Анди. Сердце пустыни
Шрифт:
И ее торжественно поцеловали в лоб. С благословением столь именитого путешественника спорить никто не стал, и к ним потянулись гости с поздравлениями.
— Ты прекрасно выглядишь, — заметил шепотом Ирлан, собственнически обнимая за талию.
Анди прищурилась. Значит, в пустыне она выглядела не столь прекрасно? Хм, надо будет обсудить сей вопрос ночью в постели.
Сбоку послышался переливчатый смех. Ирлан тяжело вздохнул, отстранился. Бросил брату:
— Ты обещал за ней присмотреть, — и пояснил Анди: —
Анди удивленно вскинула брови. Этот народ не только ведет себя странно, но и реагирует на лекарства так, словно это бутылка браги.
— Пройдет, — заявила уверенно. Прикинула время, — еще час и действие прекратится.
— АндиРиэль, — протянул Надир таким тоном, что девушка ощутила себя отравителем.
— Это было лекарство от головной боли, — попыталась оправдаться она, — я не знаю, почему оно…
— Зато я знаю, что если мы ее не остановим, у нас появится новый отец. И очень скоро.
— А может, — остановил рванувшего было к матери брата Ирлан, — это и неплохо. Она давно так не смеялась. Да и траур прошел, а ведь она еще молода.
Надир застыл, медленно повернулся к младшему брату. Сузил взгляд.
— А если это будет проходимец? Который разобьет ей сердце?
— Так ты на что? — возмутился Ирлан.
Надир хотел было выругаться, но сдержался — слишком много дамских ушей вокруг.
— Ладно, пойду отваживать проходимцев, — проговорил он мрачно, добавляя сокрушенно: — Дожил. Наркотики. В собственном доме.
И удалился, ухитряясь даже спиной выражать неодобрение.
— Прости, — покаялась Анди.
— Не переживай, — утешил ее Ирлан, — уверен, это действительно было лекарство. Ты ведь подаришь мне танец? — спросил он вдруг.
И они танцевали — не по правилам, просто кружась в объятиях друг друга. Потом пили шипучее сладкое вино. Ели вкуснейшие закуски. Смеясь, вспоминали о приключениях в Хайде, об отравлении приправой, о палящем во все стороны Жарке.
— Ты мне тогда еще понравилась, — проговорил, обжигая шепотом, Ирлан. — Я договорился, маг прибудет завтра. Снимет печать. Ты станешь свободной, и мы назначим дату свадьбы.
Анди пила вино, улыбалась и не возражала. Все равно пустыня сделает по-своему. Зачем спорить? Да и мужчине нужно чувствовать, что он главный. Это делает его счастливым.
— Райдер, вы должны остаться у нас. Здесь слишком много народу для рассказа о том, как я носил женское платье, — заверял путешественника Ирлан.
— О! Братишка чего-то стесняется? — веселился Надир. — А ведь даже мне об этом не рассказывал.
Анди пытались проверить на прочность, вогнать пару иголок оскорблений:
— И кто ваша семья, госпожа проводник?
— Откуда вы родом?
— Чем занимаются ваши родители?
И за каждым вопросом таилась масса гордости и пренебрежения.
—
— Из прекрасных и далеких земель, где месяцами нет дождя, воздух горяч и сух, а взор тонет среди барханов.
— Мои родители живут так же, как их предки, соблюдая путь песка.
За ответом была любовь, и вопрошающе отступали перед ее уверенностью в себе. Пугались прямого взгляда. Смущались. Их игра теряла свою значимость, сталкиваясь с ее правдой.
Но были и другие.
— Ирлан, познакомишь с невестой?
Жадные, ощупывающие тело взгляды, от которых несло похотью. И в груди разливалось болезненное воспоминание о торгах на невольничьем рынке.
— Она у меня строгая, — Ирлан чувствовал ее настрой — перерезать горло — и вставал, прикрывая собой, — не любит знакомиться с чужими мужчинами.
Надир усмехался, но подтверждал:
— В ее стране не принято общаться с иным полом.
Но все эти мелочи не могли надолго испортить настроения. И Анди счастливо улыбалась, разглядывая звезды. Слушала восторженную речь графини:
— Да, дорогая, она необычна. Чужая, конечно, но как проводник великолепна. Дерхи за ней словно привязанные ходят.
Притоптывала под веселую мелодию. Ела сладкие пирожные. Любовалась тем, как красиво танцует Ирлан с мамой. Анди не возражала — с мамой можно. Рядом Надир кружил какую-то симпатичную девицу, явно вознамерившись задурить ей голову своим ветром.
Анди наслаждалась теплым вечером, музыкой, сладостью, когда сердце внезапно пронзила острая тревога. Она едва устояла на ногах, а в следующий момент сорвалась с места. К загону дерхов прилетела почти не запыхавшись. Туфли остались где-то на дороге. Чулки намокли от росы, но Анди было все равно.
— Быстро ты, — одобрительно проговорила тень, у ног которой распростерлись тела двух дерхов.
Анди ощутила, как злость огнем вскипает в крови.
— Ты чего? — удивился мужчина, увидев, как она рванул вверх подол платья.
В следующий миг ему пришлось уклоняться от обрушившихся на него ударов ножа.
— Что за шум? — недовольно донеслось от двери загона.
— Вот темные! Дикая!
— Так дикая и есть. Вырубай — надо уходить, — насмешливо отозвался напарник, — только не повреди ничего. Она нужна живой.
Мужчина поймал Анди в захват, выкрутил нож — воином он был неплохим, но тут же зашипел — острые зубы прокусили кожу.
— Тварь! — выругался, отпуская девушку.
— Ты что там долго? — спросил его напарник, повернувшись в глубину сарая.
— Проверяю состояние дерхи перед отправкой, — недовольно пояснили оттуда тоном крайне занятого важным делом человека.
Анди рванула было туда, но ее перехватили по дороге.
— Вот, дурная, — пропыхтел мужчина, застонал, получив локтем в живот.