Ангелы Черчилля
Шрифт:
– А что бы ты хотела? Они подумают, что ты – девушка, которая учится летать, вот и все. Если для тебя это нормально, то и для них тоже.
– Надеюсь, вы правы… – пробормотала Дейзи и спрыгнула на землю.
– Безупречно, – сказал Эдейр, не отстававший от нее. Он протянул ей руку, и ей ничего не оставалось, кроме как ее пожать. – Давай шлем.
Дейзи предпочла бы сохранить инкогнито, но у нее не было выбора.
– Спасибо, сэр, – произнесла она так твердо, как могла.
Слыша только свои шаги, они зашагали по летному полю. Через несколько секунд кто-то захлопал в ладоши. Пока они дошли до ангара, к аплодисментам присоединились все, кто наблюдал за полетом, – не только женщины, но и летчики ВВС.
– Хорошо сработано, сэр! – крикнул кто-то. – Всегда выбирайте красоток!
Дейзи залилась краской.
– Принимай поздравления, красотка, – тихо сказал ей Эдейр. – Боюсь, это ненадолго.
Что он имеет в виду? При таком скоплении народу она не могла задать ему этого вопроса. Потом она увидела Фелисити Кармили из своей казармы с буквально осязаемой неприязнью во взгляде.
– Интересно, что должна была сделать девка из низов, чтобы ее стали учить летать? Или мы должны поверить в чудо?
Дейзи, никогда не сталкивавшаяся с такой враждебностью, едва не расплакалась.
– Только попробуй захныкать, Дейзи Петри, – получишь от меня затрещину. – Это сказала Чарли, болтавшая с персоналом базы, который, хлопая в ладоши, расступался перед Дейзи и Эдейром.
Бравый майор авиации
Дейзи и Роуз читали как-то раз о награждении военных и почему-то вбили себе в голову, что это ленточки и воздушные шарики, поэтому с трудом представляли себе храбрых воинов, «награжденных королем». Теперь Дейзи знала, что речь идет об орденах. Сколько наград у Эдейра и наденет ли он их на танцы?
– Почему ты скрывала своего ручного майора авиации, Дейзи Петри?
Дейзи пропустила обед, и Чарли поила ее в казарме чаем и кормила остатками рождественского пиршества в надежде, что подруга расскажет ей про своего сногсшибательного летчика.
– Никакой он не мой и не ручной. Я не знала, что он майор, когда мы познакомились. Парень в старом аэроплане – вот кто он был! – Дейзи стоило усилий не перейти от волнения на простецкую речь.
– Я очень рада.
– Чему?
– Тому, что он не твой. Он же просто ангел во плоти и свободно бегающая дичь. Ты слышала его обещание зайти за тобой в восемь часов?
Дейзи оглядела худых и не очень соседок на койках.
– Ты меня разыгрываешь, Шарлотта Фиверстоун?
Чарли перекрестилась:
– Честное скаутское! А теперь расскажи нам о своих уроках воздухоплавания. Меня от одной мысли об этом начинает мутить. Где, когда, почему, сколько – всю захватывающую историю.
Начала Дейзи с того, что обозвала всех своих слушательниц дурочками, а затем с максимальной краткостью поведала о знакомстве с Эдейром, о том, как они вместе ремонтировали двигатель, как потом он преподал ей летный урок. Чехословацкого аса она упоминать не стала.
Девушки слушали этот рассказ, широко раскрыв глаза.
– Ты его заарканила, Дейзи?
– Важнее другое: ты знакома с его родней, Петри? Полагаю, нет. – Эта ледяная реплика исходила от Фелисити Кармили. – Я слыхала, что он наследник графского титула. Такие не женятся на плебейках, спать с ними – другое дело…
– Не обращай на нее внимания, Дейзи, – прошипела Чарли. – Будешь огрызаться, эта стерва никогда от тебя не отцепится. Объясни мне, – продолжила она громко, – каково это – смотреть на землю сверху?
Шарлотта, наверное, много раз летала на курорты, но задавала тон расспросам.
– Вернее, что значит летать на фанерном ящике? Мы ведь знаем, что это сплошная фанера, скрепленная проволочками. Нет, в такую штуковину меня ни за что не заманишь!
– Какие звуки издавал твой желудок? Представляю эти фанфары!
Вопросы сыпались как из рога изобилия, особенно когда пыталась что-то вставить язвительная Фелисити.
– Кто у нас дежурная?
Почти целую неделю вся казарма несла дежурство после семи часов вечера, даже если этому предшествовал утомительный день: так проще было научиться действиям в случае нападения.
