Ангел во плоти
Шрифт:
– Да, примерно от ворот замка до леса и обратно, - немного обиженно усмехнулся я.
– Ну, в этот раз так уж получилось, не обессудьте! Но и вы многого о себе не рассказывали…
Пришлось признать, что и мне строить из себя ангела было не с руки. Мы двинулись по узкой винтовой лестнице вниз внутри сторожевой башенки, ориентируясь на светильник в руках идущего впереди Девона. Я обратил внимание на внутреннюю отделку: она была на высшем уровне дворцового искусства. Потолки были покрыты лепниной, а стены – гобеленами, сама лестница тоже была как будто из розового мрамора.
А когда мы очутились на относительно свободном пространстве внутренних переходов, передо мной предстала пышность, сравнимая только с императорскими
Мы шли, непринужденно болтая или, по крайней мере, делая вид, что непринужденно болтаем. Я под это дело выяснил-таки, что большинство украшений создано самим Ширазом без использования рабской силы, и это меня расположило к этому, в высшей степени странному темному коллеге. В конце концов, мы оказались у большого стола, великолепно сервированного на три персоны.
При виде этой роскоши у меня мелькнула мысль, что неплохо бы встать сейчас кренделем и заявить, что не буду, ни есть, ни пить за одним столом с рабовладельцем, пока страдают в нищете его подданные. Но любопытство взяло верх: ужасно хотелось узнать, что тут и как, а если честно, еще ужасней мне хотелось есть. Поэтому, быстренько успокоив себя мыслью, что все это совсем на чуть-чуть и, конечно, «во благо» нашего предприятия, я не стал чваниться и плюхнулся на предложенный мне стул.
Хозяин с ходу предложил выпить за знакомство и, надо признать, вино у него было просто отменным. Быстренько закусив так, чтобы желудок больше не мешал выяснению отношений, я спросил, что же в конце концов о нас знает Шираз? Он потребовал откровенность за откровенность и поведал, что узнал о гостях, когда на его плантациях началась брожение народа. На данный момент ему было почти все ясно на счет Шермана – поднимающейся снизу души, а вот на счет меня он терялся в догадках. Понимая, что мы с ним одного поля ягоды, Девон расценил мою деятельность, как явно противоестественную, если только не предположить, что я вознамерился захватить его замок и обмануть всех рабов.
После изложения всех соображений на этот счет, он добавил, что о себе ему особо нечего рассказать, кроме того, что он темный ангел, контролирующий свою часть этого мира преисподней. Затем замолчал, внимательно смотря мне в глаза, и напомнил, что теперь моя очередь поведать, почему я мутил народ и почему превращаюсь в темного ангела.
Я молчал, выдерживая паузу, и думал, что мог бы сделать для тех несчастных душ, которые остались за стенами замка? Убить Шираза и взять на себя правление? Но я светлый ангел и долго в инферно, даже со всей своей защитой не протяну. К тому же местные «верхи» явно не одобрят мою деятельность и, рано или поздно, прикроют всю лавочку. Все-таки решил не скрывать, кто я, и высказать князю все, что о нем думаю:
– Я – светлый ангел, случайно оказавшийся в мире, примерно на один уровень ниже этого.
– Но позвольте? – было видно, что Девон сильно изумлен. – Это же невозможно! Вы же должны мгновенно среагировать с нашей энергетикой. Даже боюсь предположить, что тут будет, если это произойдет!
– Лучше предположить, чего тут не будет после такой аннигиляции, - усмехнулся я. – Но не беспокойтесь, я прикрыт надежной зеркальной защитой, из-за которой и провалился в такую глубь. Из-за нее же и выгляжу серым и пушистым, отражая образ, гармонирующий с инферно.
– Да, честно сказать, белые и пушистые, как-то инфантильно выглядят – не мог сдержать легкой брезгливости князь. – Теперь мне ясно, отчего Вы, Буль не можете вполне контролировать свои превращения.
