Андрогин…
Шрифт:
– Не правда, я тут просто загораю! – Буратино вытащил свой обуглившийся нос из камина.
– Надо кремом мазаться! – сказала я, и сделала глоток мягкого коньяка!
Он медленно начал заполнять мое тело.
– Ты тоже живой?
– Да, если ты захочешь!
…
Мои ногти стали синими, руки и ноги, – бледными, вены проглядывались сквозь кожу. Я сварила себе кофе. На какое-то время тепло кружки, запах родного, кофейного мира и вкус сладкой мне горечи, вернул мое тело к жизни, согрел меня и пробудил. Но как только я начала думать, то еще сильнее почувствовала холод, словно осознав его. Мне казалось, что я постепенно исчезаю, растворюсь, принимая температуру окружающей среды. Я встала и пошла в коридор, чтобы посмотреться в зеркало. Отражение было. Хотя, это не доказательство, зеркала, они тоже из другого
…
– Если бы я думала что это нужно, я бы написала учебник, об устройстве вселенной!
– И что бы ты там написала?
– Ну, для начала я бы сообщила, что миры зиждется на извращениях. Чем больше извращений, тем устойчивее миры! Потом бы я сообщила про все те мира, что на сей момент существуют!
– Тебе бы пришлось получить письменной согласие всех их создателей! А я тебя уверяю, что многие из нас, создавали миры, для собственных утех, и не хотят делиться своими пристрастиями! Как, предположим, ваша Толстушка, никогда не признается, что каждую неделю, она покупает целый торт «Птичье Молоко», и заперевшись в туалете, сначала поглощает его с бешеной скоростью, издавая при этом звуки, приближающегося оргазма, а потом, извергает из себя все обратно, получая от этого просто непередаваемое удовольствие!
– Ты что, хочешь сказать, что существуют миры, которые целиком состоят из торта «Птичье Молоко», или из унитаза?
– Конечно! Есть микро миры, созданные специально для поддержания нужного уровня концентрации извращения во вселенной! Например, наш общий знакомый, думаю ты можешь догадаться, владелец консервного завода. Помнишь, его дебют: мир – консервная банка, эстетика мертвой статики. Абсолютное отсутствие, совершенное, вечное сохранение, никакого изменения, никакого гниения, разложения, или напротив размножения, новый путь в создании совершенного мира, кристально чистая тишина мертвой статики. Тогда его изобретение произвело фурор, потом правда мода прошла и он сохранил себе лишь славу почетного извращенца…
– А сейчас что с ним? Я о нем давно уже ничего не слышала!
– Он работает теперь для себя, так сказать для собственного удовольствия. Вот я тебе и хочу рассказать, про его последнее творение. Он недавно его презентацию устраивал, была вечеринка, для особо приближенного круга. Меня, конечно же, пригласили. Так вот, скажу я тебе, он настоящий эстет, это гениально – «Уборная комната», или попросту «Сортир». Это целый мир, состоявший из четырех стен, потолка и одного унитаза, который целую вечность моет ужасная уборщица. Она отвратительна. Просто шедевр уродства. Произведение искусства. Можно ужасаться бесконечно. Мой знакомый, прежде чем создать ее, собирал все отвратительное годами, настаивал его, концентрировал и гипертрофировал. В общем, получилось, настоящее произведение искусства. Я тебе когда-нибудь покажу. На вечеринке мы конечно же обсуждали планы перенесения его творения в состояние вечности. Ну, такие мысли, знаешь ли, всегда приходят в голову и с особой легкостью и героизмом обсуждаются на закрытых вечеринках, в расслабленной обстановки, а как до дела доходит, так… В общем, предложил он перенести свое произведение в человеческий мир, правда, у вас она не будет выглядеть столь устрашающе, но ты меня поймешь! – Он ехидно рассмеялся, – Так вот, она ползает по сортиру и моет его. Ее задница, размером с эту комнату и она помещается в пространстве, лишь засунув голову под унитаз и возвысив ягодицы над ним. Она протирает его салфетками, нежно гладит, с вожделение проводит руками по нему, облизывает и еще много всяких забавных действий. Мое любимое, это «ершик». Боже, как же она двигает этим ершиком, внутрь и обратно, потом снова вглубь и опять наружу, с каким чувством она это делает, какой аромат потного удовольствия, источает ее тело! Смотреть можно бесконечно, настоящий визуальный оргазм! – Он прикрыл глаза.
– Боишься, что из зрачков, сперма польется? – рассмеялась я.
– Меня кто-нибудь звал? – услышали мы сонный голос Бога.
