Ангел
Шрифт:
Как избавиться от прилипчивого чудика?! Что он сказал? Кто помят?! Нужно прекращать витать в облаках и строить воздушные замки. Просто опять сломаю ему нос.
Поднимаю взгляд и осматриваюсь. Мы миновали длинный забор, теперь вокруг городская улица. Первые этажи высоток пестрят рекламой небольших магазинчиков. Среди разноцветного мельтешения выделяет прозрачное остекление витрины. Над ней вывеска: «Помятая Креветка».
Парень указал рукой на общепит и вопросительно поднял брови на избитом лице. Сам он помятый!
— Один рамен, — кивнув, настойчиво требую: — Затем мы расходимся! Договорились?
Показываю юмористу один палец, на этот раз указательный.
— От меня так просто не отделаешься, — самодовольно хмыкнул Ган.
Твою ж… Да я и не сомневаюсь!
— Попробовать стоило, — уныло ворчу и киваю на витрину: — Топай давай…
Парень взялся за трубчатую ручку, открыл стеклянную дверь и первым ковыляет внутрь.
— Аньён! — Ган нарушает тишину пустого зала.
(Аньён [??] — Привет.)
Не спешу за чудиком, оценивая устройство двери. Подпереть не выйдет, створку можно раскрыть в обе стороны, навесить запор тоже не вариант. Голяк! Тихо цокнув языком, я признаю очередную неудачу, пока шагаю внутрь.
Меня встречает тепло нагретый воздух, запах кухни и острых приправ, утреннее затишье пустого зала. На стенах обои в цветочек, потускневший от времени рисунок загородила выставка автоматов с газировками. Стандарт для такого места, как и пластиковая мебель салатового цвета. Заведение средней паршивости, но видали и хуже.
Посетителей нет. За стойкой бара работает старый кореец в светлой рубахе, долговязый чудик ему что-то объясняет.
Ступаю по дощатом полу и занимаю столик у окна. На улице спешат редкие прохожие. Через дорогу расположилась автомобильная парковка и несколько красно-белых мотороллеров, оранжевые боксы на багажниках указывают принадлежность к службе доставки ресторанчика.
— Рамен скоро принесут, договорился, — важно информирует Ган.
Парень вернулся и притащил поднос. На помятом лице раздумья, как не грохнуть всё на пол. Чудик явно не привык работать официантом и неумело сервирует стол. Помогаю ему расставить скопление посуды.
Белых мисочек получилось много. Всякими соленьями и квашеными овощами не обделили. Корейцы знают толк в закусках… Серебристые приборы для еды появились последними.
Дурацкие палочки! Сплошное мучение… Использовать деревянные худо-бедно могу, но корейцы с малых лет едят металлическим аналогом. Неудобная девайсина походит на вязальные спицы. Они плоские и тонкие, а для использования нужен большой навык. Откуда ему взяться…
— Столовую вилку сложно достать? — тихо интересуюсь.
— Ешь нормальными приборами, — ответил Ган и поучает: — Тебя в детстве не учили, что палочки для еды лучшее изобретение в мире?
Поднимаю ладошки к недовольной физиономии и щёлкаю кольцами.
— Не снять, металлические!
—
Чудик не понимает, насколько он прав…
— Дурацкие палочки тоже металлические и выскальзывают, — терпеливо объясняю, — будешь их назад приносить, когда стану ими жонглировать?
— Крэ, узнаю у батендео, — хмуро согласился Ган.
(Батендео [???] — Бармен.)
Парень забавно топает пакетом, сердито вышагивая к стойке бара. Весело фыркаю ему в спину. А прикольно его гонять!
Невысокая девушка в фартуке появилась из прохода рядом с баром, вкусные запахи летят именно оттуда, скорее всего, там кухня. В руках у милашки поднос с двумя плошками. Оценив мой непрезентабельный вид, она смутилась и опустила миску рядом, но как можно дальше. Второй рамен устроился напротив.
Хорошо, нос не зажимает! Запах речной тины и непонятно какой дряни из местной реки стал привычен, но только не для опрятной официантки. Стройная девушка мотнула аккуратной головкой со светлой косынкой и удалилась.
Нужно было спросить о вилке! Ладненько… Поздняк метаться. Еда отвлекает аппетитным видом. Свежая лапша исходит паром и обалденно пахнет. Давно пустой желудок требовательно урчит. Моя прелесть…
— Держи, — буркнул недовольный Ган. Его рука протягивает вилку, заботливо обернутую салфеткой: — С величайшим трудом, но отыскали сей варварский инструмент!
Забираю привычный столовый прибор. Чудик вальяжно плюхается напротив. Упал он так себе, я умею лучше.
— Пока искали вилку, сильно таращились… — хмыкнул Ган. — Наверное решили, что это я тут выпендриваюсь!
— Давай молча поедим и разойдемся, как в море корабли, — мирно предлагаю, — будешь и дальше беззаботно трясти сраку на вечеринках, принимать «ЛСД» или чем там ещё занимаешься, а я…
Умолкаю и злобно комкаю салфетку, протирая вилку из нержавейки.
— Как в море корабли… — задумчиво повторил Ган. — Красиво! А что значит «трясти сраку»?
— Ксо… — недовольно выдыхаю.
Упоительное наслаждение вкуснятиной мне не светит. Дурацкий чудик продолжает нервировать и уставился задумчивым взглядом, ожидая пояснений.
— Значит потанцевать и неплохо провести время.
Тихо ответив, внутренне закипаю. За что мне всё…
— Откуда у тебя эти непонятные слова возникают? — ухмыльнулся Ган. — Точно же про задницу!
— Не знаю… Иногда всплывает в голове всякое… От меня эта тайна скрыта за семью печатями.
Удерживая нервный тик губами, я смотрю на половинки куриных яиц, плавающие в наваристом бульоне. Отвлечься, отвлечься… У-у-у… Какие желтки огромные… У-у-у… Сука!
— Фот офять, — обалдуй шумно втягивает лапшу и смачно глотает: — Какие семь печатей?