– Не могу, но силы, отстаивать свои убеждения, найдутся, - я попытался придать своему голосу уверенный и спокойный тон. На самом деле я не был уверен ни в своих силах, ни в возможностях князя.
– Неужели Вы,
Поняв, что боя насмерть, скорее всего, не будет, я попытался вызвать князя на откровенный разговор:
– Хорошо, Девон, раз драка у нас пока не получается, то не прояснить ли нам свои взгляды на жизнь? Меня интересует, что движет Вами и вашими коллегами в этих мирах? Ведь не любовь же к ближнему?
– Ну почему? Любовь к ближнему не исключается, но заметьте: к ближнему, а не дальнему! – охотно пошел на возможность пофилософствовать мой коллега-антипод. – Мы считаем, что инферно, это единственная жизнеспособная система, отражающая реальное взаимодействие душ в процессе выживания. Все эти ваши сюсюканья о сочувствии или взаимопонимании яйца выеденного не стоят, когда наступает критический момент. Есть только два настоящих движителя душ: борьба за выживание и борьба за власть. Все остальное только детский лепет. В этой борьбе каждый приобретает себе сторонников и врагов. Сторонников может объединять любовь, дружба, ревность и так далее, но самым надежным объединением является выгода и расчет. Если душа или ангел сильны, то они правят миром, как я, например. Такие личности реализуют себя, формируя окружающую среду под свои потребности и вкус. Так что не обессудьте – ваши наивные мечты о равенстве, любви и свободе, не более чем выдумки небожителей.
Я не прерывал Девона. Мне было интересно, насколько искренне верил в свою правоту князь. С другой стороны, его можно было понять – что он здесь видел, кроме коварства, заискивания и жестокости? Как объяснить ему великолепие астрала, которое породила именно та свобода мысли и любовь, которые он презирал? Но хоть что-то возразить я был просто обязан:
– Вы Девон правы со своей, весьма ограниченной точки зрения. Возьмите хотя бы власть: ведь она по своей сути противоположна свободе, а без свободы невозможно творчество, без творчества невозможно развитие, прогресс, эволюция. Назовите это как хотите, но что я увидел в ваших мирах? Уродливых и ленивых демонов? Ограниченных и надменных деспотов? Вы, князь являетесь исключением. По неизвестной мне причине, вы не удовлетворились слепым упоением властью, а решили создать этот великолепный образчик дворцового искусства. Но что Вас окружает? Я второй день в этом мире и, поверьте, ничего радостного еще не видел. И самое последнее: Вы же должны прекрасно знать, что власть не приносит настоящего счастья. Для развитой личности, она – ничто, для мелкой, она – наркотик, которого никогда не будет достаточно. И потому такая душа будет всегда несчастна, как алчущий наркоман.
Девон, ничего не говоря, опрокинул в себя изрядный бокал вина, поставил его на стол и спросил:
– Ну и что же Вы, Буль, от меня хотите?
– Собственно, ничего. Признаться, я шел сюда с требованием смягчить угнетение рабов и даже организовать общину, это было бы гораздо выгоднее для Вас…
– Вы смеетесь? – воскликнул князь Шираз. – Думаете, производительность их труда здесь кому-нибудь нужна? Инферно и мне в частности нужна энергия подавления, энергия власти. Чем больше они будут ощущать эту власть, чем больше будут изворачиваться, пакостить и унижать друг друга, тем прочнее будет стоять этот мир, и не мне менять его законы.
– Жаль, - вздохнул я.
Глупо было что-нибудь менять внутри инферно. Единственно, чего я не понимал: почему душам почти не давали шансов выбраться отсюда? Я прямо спросил об этом Шираза, но он с удивлением ответил, что у тех было полно шансов в верхних мирах, и если они упрямо себя топили все глубже, то значит, туда им и дорога. На это я не нашелся, что возразить. Ночь шла своим чередом, Шерман налегал на напитки и закуски, а я все не знал, как мне поступить. Наконец я решился и прямо заявил князю: