Ангел-наблюдатель

Буря Ирина

Ропот в комнате усилился.

— Со своим ты, наверно, сам разберешься, — задумчиво произнес Максим, — а вот этого я лично найду. Вечность — это хорошо, времени хватит организовать ему моральную деградацию, подпадающую под распыление.

— В силу всего вышеперечисленного, — торжественно провозгласил старичок, — мы считаем своим долгом вынести на рассмотрение Высшего Совета предложение о закрытии проекта по изучению исполинов, как представляющих значительную угрозу всему небесному сообществу и его просветительной работе на земле. С последующим запретом на их создание и переводом всех ныне существующих в биологически неактивную массу.

У меня

перед глазами запульсировало что-то горячее, красное и остро-колючее — как у Игоря в мыслях, когда он маленьким сердился. Я резко выпрямился. И тут же ощутил какое-то движение за спиной. Обернувшись, я увидел внештатника, положившего руки на спинку моего стула и чуть наклонившегося у меня над головой.

— Руки убери, — коротко посоветовал я ему, — они тебе еще могут пригодиться.

Он ухмыльнулся, открыл было рот, но тут слегка хлопнула дверь, и Тоша издал какой-то невнятный звук. Я крутанулся на месте, но, глянув на дверь, краем глаза заметил только некое молниеносное движение за спиной внезапно выпрямившихся внештатников. Тоша с выпученными глазами пытался выдавить из себя хоть слово, но ничего, кроме «Гы…», у него не выходило.

— Марина, — вдруг негромко произнес Максим с совершенно непонятным выражением, и со мной чуть инфаркт не случился.

Дико оглядываясь по сторонам в поисках непонятно как очутившегося здесь последнего гвоздя в мой гроб, я не сразу заметил, что стол защиты уже не пустует.

— Извините, опоздал, — вдруг донесся оттуда голос Стаса, и мы с Тошей гыкнули хором. — Только что свежие данные поступили.

Центральная личность дернула уголком рта, но кивком дала ему разрешение продолжать.

— В первую очередь, хочу заметить, — спокойно заговорил Стас, — что предложенное здесь решение отдела наблюдателей… Я имел возможность ознакомиться с ним, — холодно бросил он вскочившему старичку. — Повторяю, оглашенное решение не является, как выяснилось, ни единогласным в отделе наблюдателей, ни правомерным согласно регламенту. Оно было принято простым большинством — до поступления всех письменных заключений от их сотрудников на земле.

В комнате опять повисла тяжелая тишина — недоверия.

— Вот здесь, — похлопал Стас рукой по лежащей перед ним на столе папке, — у меня находится добрый десяток заявлений, в которых дана несколько иная оценка наблюдаемых объектов. И это только от тех, — опять повернулся он к заерзавшему на своем стуле старичку, — которые, узнав о сегодняшнем заседании, сами разыскали меня.

— Тоша, — вернулась ко мне, наконец, связная речь, — по возвращении Дарининому наблюдателю бутылку вина. Коллекционного. Закуска за мной.

Центральная личность молча протянула руку — Стас обошел стол и вручил ему папку.

— Добавлю от себя, — продолжил Стас, возвращаясь на свое место и старательно обходя нас троих взглядом, — что на земле бываю регулярно и уже много лет нахожусь в обществе трех исполинов. Трех, — повторил он, подняв руку с двумя зажатыми пальцами. — И никакого наркотического пристрастия к ним до сих пор в себе не заметил. Если же тут речь шла об их ангельских родителях, то удивляться такому отношению к детям могут только те, кто понятия не имеет о поведении обычных человеческих. Наши за них хоть боятся, — ухмыльнулся он, — а значит, с самого детства в какой-никакой узде держат.

По комнате прокатился смешок — довольный.

— А этим паршивцам, — мрачно глянул я на Тошу с Максимом, — настоящую узду по возвращении тоже я обеспечу. И только попробуйте Даринину отпустить — лично

и ежедневно контролировать буду.

— И хоть я не наблюдатель, — ухмылка на лице Стаса сменилась тем самым, отлично знакомым мне, охотничьим выражением, от которого у меня всегда мурашки по телу шли, — но по тем троим скажу так: очень интересные ребята получаются. Их способности просто просятся, чтобы их развивали. Нам на пользу. Некоторых я бы с удовольствием к себе в отдел взял. Но этого почему-то не происходит. — Он вдруг оперся обеими руками в стол и, наклонившись над ним, вперился глазами в старичка. — Насколько я видел, их способности старательно замалчиваются и заглушаются. В чем я лично вижу полное отсутствие профессионализма руководства отдела наблюдателей. — Он снова выпрямился и окинул взглядом сидящих за центральным столом и море лиц за ними. — Если мы своих вновь прибывших сразу, без обучения и подготовки, к себе в общество пустим, это что будет? Развал и анархия? Так, может, заранее кадры готовить будем? Своих прирожденных резидентов на земле?

В ответ ему не раздалось ни звука, но сидящие за центральным столом вдруг принялись коситься направо и налево, подозрительно хмурясь и ревниво поджимая губы.

— Ну, понятно, — буркнул я, — теперь еще предложения трудоустройства рассматривать. Пачками.

— А теперь по практической стороне предложенного решения, — прищурился Стас, и я опять напрягся. — Не складывается она, собратья мои и сограждане. И предложить ее мог только тот, кто ни разу в глаза не видел ни одной операции на земле. — Он поднял руку и начал выбрасывать, один за другим, пальцы. — Во-первых, одновременный захват их всех провести у нас штата не хватит, после того как тут… посодействовали их массовому созданию. А на земле информация сейчас распространяется мгновенно. Во-вторых, они уже успели обзавестись широкой сетью социальных контактов. Это к какому количеству людей целителей потом посылать?

В отдельных местах среди сидящих позади центрального стола послышались сдавленные стоны.

— О да, — хмыкнул Максим, — бедная Скорая и так из-за нас на части разрывается.

— В-третьих, — кивнув, продолжил Стас, — человеческая сторона их родителей, как правило, в курсе о них. А это — внесенные в списки наших кандидатов и находящиеся, как будто, под нашей защитой. Какое мнение у них о нас сложится? А с ним они сюда придут, и, как показывает практика, особо яркие впечатления у людей не то, что чистка памяти, а даже дополнительная земная жизнь не стирает. Нам нужны такие потенциально подрывные элементы?

На этот раз переглянулись даже величавые личности за центральным столом.

— Интересно, — еле слышно пробормотал Тоша, подрагивая подбородком, — таких, как Марина, много или она одна за целую партизанскую бригаду сойдет?

— И последнее, — скосив на мгновенье глаза, Стас нарочито повернулся к нам спиной, — ангельские родители исполинов также вряд ли смирятся с их ликвидацией. Можно, конечно, списать это на пагубное влияние земных пристрастий, но как по мне, это — вполне закономерная гордость за пусть вторичные, но видимые, ощущаемые и открывающие широкие возможности результаты их деятельности на земле. И из моего опыта… — Он тяжело вздохнул. — Из моего практического опыта, они будут сопротивляться их уничтожению. Открыто и, не исключено, организовано. В ответ на что мы будем вынуждены их распылить. Так же, как исполинов. И их человеческих родителей. Кто возьмет на себя ответственность за такое попрание самих основ нашего присутствия на земле?