And she recalls his yellow cat
Шрифт:
Тейт нахмурился, распознав колкость в свой адрес.
– Ты злишься на меня?
– На тебя? Что ты, - Мойра издала тихий смешок, все также сидя на краю матраса, - за что мне на тебя злиться…
Тейт также не двигался, продолжая теребить ткань одежды.
– Она давно так не спала, я дум…
– … Тейт, - прервала юношу домработница, бросая на него взгляд через плечо. – Если ты хочешь поговорить о дочери Хармон, то я не та компания. Но ты хочешь не просто говорить, ты хочешь исповедаться, отвести душу. И как раз в этом тебе не поможет никто, кроме нее самой. Это ваше с ней личное дело. Не стоит пытаться задействовать окружающих.
Тейт уставился на женщину.
– Если хочешь чем-нибудь помочь, то милости прошу, - продолжила Мойра, кивнув на осколки вазы возле кресла, аккуратно приподнимаясь с кровати и оценивая масштабы бардака удрученным взглядом. Тейт сглотнул, неприятные воспоминания выступили на передний план. На краях одного из толстых осколков до сих пор виднелась засохшая кровь…
***
«Слабак. Тряпка. Во что ты превратился? Вспомни, кем ты был. Если хочешь что-то - возьми и получи это», - внутренний голос шептал в уголках разума блондина все чаще. Тейт ненавидел слабость. А что может быть страшнее, чем распознать предмет своей ненависти в самом себе? Порой он и сам, помимо голосов в своей голове, задавался вопросом «Чего он ждет?», «Почему медлит?». Но не знал ответа, и чувствовал свою никчемность. Трудно сказать, что стукнуло ему в голову в этот вечер, но слова Мойры навели его на мысль: если он хочет чистый лист, еще один шанс, то нужно взяться за уборку самому, и если уж не самостоятельно стереть написанное прошлое, то хотя бы подать ей ластик. Так сказать, предоставить возможность выбора.
Она забрала его кресло-качалку. Присвоила ее себе. Тейта забавляло ее ребячество, но теперь, за неимением собственного угла в подвале, ему приходилось проводить время на чердаке, по несколько раз объясняя Бо, что он не в настроении играть и просто пришел подумать.
Как сделать первый шаг? Единственное условие – не наделать глупостей, не напортачить как в прошлый раз. Хоть раз в жизни попробовать себя в роли стратега.
Самой первой его мыслью было взять Вайолет силой - так, как он поступал всегда. Что может быть проще, чем, например, застать ее врасплох и привязать к ножке кровати, попытаться все объяснить и может даже доказать, как сильно он хочет быть с ней, используя язык не только по прямому назначению. Но что-то подсказывало, что вызовет тем самым абсолютно не ту реакцию. Плохие парни конечно нравятся, но ситуация с Вайолет не была особо стандартной, и что если вместо ответного влечения он вызовет лишь страх, ужас, гнев? Что если она заплачет? Этого он не вынесет. Тут нужно что-то другое.
– Поиграй, поиграй! – послышалось истошное мычание. Из-под деревянной тумбы выкатился пыльный красный шарик с безобразными следами от зубов с одной стороны. Тейт выдохнул, медленно опустив веки усталых глаз, затем молча поднялся, подбирая мячик с грязного пола.
***
Вайолет дочитывала последние страницы «Гамлета», поджав под себя ноги на своем новом излюбленном месте – старом кресле-качалке. Все тело было завернуто в серый плед, обворачивая девушку словно кокон будущую бабочку.
Тейт чувствовал неясное беспокойство, дергая за пуговицу на кардигане. Еще один глубокий вдох, шаг вперед.
– Ты забрала мое кресло-качалку.
Оба напряглись. Он от страха, Она от паники и тревоги. Страница, что была зажата между пальцев Вайолет, задрожала. Затем
– Бедняжка, - холодным тоном процедила наконец девушка, глядя на белый плафон светильника. Белый цвет ведь успокаивает, верно? По крайней мере, он просто обязан. – У малыша отняли его игрушку?
– Вайолет…
– Что? Что Вайолет? – она и слушать не желала. Опять одно и то же. Все эти жалкие патетические Мне жаль, прости меня, я не хотел.
– Тебе нужно твое кресло? – резко захлопнув Шекспира, Вайолет скинула плед, соскочив на пол. – Пожалуйста. Забирай, - нескрываемая ненависть в голосе заставила Тейта вздрогнуть. Вайолет залезла на кровать, устраиваясь у изголовья, не решаясь поднять взгляд на юношу. Черт его знает, какие эмоции вызовет в ней его облик. Гораздо проще пытаться забыть человека, если вообще не видеть его. Тейт молчал, по его немногословности Вайолет показалось, что он растерян.
– Ты можешь оставить его себе, если хочешь, - прозвучало, как предложение сходить на пикник. Привет, там мокро и сыро, может сходим, посидим в парке? Если ты хочешь, конечно.
– Скоро Хэллоуин, - она словно бы вообще пропустила мимо ушей его слова. Тейт дернулся, как при судорогах.
– Что?
Когда Вайолет подняла взгляд было уже поздно. Всеми силами она старалась предотвратить это действие. Все что угодно, лишь бы не смотреть на него. Потребовалось какое-то время, чтобы поверить в то, кто именно стоит перед ней. Все это время комната пустовала, дверь и правый угол письменного стола было видно с кровати. А теперь вернулись воспоминания, тот последний час, когда она видела человека, которого так стремилась забыть. И Вайолет взбесилась. На Тейте была та самая малиновая кофта в полоску. Он словно нарочно надел столь памятную вещь. Прежде уверенный и храбрый, теперь же Тейт сжался под пронзительным взглядом девушки. Она злилась. К одежде добавлялся все тот же вид «Я так виноват, прости меня». Вайолет болезненно сглотнула, опуская взгляд обратно на страницы, пытаясь найти потерянную строчку.
– Я говорю, что скоро тридцать первое октября, - повторила та, продолжив чтение. – Ты помнишь прошлый Хэллоуин? – Вайолет покосилась на юношу, тот коротко кивнул, смутившись от ее ядовитой ухмылки. – Ничерта ты не помнишь…
– Вай…
– Ты знаешь, каково это – умереть девственницей? – перебила та. Тейт опешил, окончательно запутавшись в вопросе того, как все фразы связаны друг с другом и какой реакции она от него ждет. –Ты хоть представляешь, каково мне каждый день осознавать, что даже если бы у меня была возможность, или – допустим хоть на одну секунду, что мы в параллельной вселенной – если бы я понравилась кому-нибудь из жильцов, то каждый раз с ним я бы чувствовала острую боль? – Вайолет практически задыхалась от слов, те лились без ее контроля. –И все из-за тебя! Если бы ты не отказал мне тогда на чертовом пляже! Это все твоя вина!
– Ты бы не стала спать с кем попало… - Тейт чувствовал гнев. Что за дикие предположения? Если бы она понравилась? Каждый раз с ним? С каким там еще с ним? Есть только Тейт. Только он и никто больше.
Вайолет зловредно хмыкнула.
– Ага, как угодно… - в наступившей тишине Тейт выжидал, пока Вайолет переворачивала следующую страницу помятого томика. – Знаешь, мне кажется, у меня развился Стокгольмский синдром… - продолжила та.
– Почему?
Вайолет уставилась в книгу, лениво поджав губы. Казалось, что весь разговор ей разом наскучил.