Ангел с черным крылом
Шрифт:
Уна инстинктивно отступила назад… споткнулась о какие-то обломки и упала назад, ударившись спиной о холодную кирпичную стену. Несмотря на липкую темноту кругом и непрекращающийся крик Дейдре, у Уны было такое ощущение, что сидевший на корточках мужчина встал и сделал пару шагов к ним навстречу. Если, конечно, там действительно кто-то был. Уна до сих пор не была уверена в том, что именно видела.
Уна зашарила по карманам. Булавка для галстука… запонки… кастет… чертова газета… А спички-то где? Она вертела в руках этот проклятый коробок всего пару минут назад. Дейдре, наконец, перестала кричать
Во внутреннем дворе оставался только один мужчина – Бродяга Майк. Он лежал на земле: остекленевшие глаза с залитыми кровью белками устремлены в небо. Из уголка рта струилась розовая слюна. Он был мертв. Уна поняла это сразу, даже не прислушиваясь к дыханию и не пытаясь нащупать пульс. Ей уже приходилось видеть смерть в лицо.
Закрытый чемоданчик лежал рядом. Вокруг тела на снегу были явные следы борьбы. На шее Майка осталась широкая красная полоса, но ремень – если это был ремень – исчез.
Уна огляделась, чтобы убедиться, что второй мужчина – тот, что сидел рядом с телом на корточках, – не спрятался за бочкой или мусорным баком. Ведь он все-таки был – этот второй мужчина? Дейдре уронила спичку, и она толком ничего не разглядела.
– Ну, и куда он свалил? – недоумевала Дейдре.
Уна с облегчением вздохнула – значит, она не ошиблась. Второй мужчина все-таки был. В следующий момент Уну охватил страх.
– Пора валить отсюда!
Уна оттолкнулась от стены и схватила Дейдре за руку. Мысли ее начали проясняться. Вперед, в дальний конец внутреннего двора, уходила цепочка следов. У них за спиной следов было гораздо больше: ее, Дейдре, Бродяги Майка, может быть и убийцы. Но все эти следы вели во внутренний двор. И в обратном направлении их не было. Уна потянула Дейдре в ту сторону.
– Погоди! Может… – Дейдре кивнула в сторону тела Бродяги Майка.
Что она предлагает? Закрыть ему глаза? Положить поровнее его бренное тело? Взломать чемоданчик и поделить добычу поровну? Вот последняя идея неплохая, но у них нет времени.
– Ты спятила? Да ты орала на весь Нью-Йорк! Копы вот-вот будут здесь!
– Может, нам лучше остаться? Расскажем им все, что видели.
Уна зажгла еще одну спичку. Даже в ее тусклом свете было видно, что Дейдре бледна почти как снег вокруг. Дейдре, конечно, всякого повидала, ведь она выросла в трущобах. Но, как догадалась Уна, убийства ей видеть не доводилось. Уна слегка шлепнула подругу по щеке, чтобы хоть как-то привести ее в чувства.
– Сейчас пулей метнемся на улицу, а там пойдем чинно и мирно. Просто две дамы вышли на вечерний променад. Ничего не слышали и ничего не видели. Поняла?
Дейдре кивнула, потирая щеку. За миг до того, как спичка прогорела, Уна бросила еще один взгляд на тело Бродяги Майка. И побежала со всех ног. Дейдре бежала следом, почти наступая Уне на пятки. Уна почти успела выбежать на широкую улицу – но тут за угол завернул жилистый молодой коп.
Уна резко остановилась, едва не поскользнувшись на свежем снегу. Дейдре врезалась в нее сзади, и обе едва устояли на ногах.
– Кого там черти носят? – рявкнул полицейский, отстегивая от пояса
Протиснувшись мимо Дейдре, Уна рванулась обратно во двор. Она может вернуться туда, а потом выбежать через проулок у дальнего конца двора, как это сделал убийца. Дейдре надо сделать то же самое. Но сейчас каждый сам за себя!
Уна бежала так быстро, как только можно, когда бежишь практически на ощупь. Ящики, рваные коробки и что-то мягкое – может, рука?
Отблеск света в конце узкого проулка внушал надежду, но Уна замедлила шаг, вспомнив о чемоданчике Бродяги Майка. Он ведь наверняка набит товаром на несколько сотен долларов. Этого точно хватит, чтобы она смогла навсегда вырваться, наконец, из цепких лап Марм Блэй и из этих ужасных трущоб.
Уна оглянулась, чтобы понять, как далеко от нее тот коп. Его фонарь тускло мерцал вдалеке. Наверное, Дейдре решила запудрить ему мозги, а потом тоже улизнуть. Есть время найти чемоданчик и прихватить его. Но не успела она развернуться, как со всего маху впечаталась в каменную стену, словно из-под земли выросшую прямо посреди проулка.
Уна отскочила назад и стала потирать лоб. Нет, это была не стена. Это был еще один коп. В тусклом свете Уна видела лишь смутные очертания этого амбала. Он схватил ее за шиворот как котенка прежде, чем она успела пуститься наутек. Уна попыталась выскользнуть из пальто, но коп тут же свободной рукой крепко сжал ее запястье.
– И куда это ты так резво скачешь, козочка?
Уна от отчаяния вдавила каблук ему в ногу. Коп даже не поморщился.
– А мы еще и брыкаемся! – съязвил он.
Глава 8
Уну притащили в участок и посадили на стул напротив сержанта, сидевшего за большим, отгороженным решеткой столом в огромном зале. На его столе было целых два газовых светильника, освещавших и его самого, и все, что было на столе. Усы у него были подстрижены неровно: с одной стороны значительно пышнее, а с другой выступали за уголок тонкогубого рта, словно он был пьян, когда брился.
Он обмакнул перо в чернильницу и окинул Уну равнодушным взглядом.
– Имя, фамилия!
Руки Уны были скованы наручниками за спиной. Коп, с которым она так неласково обошлась в темном внутреннем дворе, все еще крепко держал ее за руку. От его жирных потных пальцев у нее точно останутся синяки.
– А я не сделала ничего дурного, сержант! – произнесла она нараспев, с южным выговором, как у Бродяги Майка. – Я просто шла домой. А ваш подчиненный вдруг схватил меня и притащил сюда. Я так и не поняла, с какой стати…
Услышав это, коп, наконец, отпустил руку Уны, но только для того, чтобы выудить из кожаного кисета, что висел у него на ремне, горсть различных мелких предметов. Он высыпал их на стол сержанта. Кастет, коробок спичек, обрывки газеты, булавку Барни. Запонок среди этих предметов, однако, не было.
Там, на темном заднем дворе, он тут же прижал ее к холодной кирпичной стене и стал обыскивать, удерживая обе ее руки над головой.
Стена была холодной и пахла чем-то тухлым. Он стянул перчатку зубами и обыскивал ее голой ладонью, бесцеремонно запустив пальцы сначала ей в корсет и между ног, и только потом обшарив карманы.