Одна из девушек подняла руку:
– Не беспокойтесь, девчонки, я вызвалась сама. Я не умею танцевать и терпеть не могу Новый год. Мне не будет скучно, наоборот.
– А ты, Дейзи? Что для тебя значит Новый год?
– Обожаю его! Мои родители созывали полный дом гостей. Это так весело: пение, танцы, радио… Что скажешь ты, Чарли?
– Неплохо, только иногда служит оправданием безобразного поведения. Что собираешься надеть?
– Как будто у меня богатый выбор! Есть, правда, миленькая блузка, но юбку придется нацепить форменную. Мои лучшие туфли на каблуке, чулки – подарок сестры на Рождество. А ты?
– Моя семья не даст попасть впросак. У меня наготове красивое платьице.
Кроме того отличного наряда, который был на ней в день знакомства с Дейзи, у Чарли имелись в запасе еще два простых, но превосходно скроенных платья. Чарли была просто неспособна ударить в грязь лицом.
Несколько девушек отправились ужинать в столовую. Там их порадовали вкусным рагу, в котором никто не узнал того, чем их обычно потчевали, а потом пирогом, яблоком для желающих и горячим сладким чаем. Отменная кормежка по военным стандартам, пусть и не вполне праздничная.
После ужина они поспешили обратно в казарму, переодеваться. Все были на взводе, отовсюду раздавалось: «У кого есть красная губная помада?», «У кого твердая рука? Мне надо нарисовать чулочный шов на ноге!»
Дейзи заразилась общим праздничным возбуждением. Неужели он действительно придет? Хочет ли она этого? Эдейр – коллега, летный инструктор, сильно отличался от Эдейра – кого: кавалера? ухажера? Дейзи Петри из квартирки над дартфордской бакалейной лавкой и Эдейр Максвелл, который… Дейзи не удержалась от смеха. Эдейр тоже не может похвастаться своим адресом – сеновалом над конюшней на кентской ферме!
Уже несколько дней обходилось без воздушной тревоги. Вот ужас будет, если немцы предпримут настоящее наступление! Но кому охота воевать в Новый год? Глупышка Дейзи! Нормальным людям вообще не взбредет в голову воевать.
Чарли рылась в своей сумке и ворчала:
– Нет, это хуже школы! Обязательно найдется кто-то, кому не жить без моего лака для ногтей!
– Напомни воровке, что на дворе война, – со смехом посоветовала подруге Дейзи, наслаждавшаяся всем происходящим.
Темно-зеленое бархатное платье Чарли большинством голосов признали самым красивым нарядом среди всех, хотя Дейзи была разочарована. Она считала, что на танцы надо идти в чем-то ярком, а платье Чарли оказалось на удивление простым.
– Нет, не годится, – решила Чарли. – Лучше вот это… Что скажешь?
– Совсем другое дело! – Это платье, неожиданная смесь светло-зеленого, темно-зеленого и золотого, было из чистой шерсти.
Чарли стала копаться в своем шкафчике.
– Теперь мне нужно твое мнение вот об этом. – Она продемонстрировала длинную серебристую цепочку. Казалось, она совершенно не подходила для шерстяного платья, но Дейзи была слишком не уверена в правильности своего суждения, чтобы его высказать.
– Красивая?
– Очень красивая, Чарли, но…
– Тем лучше. Хочешь надеть ее сама? Можешь использовать ее как поясок, а лишние звенья пусть свисают к коленям. Будет просто шикарно! – Болтая, она продевала ремень в петли на юбке у Дейзи. – Готово. Отличный вид!
– Хоть увешай ее серебром, Шарлотта, все равно она останется собой, – высказалась Фелисити Кармили с недовольной гримасой.
– Как ни прискорбно, дорогая Фелисити, уроки правильного произношения тоже не со всеми приносят желаемый результат. Идем, Дейзи, наши кавалеры заждались. Мне надо торопиться: праздник должен начаться с веселой музыки.
Чарли протащила Дейзи мимо окаменевшей Фелисити, прихватив по пути пальто подруги.
– Почему она меня так не выносит, Чарли?
– Она всех не выносит. Бедная Кармили обречена на пожизненное разочарование. Не позволяй ей оскорблять тебя, Дейзи. У нее ничего не получится, если ты сама ей не позволишь.
Двое высоких мужчин в штатском шли им навстречу по дорожке, но Дейзи не узнавала их, пока оба, вместо того чтобы посторониться, не остановились перед ними.
