Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— До завтра, — бросил, проходя мимо, Эркин.
— До завтра, — ответил Тим, не оборачиваясь.
На ходу расправляя полотенце, Эркин прошёл в свой отсек. Нюся уже легла — придя со двора, он застал её беседующей с Женей — а Женя расчёсывала волосы. Эркин повесил полотенце и сел рядом с Женей. Она улыбнулась ему.
— Договорились до чего?
— Так, — пожал плечами Эркин. — Кто куда и всё такое.
Женя посмотрела на спящую Алису.
— Не знаешь, фрукты будут завтра продавать или в пайке выдадут?
— Никто не знает, — покачал головой Эркин. — Но, Женя, деньги у нас есть.
— Да, — кивнула Женя, — ты прав, конечно. На этом экономить нельзя.
Эркин
Как он оторвался от Жени, как у него хватило на это сил… Эркин уже залез на свою койку, разделся и лёг, закутался в одеяло, а его руки и лицо всё ещё ощущали волосы Жени, её запах… И засыпал он, ни о чём уже не думая и ни о чём не беспокоясь.
Семейный барак, взбудораженный сегодняшними событиями, уже спал.
Утро было солнечным, но холодным. Сразу после завтрака, вернее, ещё даже вторая смена не закончила, а два грузовика и две бригады грузчиков были наготове. Тим обошёл свой грузовик, пиная ботинком покрышки. На всякий случай. Вчера он и вызвавшийся быть вторым шофёром низкорослый, но жилистый мужчина, как его, да, Сёма, Семён Корсик, облазили, осмотрели, чуть ли не вылизали оба грузовика в лагерном гараже. И всё равно. Мало ли что… Семён сделал то же самое. Обойдя свои машины, они переглянулись, отошли на пару шагов, встали рядом и закурили. Рядом с ними встали шестеро грузчиков. По трое на машину. Чтоб загружать обе сразу, а не по очереди. Чолли, у пожарки в яростной, правда, словесной схватке — о том, что бывает с визой после драки, все знали — выругавший себе право поехать, стоял рядом с Эркином. Третьим в их бригаде был Иван Абросимов, кряжистый, стриженый наголо при санобработке мужчина, отец четырёх детей мал-мала меньше. Жена у него погибла в Хэллоуин, и уже в лагере он сошёлся с подселённой в его отсек семнадцатилетней девчонкой, малыши уже звали её мамой, а другие женщины Абросихой, но в канцелярии они ещё не записались. Сейчас она, держа на руках меньшую полуторагодовалую, стояла рядом с другими жёнами. Эркин взглядом нашёл Женю и улыбнулся ей. Женя кивнула ему. Дим смирно держался рядом с Зиной, как и велел ему за завтраком отец.
Подошла, держа в руках кожаную папку для бумаг, полная женщина в форме с майорскими погонами, а за ней солдат с автоматом.
— Однако, — хмыкнул кто-то из другой бригады.
Женщина быстро оглядела их зорким, всё замечающим взглядом.
— Доброе утро, — они ответили ей нестройно и дружелюбно. — Сразу к делу. Я — майор Берестова. В городе праздник, День Благодарения. Возможны любые провокации.
— Военная обстановка, понятно, — кивнул Абросимов.
Она строго посмотрела на него.
— Кто отказывается от поездки?
— Да чего там?! — дёрнул плечом высокий рыжеватый парень с толстыми, как у мулата, губами. — Не страшнее Хэллоуина. Поехали!
— Отказов нет? — Берестова ещё раз оглядела их и кивнула. — Тогда по машинам. Денис Иваныч, вы во второй.
— Есть! — козырнул солдат.
Тим подбежал к своей машине, открыл дверцу перед Берестовой, захлопнул и быстро занял своё место. Что он едет первым, решили ещё вчера. Корсик в Атланте впервые, а он-то город знает. Когда он сел, Берестова достала из папки план Атланты — явно из путеводителя для туристов — с намеченным карандашом маршрутом и протянула ему.
— Разберёшься?
