Анатомия счастья
Шрифт:
Она села за стол в стороне, заполнила положенный протокол оказания скорой помощи, а между тем краем уха слышала, что ультразвук подтвердил ее опасения. Разрыв аорты. Незначительный разрыв из-за высокого давления растянулся, и кровотечение так усилилось, что стало давить на позвоночник. Скорее всего, из-за этого пациент не чувствовал ног.
– Диагноз по факсу пришлете? – напомнила Анита уже на выходе.
– Разумеется, как всегда, – отвечал хирург, – спасибо вам большое. До следующего раза.
Анита вышла из приемного покоя, Маик ждал в машине. По дороге на подстанцию они нажали на информационном пульте на единицу, это означало, что
Ночью прохладнее не стало. Как только встало солнце, опять стало припекать. Наступило утро. Анита Корнелиус возвращалась домой мимо Suffmanufaktur, круглосуточной пивной. С годами все больше стекол в окнах этого заведения заменялись фанерой, но Анита без труда заметила, что пивная переполнена до отказа. Входная дверь распахнулась, и два молодых человека в узких джинсах, бейсболках и облегающих майках вывалились наружу, и один сказал другому:
– And now, let’s get drunk [6] .
6
А теперь давай напьемся (англ.).
Анита прошла мимо. Каждое утро она шла домой этой дорогой и всякий раз после ночной смены любовалась на подобное шоу. С этого начинался день в пивной с фанерами вместо стекол, так что Анита уже чувствовала себя удивительным образом связанной с этими людьми: у них тоже была своя бессонная ночь, своя вахта, как и у нее. Для Аниты ночь заканчивалась в тот момент, когда пивная Suffmanufaktur оставалась у нее за спиной. Тогда и для нее наступал рассвет, вставало солнце, звонко начинали трещать черные стрижи, взмывая из-под крыш домов в небо, поворачивающееся лицом к солнцу.
Она проспала до полудня. Встала и принялась за уборку. Сегодня придет сын, Аните не хотелось принимать его в неопрятной квартире. В гостиной она подняла с пола две упаковки из-под мороженого, выпитую винную бутылку и почти пустой пакет с арахисом и выбросила все это в мешок китайской забегаловки «Счастье», в котором она вчера принесла домой «Номер 47 с рисом».
И спустя год после развода гостиная Аниты походила на мебельный склад. Когда они разъезжались из общей квартиры, Адриан почти ничего из мебели с собой не взял: у его новой подруги Хайди идеально обставленная и оборудованная квартира, лишнего им не надо. Адриан забрал только кофеварку и постер Майлса Девиса в рамке. Вся мебель досталась Аните, но в ее новой квартире гостиная была невелика, так что туда теперь было не протиснуться между двумя диванами, тремя креслами и целой коллекцией картин, которые висели прежде в их общей квартире, а здесь стояли на полу, прислоненные к стене.
Анита знала, что от половины точно надо избавиться, но вместо этого в первую очередь купила мебель в комнату Лукаса, он ведь все свое имущество забрал с собой, когда поселился вместе с отцом у Хайди. В остальном вдохновения Аните хватило лишь на пару кухонных шкафов и новую
В спальне в ящике ночного столика Анита год назад, после развода, припасла три презерватива, так они и лежали там нетронутыми. Анита взяла новый номер журнала «Скорая помощь» и положила сверху на презервативы, а потом энергичным движением задвинула ящик. Готово. В комнате сына, в отличие от гостиной, совсем нечего было убирать. Лукас сам задвинул свой крутящийся стул под стол, компьютерная мышь лежала ровно посередине своего коврика с портретом Барта Симпсона, рядом с клавиатурой. Даже кровать была убрана, на ночном столике лежала стопка карточек с английскими словами. Анита покачала головой. В комнате Лукаса такой неестественный порядок, что мать обрадовалась бы даже полупустой бутылке яблочной газировки, закатившейся под кровать, иначе эта комната совсем не походила на детскую, а, скорее, на какой-то офис, которым ее четырнадцатилетний сын пользовался три дня в неделю, когда не проживал с отцом и его подругой.
После развода, пусть даже мирного, когда бывшие супруги не забрасывают друг друга грязью, неминуемо две новые квартиры соревнуются между собой – где лучше жить ребенку. И то, что Лукасу понравилась его новая комната, для Аниты означало, что ее новая жизнь удалась. Конечно, новый компьютер был мощнее, с большей памятью, и монитор на несколько дюймов шире, но уют детской комнаты, со всеми вещами, накопленными за годы, от первого плюшевого медвежонка до плаката с Гарри Поттером, – его Анита создать не могла. Тем не менее ее старания не прошли даром: Лукас бывал здесь охотно. Да, Анита и Адриан уладили свой развод достойно, не придерешься.
Анита поглядела в окно: Лукас должен был прийти из школы уже минут пятнадцать назад. Поправила подушки на кровати, опять посмотрела в окно и на часы. Она всегда с нетерпением ждала сына и радовалась и ему самому, и тому, что с сыном на несколько дней она опять ощущала себя как в прежней жизни – семейной женщиной, а в жизни семейной женщины она разбиралась лучше, чем в своей новой холостяцкой.
Наконец Анита открыла дверь сыну. У Лукаса была новая прическа: выбритые виски и длинные вихры на макушке, разделенные косым пробором. У того паренька в разбитой машине минувшей ночью такая же. Первый раз стрижку для сына выбрала не мать, это его первая самостоятельная стрижка. Анита прижала сына к себе изо всех сил.
– Привет, мама, – задушенно прохрипел Лукас.
Анита отступила на шаг.
– Классная прическа.
– Сверху должно быть подлиннее. Вот так должно лежать.
Лукас поставил рюкзак на пол в коридоре и провел рукой по волосам. Опустился на колено, чтобы снять обувь. На новых кроссовках обнаружил маленькое пятнышко, стал оттирать.
– Кроссовки тоже новые, да?
– В субботу купили. Я хотел обязательно белые с оранжевой стрелкой. Долго же мы с Хайди искали!
– Пойдем и мы как-нибудь вместе за покупками, – предложила Анита.
– Ну, ясное дело, – согласился Лукас, – я думал, ты не любишь ходить по магазинам.
– Ну, как это не люблю. Люблю. С чего ты взял? Просто времени мало. Но я теперь два дня свободна.
– Как прошла ночная смена?
– Дико. Выкраивали одного юного гонщика из «БМВ», впечатался в опору метромоста на Силезских воротах.
– Выкраивали?
– Машину пришлось резать.
– Круто!
Лукас последовал за матерью на кухню. Сел за стол напротив нее, мать подтолкнула к нему бутылку яблочной газировки. Сын улыбнулся.