– Здравствуйте, Дейзи. А вы, наверное, Чарли. Эдейр Максвелл. – Он слегка поклонился. – Полагаю, с подполковником Анструтером вы знакомы.
– Леди! – Старший по званию поздоровался с обеими девушками за руку. –
И они зашагали в направлении зала. Эдейр автоматически занял место рядом с Дейзи, позволив подполковнику вести Чарли.
– Подполковник не сможет остаться, у него встреча с тем человеком, которого я сюда доставил. Но он намерен обсудить с тобой полет.
– Он рассержен?
– Ничуть. – Эдейр взял ее руку и сжал, а потом, сообразив, что сделал что-то интимное, разжал пальцы. – Наоборот, он в восторге. Учти, он очень передовой человек. Женщины-летчицы вызывают у многих сопротивление. Лично я не могу представить, чтобы кто-то послал женщин в бой, но почему бы им все-таки не летать? Из-за руля их ведь не гонят. Под парусом тоже не запрещают ходить. Остался один бастион – воздушный.
– Может быть, мужчины хотят оставить его за собой?
– Туше?! – согласился он со смехом.
Она промолчала – опять непонятное словечко! На ее губах была улыбка – с чего бы это? Рука все еще горела от его прикосновения, Дейзи чувствовала, что для счастья ей достаточно просто идти вот так и слышать его слова и смех. Даже если бы он вообще молчал, ей все равно было бы хорошо!
– Тебе здесь нравится, Дейзи? Как идет учеба?
– Муштра, физическая подготовка, работа с инструкциями. Ни разу не видели настоящего самолета.
– Всему свое время.
Когда они дошли до барака, Чарли и ее офицер уже исчезли из виду. Изнутри доносился громкий джаз, шум веселья.
– Зачем он пошел с вами, Эдейр?
– Он знает ее семью. Жест вежливости, ничего более. Он не хочет, чтобы про нее сплетничали. Давай мне свое пальто, я принесу что-нибудь выпить. Не бойся, никаких мундиров и знаков различия.
Когда она сняла пальто, он не удержался от комплимента.
– Превосходный вид, Дейзи Петри! Впрочем, тебе все идет.
За столиком, где сидели две девушки из ее казармы, остались свободные места, и они позвали Дейзи.
– Слышишь, это Чарли! – крикнули они, перекрыв шум. – И Эдит. С ума сойти!
Дейзи в знак согласия улыбнулась. Она совершенно не разбиралась в музыке, но ей понравилось, как играют несколько человек на помосте в дальнем конце барака.
Из-за соседнего столика встал мужчина.
– Потанцуем, красотка! – позвал он и потянул Дейзи за руку.
– Прости, друг, этот танец красотка обещала мне. – Эдейр поставил стаканы на столик и тоже подал Дейзи руку.
– Я не очень-то… – пролепетала Дейзи, но Эдейр уже тянул ее за собой, заставляя спотыкаться на бегу.
– Что это? – спросила она, задыхаясь, когда появилась возможность передохнуть.
– То ли бибоп, то ли турецкий фокстрот. Понятия не имею, Дейзи. Знаю одно: у тебя получается. Ты ловкая и такая гармоничная!
Праздник был в разгаре, все танцевали, пели, поздравляли оркестр и друг друга. К моменту, когда один из музыкантов объявил, что вот-вот наступит 1941 год, Дейзи успела познакомиться, поговорить и потанцевать с бо́льшим числом людей с авиабазы, чем за все недели обучения. Теперь она чувствовала себя в ВААФ своей и очень этим гордилась.
Когда оркестр сделал перерыв, Чарли присоединилась к ним, чтобы промочить горло.
– Очень недурно, рядовая авиации ВВС второго класса Петри! Ничуть тебя не осуждаю за то, что ты его прятала. Если бы он учил летать меня – вообще чему-нибудь меня учил бы, – то мне понадобились бы долгие часы инструктажа…
– Никого я не прятала! – надулась было Дейзи, но, посмотрев на подругу, прыснула. – Попробуй спрячь такого!
– Оркестру все видно, Дейзи: глаза по всему залу пылали зеленой завистью. Когда у вас следующее свидание?
– Какие свидания, Чарли? Он – боевой летчик, постоянно на заданиях. И потом, у нас совсем не те отношения. Просто я живу недалеко от фермы, где он держал свой самолет. Я помогала ему с ремонтом двигателя, и он благодарен мне, что подсобила.
– Поверь тетушке Шарлотте, у него на уме далеко не только благодарность… Вот и он с нашими напитками! О, Эдейр, газировка к Новому году!
