Ангел-наблюдатель
Шрифт:
Кстати, отношение к наблюдателям вообще было у нас достаточно неприязненным. Предписанная им обособленность, которой они неукоснительно следовали, наводила на мысль о введении сортности в структуре наших подразделений, что вряд ли вызывало теплые чувства к заносчивым неприкасаемым. А у нас, хранителей, на них вообще уже смотрели как на занозу в пятке — поскольку подавляющая часть полукровок рождалась как раз у наших постоянных резидентов на земле.
Нетрудно себе представить, что они — уже лишенные, как мы с Анатолием и Тошей, постоянного надзора со стороны руководства — расценили появление наблюдателей как демонстрацию недоверия и прямое вмешательство
Никакого хода, однако, эти жалобы не получили, и даже сам факт их появления не подлежал широкой огласке — согласно распоряжению свыше. В котором также было строго предписано указать недовольным хранителям на факт пассивности присутствия рядом с ними наблюдателей, которое, таким образом, не может идти ни в какое сравнение с огромным количеством чисто земных препятствующих их работе факторов.
Все это я сообщила Танье, обратив ее особое внимание на последнее замечание моего руководителя. Которое, с моей точки зрения, недвусмысленно указывало им на единственно разумный способ сосуществования с наблюдателем. Появление его на земле продиктовано отнюдь не личными мотивами, какое-либо взаимодействие как с сотрудниками не своего отдела, так и с людьми категорически запрещено, в функции не вменено ничего, кроме стороннего и документального засвидетельствования всех этапов развития Игора и его становления как личности. Отчего же не воспринять его как видеокамеру, на которую не то, что сердиться — обращать внимание не стоит?
Танья выслушала меня, поблагодарила и сказала, что обязательно подумает над моими словами. Мне очень хотелось верить, что она осознала всю тщетность и непредусмотрительность противостояния рядовому — такому же, как мы с ее супругом — ангелу, посланному на землю для простого сбора фактов, на дальнейшее использование которых он не может оказать никакого влияния. Но в ее прощальной фразе прозвучал некий холодок, и больше ни с какими просьбами и даже вопросами она ко мне не обращалась. А вскоре наше и так не слишком частое общение свелось к формальному обмену новостями, большая часть которого велась через Франсуа, хотя бы раз в год навещавшего их по долгу службы.
Порой меня посещала непрошенная мысль поехать вместе с ним, но всякий раз я воздерживалась от нее. Меня не оставляло смутное подозрение, что тот дух бунтарства и своеволия, которым был пропитан сам воздух, которым они все дышали, окажется сильнее доводов рассудка. Да и я сама, как показали недавние события, не могла похвастаться особой устойчивостью к нему — а ведь моей главной задачей на земле был Франсуа.
Разумеется, увидев этого чудесного ребенка по имени Игор, познакомившись с ним, прикоснувшись к нему, я прекрасно отдавала себе отчет в том, что — возникни какая бы то ни было угроза ему — я уже просто не смогу оставаться в стороне. Но Франсуа ни разу не сообщил мне ни одной тревожной новости — мальчик рос здоровым и спокойным, радуя окружающих своей сообразительностью и сдержанностью, но не демонстрируя никаких чрезмерно аномальных отклонений от процесса развития обычного человеческого ребенка.
Я напомнила себе, что в детях Франсуа разбирается намного лучше меня, и со спокойным сердцем сосредоточилась на своих собственных делах. Которые также не прекращали разрастаться и усложняться.
В
Когда Анатолий с Таньей приехали к нам во время своего свадебного путешествия, я познакомила его с Венсаном, и тот также не устоял перед влиянием нашего безоглядно отчаянного и непредсказуемого коллеги. До такой степени, что вскоре простое пребывание в постоянной видимости, дающее ему возможность видеться с женой, также хранящей свою подопечную в виде ее подруги по феминистическому движению, перестало удовлетворять его. Они с Софи открыли своим девушкам истинную цель дружбы с ними — и так родилось ядро первой, наверно, земной организации по защите прав ангелов.
Подопечные Венсана и Софи привыкли довольно решительно проводить в жизнь все свои идеи, и во избежание дискредитации самой идеи нашего открытого сотрудничества с людьми мне пришлось взять их энтузиазм под контроль. Самым простым и непритязательным способом — направив его в обычную, рутинную, методичную работу. Им бы больше понравилось выйти на демонстрацию с транспарантами в поддержку пребывающих на земле ангелов, но такое решение можно считать результативным только лишь в отношении выпуска пара у демонстрантов и появления глубокой неприязни к ним со стороны водителей, которым их акция перекроет дорогу. Не говоря о том, что оно привлечет к проблеме внимание не только земных жителей, но и нашего небесного руководства.
В конечном итоге, Мари-Энн и Сара согласились со мной, что менять отношение к ангелам следует, начиная с малого и с самих себя. И, в первую очередь, выяснить, кому из них такая помощь требуется. Проще всего скандировать о защите чьих-то прав вообще — каждый конкретный случай требует намного больше усилий, времени и терпения. И с первых же дней работы мы столкнулись с проблемой, стоящей перед любой благотворительной организацией — отделить истинно требующих поддержки от вымогателей, фигляров и просто неврастеников.
Вначале это было совсем не сложно — ни один их моих коллег никогда не обратился бы на непонятно откуда взявшийся сайт со словами: «Я — ангел». Но постепенно, среди намного более осмотрительных ответов на созданную нами в долгих спорах анкету, мы отыскали несколько настоящих хранителей, с которых и началась наша крайне своеобразная разновидность земных социальных сетей. Доступ к ней осуществлялся исключительно по приглашению и рекомендации уже зарегистрированных — как правило, под псевдонимами — участников, а общение велось на языке, в основу которого лег жаргон хранителей, к которому Мари-Энн и Сара остроумно применили столь популярный среди их соотечественников верлан.
Моей изначальной целью было оказание консультационных услуг хранителям, испытывающим нетипичные сложности со своими подопечными, и я даже не ожидала, что подобная сеть приобретет такую популярность среди моих, строго ориентированных на самостоятельность в работе, коллег. Но выходить на связь в ней можно было в любое время суток, даже ночью, когда наши люди благополучно отдыхали — именно в такие моменты нас нередко охватывало чувство ностальгии по родным небесам, новости откуда поступали крайне нерегулярно и только по мере крайней необходимости…