– Нет,
– Да, уж, не надо! Спать хочу! День был тяжелый! Играли со св. Петром в преферанс на глобальное потопление!
– Ну и что?
– Да, что, что! Упились мы раньше, чем доиграли!
– Прости, что разбудили, еще раз!
– Ладно, ерунда! У меня так голова трещит, что я даже не способен пожелать, чтобы вы сгорели в аду!
– Только не сюда! Мне они тут не нужны! Я им отказал в визе, еще три тысячелетия назад! И не собираюсь менять своего решения! – возмутился Люцифер.
– Сборище уродов! – прошипела я.
Они еще немного погалдели и исчезли, каждый в свое пространство.
Мы с троллем, снова остались одни.
– Да! – вдруг сделал он серьезное выражение лица, – Вот вы, в смысле люди, когда кончаете, вам нужно массу условий чтобы создать что-то, да и создать вы можете лишь себе подобных. Вам повезло, можно безнаказанно расплескивать себя где угодно, чем вы постоянно и занимаетесь. Между прочим, эта особенность вам была дана, в качестве эксперимента, хотели облегчить ваше существование, но привело это лишь к деградации, и целью вашей жизни стал оргазм. А мы вот если, так случайно и необдуманно оставим где-нибудь частичку себя, то появится что-то, что не знает своего места, что зародилось само и не знает своего родителя. И нам будет наказание, и наше порождение отправят на свалку «непригодных творений», и будет наше творение болтаться вечно в пространстве, словно выкидыш, не зная, ни кто оно, ни зачем оно появилось. И слово, «случайность», не оправдывает богов.
– Мне начинает нравиться, что я не бог!
– Ты?! – он скептически оглядел меня, – Ты покруче будешь! Ни кто не знает, кто ты? Ты должен сам выбрать!
– Почему ты со мной в мужском роде говоришь?
– Это знаешь, как свет падает, так я и говорю! И вообще, в конце концов, мальчик, девочка, какая в жопу разница?!
…
Мне было холодно! «Может я рептилии?!» – крутилась у меня в голове, – Лягушка, крокодил?…»
…
– Лягушка – земноводное!
– Да? Первая приятная новость за последнее тысячелетие! Значит, крокодил?…
– А может динозавр!? Такой большой-большой, с маленьким, маленьким мозгом, и тем, лишь спинным, или если называть его по территориальным признакам, – «Внутрижопным»?!
– Что ты хочешь?
– Стрелку подтолкни!
…
Я подошла к большим настенным часам и подтолкнула минутку стрелку. Она медленно, нехотя, поскрипывая и выражая всяческий протест, начала двигаться.
– Можешь взять отпуск за свой счет! – опередила я ее жалобы на плохое самочувствие.
– Нет, уж, спасибо, поработаю! И так безработица в стране!
– Вот-вот! Мы тебе быстро замену найдем!
Я посмотрела на свой палец, он был весь в пыли и паутине, паука – вневременщика, обитающего лишь в безвременном пространстве.
«Ужас! Что-то я и правда расслабилась! Пора включать механизмы!» – с отвращением вернулась я в свое замерзшее тело, сидевшее на подоконнике. «Хоть бы оболочку дали потеплее!» – заворчала я.
– Тебе, что, жирка подбавить?! – услышала я ехидный смех.
– Нет, спасибо, и так все хорошо!
…
Я вздрогнула. Мое тело словно прошибло током, каждая клеточка, казалось, вспомнила, что еще жива. Я глубоко вздохнула, словно учась заново, как это делается. Зазвонил телефон. Он трещал, подовая сигналы из человеческой жизни, из того мира, в котором я была, существовала, и как это не было мне отвратительно, совершала какие-то поступательные движения. «Холодная, звенящая реальность!» – с отвращением сказала я, как можно громче, стараясь укоренить свои слова в воздухе. «Пусть растут!» – по-детски злобно думала я, – Вырастет золотое дерево, будем монеты собирать!»
…
– Бумажное дерево вырастит! А собирать вы будете фантики под названием «евро», выведут к концу человеческого тысячелетия, новый сорт. Без сахара, между прочим!
…
Телефон требовал, моих решительных действий. Требовал настойчиво и практически угрожающе. Я смотрела на него, не в силах решиться. «И хочется, и колется?!» – услышала я смешок над своим ухом.
– Исчезни! – прошипела я, – А то я скоро начну с тобой при людях разговаривать! Они то тебя не видят!
– Да уж! Иногда видят, правда, но не верят своим глазам! Думают, что у них помутнение рассудка!