– Это для Дейзи, я давно ей обещал.
– Чокайтесь, дети мои. Я пойду со своим бокалом к оркестру.
Газировка? Конечно, Чарли имела в виду шампанское! Рождественское шерри успело забыться. В одной руке у Эдейра была пузатая бутылка и два бокала, другой он приобнял Дейзи за талию и повел следом за Чарли к помосту, где поставил бокалы на столик. Для них все происходящее было естественным, а у Дейзи вызывало восторг.
– Давайте постоим здесь, дождемся, пока стрелка достигнет двенадцати часов. Не пропустить бы!
Он разлил шампанское по бокалам и подал один Дейзи. Она заглянула в него и увидела, как мельтешат пузырьки – совсем как у нее в животе.
– С Новым годом! – раздались дружные возгласы.
– С Новым годом, милая Дейзи! – сказал Эдейр, чокаясь с ней. Прежде чем она отпила шампанского, он легко коснулся губами ее губ. Секунду-другую оба стояли неподвижно, потом Эдейр снова нагнулся к ней и поцеловал. В этом поцелуе было уже не только поздравление, в нем была страсть и вожделение, и Дейзи, к своему удивлению, ответила ему тем же.
Они не успели ничего сказать друг другу: зал взорвался ликующими криками. Совершенно незнакомые люди обнимались и целовались, и за неполные десять минут на счету Дейзи набралось больше поцелуев, чем за всю предшествующую жизнь. Рядом с ней неотступно находился Эдейр, готовый вмешаться, если кто-то увлечется сверх меры.
– Как тебе шампанское? Какой-то шалун утащил нашу бутылку.
– Отлично! Я про шампанское. А бутылку жалко.
– В следующий раз обещаю изысканный ресторан с отменной кухней…
Она приложила пальчики к его губам – жест, удививший ее саму больше, чем его. В следующее мгновение их прервал летчик в форме:
– Простите, что вмешиваюсь, сэр, но полковник созывает всех офицеров.
– Дейзи… – начал Эдейр.
– Знаю, война.
– У меня есть минута, чтобы проводить леди?
– Это срочно, сэр.
– Я справлюсь сама.
– Я ее не оставлю, Эдейр, – сказала Чарли, спрыгивая с помоста с кларнетом в руках. – Можете положиться на меня и на мою Кларенс. – Она похлопала ладонью свой инструмент.
Офицер уже шел по залу к выходу. Эдейр посмотрел на Дейзи и на Чарли, отвернулся и заторопился в ту же сторону.
– Потрясающее шампанское, Дейзи!
– Я не разобрала, – ответила с улыбкой Дейзи. – Пузырьки ударили мне в нос. С Новым годом, Чарли.
– И тебя, дорогая! Все, я готова возвращаться в казарму. Хотя я под мухой, мне вряд ли уснуть… Угадай, кто стянул бутылку.
– Чарли!..
– С благородной целью угостить музыкантов.
– Начиная с меня, – сказал нетрезвый голос. Саксофонистка Эдит слезла со сцены. – Удружила, Дейзи, спасибо. Я никогда еще не пила шампанского, то-то оно ударило мне в голову!
Они забрали свои пальто и покинули постепенно пустевший зал. Дейзи заметила, что они свернули вправо, а не влево.
– Мы не заблудимся, если начнем кружить?
– Нас вышвырнут из ВААФ, если мы станем терять направление, рядовая Петри. Ищи Полярную звезду.
– Я собственной руки-то не нахожу, не то что звездочку в небе, Чарли. Весь свет выключен, кромешная тьма!
– Тогда просто идем по дороге. Она проложена по кругу.
Они брели в полной темноте, спотыкаясь о бордюры, какие-то строения по пути узнавая, какие-то нет.
– Боже, как нас занесло к административному корпусу?
Прежде чем кто-то успел выступить с предположением, Чарли притянула к себе обеих спутниц.
– Тсс! – Дверь открылась, из нее хлынул свет. Вышли четверо, один из которых был в штатском. – Не дышать! – скомандовала шепотом Чарли.
– Всего хорошего, доктор, – донеслось до их слуха. – Подполковник Анструтер проводит вас в клуб. Спокойной ночи. Максвелл увезет вас, как привез.
Ответа девушки не расслышали, но когда четверка распалась, свет упал на штатского гостя, и Дейзи ахнула.
Важная персона, к которой офицеры обращались «доктор», оказалась человеком, которого она привыкла называть «мистером Фишером».