Ангел-наблюдатель

Буря Ирина

Старичок за столом напротив сполз на своем стуле — так, чтобы эта самая ответственность прошла мимо него, не заметив.

— Ну, сначала нас еще взять нужно, — процедил Максим сквозь крепко сжатые зубы.

— Нас уже взяли, — бросил ему Тоша, шныряя направо и налево глазами, и затем обратился ко мне почти шепотом: — Толь, как хочешь, Татьяну вызванивай. Блок. Пусть Дара срочно обучает ему Игоря и Аленку. И в глушь их куда-нибудь. В тайгу или джунгли. Марина найдет, куда.

— Ваша точка зрения понятна, — заговорила вдруг центральная, уже не столь непроницаемо-спокойная личность. — Хотелось бы узнать Ваши предложения.

— Да учить их нужно, — пожал

плечами Стас. — Чем раньше, тем лучше.

— Возражаю! — взвился со своего места старичок. — Категорически возражаю! В силу уже упомянутой здесь обширности их социальных связей. И непризнания ими никаких ограничений.

— Против ограничений кто угодно возражать будет, — бросил ему Стас, — если не объяснить ему их необходимость. А исполинам необязательно даже все карты сразу раскрывать — достаточно внушить, что на исключительно одаренных и ответственность особая возлагается. У людей эта мысль уже давно в ходу.

— У нас нет для этого специалистов! — снова заверещал старичок. — Потребуется методика тестирования подходящих кандидатур, совершенно новая программа их подготовки, система критериев ее оценки, схема разделения полномочий с уже присутствующими на земле сотрудниками!

— Так, может, этим и нужно было заниматься? — язвительно поинтересовался Стас. — Готовить практическую базу для всех возможных решений? Вместо того чтобы выскакивать с самым простым — с вашей точки зрения? Может, с теми, кому его реализовывать придется, проконсультироваться нужно было? Хотя бы для того, чтобы все его реальные последствия на рассмотрение представить? А не вводить в заблуждение все наше сообщество и подставлять под удар его доброе имя?

— Разработкой программы подготовки специалистов по интегрированию исполинов в наши контакты с землей отдел наблюдателей займется немедленно, — провозгласила центральная личность. — В тесном взаимодействии со всеми подразделениями, наиболее активно представляющими наши интересы на ней.

Стас сел, откинувшись на спинку своего стула, и плотоядно улыбнулся старичку.

— Но это вопрос будущего, — нахмурилась личность. — А вот ситуация, непосредственно приведшая к данному заседанию, представляется мне тупиковой. Данные исполины если еще и не проникли в тайну своего происхождения, то, насколько я понял, находятся на грани ее раскрытия. — Личность бросила вопрошающий взгляд на старичка, который истово закивал. — Устранить их не представляется возможным. — На нас он, к сожалению, не глянул. — К принятию обязательств, возлагаемых на наших, даже внештатных, сотрудников, они, по всей видимости, не готовы. Профессионально заняться их образованием на сегодняшний день некому.

Тоша начал приподниматься со своего места — я схватил его руку, резко дернув вниз.

— Сидеть! — прошипел я. — Сейчас все испортишь! Это решение должно не от нас прийти.

По комнате пронеслась легкая рябь перешептываний. Величавая личность за центральным столом насупилась, то втягивая, то выпячивая губы. Я затаил дыхание.

— По данной ситуации предложение есть у меня, — вдруг послышалось из плотной массы озадаченно-растерянных лиц, и из середины ее поднялась женщина. Которую я сразу узнал. С ужасом.

— Это кто? — повернулись ко мне с одинаково настороженными лицами Тоша с Максимом.

— Руководитель Анабель, — простонал я.

— Татьяна? — У Тоши просветлело лицо.

Я только кивнул, едва сдерживаясь, чтобы не закрыть руками свое.

— Ну, тогда все в порядке! — ухмыльнулся Тоша, уверенно складывая руки на груди.

Я спрятал свои под стол.

— Я предлагаю, —

как всегда, громко и безапелляционно заговорила руководитель Анабель, — направить обсуждаемых исполинов в обучение к курируемому мной ангелу-хранителю. И сразу же перейду к обоснованию такого предложения. У нее двадцатилетний стаж пребывания на земле и практически такой же — в видимости и в прямом взаимодействии с ее подопечным. Также она работает в тесном контакте с двумя другими хранителями, которые — под ее руководством — постепенно и взвешенно открыли глаза на свою природу закрепленным за ними людям. И даже сумели внушить им глубокое уважение к своей миссии и фактически сумели превратить их в своих верных и, в то же время, сдержанных последователей.

Я посмотрел на своего руководителя с нескрываемой обидой. Обо мне то же самое — слово в слово! — сказать нельзя было? И с тем же предложением выступить? Он сделал мне страшные глаза, дернув вперед челюстью. И я вдруг понял, что для него выступление руководителя Анабель уж никак не явилось неожиданностью.

— В пользу моего предложения, — выставила та зубы в уверенной усмешке, — говорит и тот факт, что мой ангел знакома с вызвавшими столько разногласий исполинами. Откуда следует, что нам не придется разрабатывать способы безболезненного их перемещения к ней под контроль и таковое вряд ли вызовет у них открыто отрицательную реакцию. Таким образом, все преимущества налицо: вывод исполинов из зоны острого конфликта, снятие напряжения в них сменой обстановки, демонстрация им плодотворного сотрудничества наших сотрудников с людьми и принятия последними наших идеалов и методов работы. Каковые, как мне кажется, — надменно вскинув бровь, она повернула лицо к старичку, — самым замечательным образом могли бы лечь в основу возложенной сегодня на отдел наблюдателей миссии.

По комнате пронеслась физически ощутимая волна облегчения, и то тут, то там забулькали оживленные разговоры.

— На том и остановимся, — решительно объявила центральная личность. — До получения результатов следующей стадии этого частного эксперимента.

Все зашевелились, вставая. Мы с Тошей и Максимом переглянулись, не зная, что делать. Стас тоже поднялся и направился к выходу, сделав мне на ходу какой-то непонятный знак глазами. Обернувшись ему вслед, я вдруг обнаружил, что внештатники у нас за спиной куда-то делись.

— Пошли, что ли? — неуверенно глянул я на Тошу и Максима.

— Попробовать можно, — пожал плечами последний.

Бочком-бочком мы двинулись к двери. До которой добрались беспрепятственно. И в коридор тоже. Уже полный оживленно болтающего и не обращающего на нас никакого внимания народа. Быстро глянув направо и налево, я незаметно кивнул в сторону моей комнаты. В нее нас тоже всех троих пустили — приоткрыв дверь, я придержал ее для Тоши и Максима, чтобы она за мной, прямо у них под носом, не захлопнулась. Когда они, не задержавшись ни на мгновенье, переступили порог, я юркнул туда же.

— Ну, и кого из вас я на этот раз должен благодарить? — раздался из центра комнаты ядовито-ворчливый голос невидимого за спинами Тоши и Максима Стаса.

— Стас, да ей Богу…! — забормотал Тоша.

— Я спрашиваю, кто наблюдателя уложил? — В тоне Стаса появилась профессиональная хлесткость.

— Да никто его не укладывал! — шагнул я вперед. — Сам, придурок, под окно влез, а оно открылось… от ветра… случайно…

— Значит, все-таки ты, — расплылся Стас в удовлетворенной ухмылке. — Ну, и что теперь делать? Одной рукой нужно тебе по уху дать, другой — к груди, по-отечески, прижать.