— Да, мэм, — вырвалось у Тима по-английски, и, досадуя на себя, он повторил по-русски. —
— Отлично, — она улыбнулась. — Поехали.
Тим мягко стронул машину с места и поехал к раскрывающимся перед ними воротам.
— Па-ап! — донеслось до него. — Мы тебя ждём, возвращайся!
Тим молча кивнул. Конечно же, он вернётся.
Когда ворота закрылись, Зина со вздохом сказала Жене:
— Господи, да пропади они пропадом, фрукты эти. Лишь бы обошлось всё.
— Да, — согласилась Женя. — Лишь бы они вернулись.
Возле столовой возникла шумная толкотня: в третьей смене много новеньких, но никто из женщин не оглянулся. Они стояли по-прежнему, и дети не бегали вокруг и не кричали, как обычно, а смирно стояли рядом с матерями, держась кто за руку, кто за юбку.
— Что ж, так и будем стоять? — тряхнула головой жена Корсика. — Дела-то за нас никто не сделает.
— Не до дел, — покачала головой Зина, — сердце не на месте когда…
— Да уж, — кивнула низенькая и круглая из-за толстого платка поверх куртки женщина с младенцем на руках. — Какие уж тут дела.
Разговор шёл по-русски, и жена Чолли, не понимая ни слова, только молча переводила большие испуганные глаза с одной говорившей на другую.
— Так и будете стоять? — хмыкнул проходивший мимо комендант.
— А ты нам кресла поставил?! — неожиданно бойко ответила Абросиха и уточнила: — Ковровые.
Немудрёная шутка вызвала общий смех, комендант с улыбкой покрутил головой и пошёл дальше. Смех разрядил напряжение.
— Ну что, — Женя посмотрела на жену Чолли и перешла на английский. — Где б сердце ни было, а дела делать надо.
— Я ж и говорю, — кивнула жена Корсика и продолжила по-английски: — У меня вон стирки на полдня.
— Да, — кивнула жена Чолли и робко добавила: — мне вот с ним, — она качнула прижатого к груди младенца, — к врачу надо.
— Женя, а ты куда? — спросила Зина.
— Я в административный, в отдел занятости, — улыбнулась ей Женя. — Погода хорошая, — она поправила Алисе шапочку, — до обеда пусть погуляет.
Так, договариваясь, кто с кем и куда, они разошлись. В самом деле: психуй, не психуй — ничем они своим мужьям не помогут. Детей, кто чуть постарше и одеты получше, отправили гулять, остальных в барак. А им — кому на стирку, кому к врачам, и самой, и с детьми… Зина подумала было пойти с Женей, но… что она без Тимочки выбирать будет? Его работа денежнее, ему и смотреть. Подсобницей она везде устроится, а Тимочка — шофёр. И автомеханик. Вот пусть и решает, а уж они за ним поедут. Муж — иголка, а жена — нитка, а не наоборот.
— Зина, — окликнула её Женя. — Пойдём?
— Ой, — отмахнулась Зина. — Да куда мне, я ж не знаю ничего.
— Вот и посмотрим.
И Зина пошла с Женей. Конечно, они посмотрят, послушают, решать не им, так хоть посоветуют. Господи, лишь бы обошлось всё, господи… Зина повторила это вслух, и Женя кивнула. Она думала о том же и теми же словами и потому была готова заниматься сейчас чем угодно, лишь бы хоть на время забыть о возможном… нет-нет, только не это!
Тим вёл машину, изредка поглядывая на лежащую на колене карту. Город был тих и пустынен. Праздник. Первый праздник после Хэллоуина — понял Тим — и все боятся. Маршрут проложен в объезд центральных кварталов. Толково. Дольше, правда, но зато меньше шансов нарваться. Напряжение первых минут за рулём уже отпустило его. В зеркальце он видел машину Семёна. Хорошо дистанцию держит. С таким напарником было бы и в России неплохо, но у Семёна есть родня, и он едет туда. Уже списался. И место в семейном деле ему там готово, и с жильём помогут… Ну, удачи ему. И нам удачи.