Аналогичный мир - 4
Шрифт:
Он перекладывал книги, надписывал тетради. Ученика Мороза Андрея… чёрт, как же не вовремя эта телеграмма. Теперь что, дома не ночевать, в облаву главное — на глаза не попасться, переждать, а своя ещё не приспособлена, спать на полу и есть из пригоршни неудобно, да и не в этом дело, имя-то его там прописано, по имени через Комитет найдут его запросто, значит, что? У девок ночевать? Каждую ночь в новой постели. Чтоб не высчитали, не выследили, зайцем солёным бегать. Да, докатился колобок. В аккурат до лисьего носика.
Андрей собрал на завтра портфель и подошёл к шкафу. Книг на полке прибавилось. Потихоньку подкупал летом. Надо будет как-нибудь в воскресенье в Сосняки смотаться, там всё-таки книжный не чета Загорью. Читать что-то серьёзное он сейчас не мог, и потому взял книжку рассказов. «И смех, и грех». Рассказики на страничку, много на две, но ухохочешься. Даже Эркину понравилось.
И только лёг на диван с книгой, только начал вчитываться и даже хмыкнул водном месте, как зазвенел звонок.
Кого ещё там принесло?!
Андрей сердито хлопнул об диван книгой и побежал в прихожую, твёрдо уверенный, что шуганёт любого… от души. Кто б там ни был, но нашёл, сволочь, время по гостям шляться!
Из ванной смутно доносился шум воды — значит, Женя моет Алису на ночь. Ну так тем лучше. Он крикнул, что откроет, и щёлкнул замком.
Несколько секунд они стояли, глядя друг на друга. И одновременно Бурлаков, снимая шляпу, шагнул вперёд и сказал:
— Здравствуйте, мне кого-нибудь из Морозов.
А Андрей, налегая на дверь, чтобы захлопнуть её перед пришельцем, огрызнулся:
— Нету такого! Вали отсюда!
Но выпихнуть Бурлакова ему не удалось. Тот оказался неожиданно сильным.
Ударить его Андрей как-то не смог, и Бурлаков вошёл.
— Однако вы не гостеприимны.
— Какой есть. Вали отсюдова, понял, нет!
Бурлаков сначала растерялся, но уйти он не может, нет, что это за парень, откуда он взялся? Высокий, светловолосый, с растрёпанный шапкой кудрей, кто это? Лицо, вроде, знакомое, где-то он уже видел…
— Ну, чего лупишься? Глухой если, так я тебе уши враз прочищу!
Андрей распалял, заводил себя, но получалось плохо. И растерянное лицо Бурлакова не помогало, даже мешало.
На шум выглянула из ванной Женя. Звонка она за плеском воды и восторженными взвизгами Алисы — та обожала «шторм и бурю» в ванне — не расслышала и сначала просто увидела, что Андрей с кем-то разговаривает.
— Ой, пришёл кто? Андрюша…
Они оба обернулись к ней, и Женя узнала Бурлакова.
— Ой, Игорь Александрович, здравствуйте, Андрюша, это ж…
— Он адресом ошибся, Женя, — твёрдо ответил Андрей. — Ты иди, я с ним сам разберусь.
— Нет, как же, ты что, — Женя порывисто оглянулась. — Алиска, быстренько вылезай и вытирайся, — и зачастила: —
Сопротивляться её натиску было невозможно, и Андрей буркнул:
— Знаю, встречались. Ну, пошли, раз так.
И, не оглядываясь, вышел из прихожей в большую комнату.
Бурлаков, застыв на месте, смотрел ему вслед. Андрюша? Это… это и есть Андрей Мороз?! Но…
— Игорь Александрович, вы проходите, мы вас не ждали…
Женя запахнула халатик. Господи, как же неудачно получилось, он же, бог знает, что подумает, не прибрано, она в халате, Андрюша не в себе, и Эркина нет, ну… ну… ну, надо же что-то делать.
— Игорь Александрович, вы проходите, мы вам рады.
Из ванной высунулась мордашка Алисы, и, ойкнув, Женя метнулась туда.
Бурлаков положил на вешалку шляпу, снял и повесил плащ. Он не то, чтобы успокоился, а перестал, как когда-то говорилось в царьградских переулках, вибрировать, или, если по-алабмски, трепыхаться. Что бы ни было, но сегодня, сейчас он узнает всю правду, и с недоговоренностью будет покончено, раз и навсегда. Перед зеркалом пригладил волосы, поправил галстук и прошёл в гостиную.
Андрей уже включил свет и задёргивал шторы. Услышав за спиной шаги, он резко обернулся. Смерил вошедшего насмешливо пристальным взглядом. И получил в ответ такой внимательный, но очень серьёзный взгляд.
— Ну? — первым не выдержал Андрей. — Никак узнать нельзя, так, что ли? — а так как Бурлаков молчал, по-прежнему разглядывая его, продолжило: — Встречались, как же, как же, как сейчас помню.
— Андрюша, — в комнату вбежала уже в платье Женя, бросила на стол сложенную скатерть. — Я чай поставила, помоги.
— Я… — начал Бурлаков.
Но Андрей, отодвигая от стены стол, чтобы можно было сесть четырём, и разворачивая хрустнувшую крахмалом белую скатерть, перебил его:
— Как же, как же, знаем, наслышаны. Бурлаков Игорь Александрович, профессор и председатель. И чего ж с такой высоты, за раз не доплюнешь, да такого туза в наше захолустье занесло? Мы люди простые, сермяжные, не по нашему рылу честь такая. Женя, чайник кипит.
Женя настороженно посмотрела на него, но вышла. И Андрей шагнул к Бурлакову.
— Чаем, так и быть, напоим. И сваливаешь отсюда, тут же. И чтоб я тебя в жизни больше не видел. Понял?
— Нет, — твёрдо ответил Бурлаков. — Ты… ты Серёжа?
— Кто-о?! — почти искренне удивился Андрей. — Как это вы меня назвали?
— Серёжа, — уже уверенно ответил Бурлаков. — Серёжа, это же ты.
Андрей издевательски ухмыльнулся.
— Ошибочка ваша, прохфессор. Андрей я, Мороз Андрей Фёдорович.