы выписываете направление на общую экспертизу? Это же бланк запроса о состоянии здоровья. У запроса на спальника другой цвет и красная полоса по диагонали. Спутать розовый цвет с голубым трудно даже дальтонику.
И он опять молчит. А что тут скажешь? Профессиональная некомпетентность…
…Нет, этих слов, слава Богу, сказано не было. Ещё, можно сказать, легко отделался. Звание и прочее, само собой, мимо пролетели, хорошо хоть не сняли ничего. Но погано… Сволочи они все. Что Бредли, что Трейси, что этот индеец. И теперь даже счёты ни с одним не свести. Генерал ничего не забывает, что где пронюхал, так это уж навсегда. А лагерник… Да чёрт с ним. Ладно, переживём, могло быть и хуже.
Гольцев спал, лёжа ничком и спрятав голову под подушку, когда его потрясли за плечо
— Чего?!
— Того! Генерал приехал. Через пять минут к нему.
Выпалив это, дежурный исчез. Гольцев протёр кулаками глаза, вдохнул, выдохнул и сорвался с места. Пять минут у генерала — это и в самом деле пять минут. Не меньше, но ни в коем случае не больше. Так что в темпе всё, в темпе. Умыться, побриться, в форме, при полном полевом параде, чтоб как у свадебной кобылы: зад хоть в мыле, но голова в цветах и лентах. Хорошо ещё, что бумаги, как приехал, сразу свалил, целых… целых двадцать семь минут спал. Всё. Готов. Теперь бегом. Где он? У Спинозы? Клёво!
— Майор Гольцев прибыл!
— Здравствуйте, Александр Кириллович, проходите, садитесь. Я просмотрел ваше донесение, — Гольцев невольно оторопело моргнул. Когда успел? Ну, Старик, ну… — Довольно толково, хотя и не исчерпывающе. Я понимаю: спешка. Так что давайте устно то, что не легло на бумагу. Я вас слушаю, Александр Кириллович.
Что же не легло на бумагу?…
…Просторный по-нежилому гулкий дом. Они сразу оцепили его, хотя из-за размеров сада и особняка это оказалось непросто, но всё побоку… Дом пуст… Неужели скрылся, неужели как зимой, как на этот чёртов День чёртовой Империи, когда шелупонь зачерпнули, а матёрые залегли на дно, из-под носа ушли… Ну нет, на этот раз достану!..
…- Кропстон не оказал сопротивления?
— Нет. И телохранителю своему так приказал.
— Приказал не сопротивляться, или не приказал нападать на вас? Вы понимаете меня?
Гольцев кивнул, нахмурился, припоминая.
— Фактически… и то, и другое, Михаил Аркадьевич. Было так…
…Он ворвался в кабинет и сразу увидел сидящего за огромным, покрытым зелёным сукном, но пустым столом грузного белолицего мужчину. И стоящего за его правым плечом высокого негра в кожаной куртке. Такой же, как у того, колумбийского. Он ждал пули или броска, но негр остался неподвижным. Вошедшие следом автоматчики быстро заняли позиции, держа эту пару под перекрёстным прицелом. Белые холёные руки на зелёном сукне неподвижны, нужно очень приглядываться, чтобы увидеть даже не мелкую дрожь, а подёргивание кожи. Он шагнул вперёд.
— Роберт Кропстон? — и, не дожидаясь ответа, — Вы арестованы. Сдайте оружие.
И, к своему удивлению, увидел улыбку.
— Да, разумеется. Господин офицер, прошу отметить, что я не оказал сопротивления.
— Оружие! — повторил он, успев подумать: «Грамотный, чёрт!».
— Гэб, — сказал, не оборачиваясь, Кропстон. — Иди с этими джентльменами и выполняй все их приказы.
Лицо негра не изменилось, и голос прозвучал безжизненно равнодушно:
— Слушаюсь, сэр.
Он показал негру на второй стол перед камином.
— Оружие на стол.
— Да, сэр.
Негр подошёл к столу и стал выкладывать пистолеты, ножи, кастет, перчатки с накладками…
— Ещё пояс и ботинки, — напомнил он.
Негр послушно, с тем же безучастным выражением выдернул из штанов и положил на стол пояс с шипастой пряжкой, и нагнулся, чтобы снять ботинки. И тут он сообразил.
— Стоп! — негр замер, согнувшись. — У тебя сменные-то есть? — негр молчал. — Ну, отвечай.
— Нет, сэр, — глухо ответил негр, не поднимая головы.