Англо-американская фантастика ХХ века. Выпуск 1
Шрифт:
В отчаянии Гаррисон спросил:
– Да что это такое - об?
– Он не знает, - прокомментировал Джефф Бэйнс, вперив в потолок молитвенный взгляд.
– Он даже этого не знает!
– И отрешенно вздохнул.
– Ты случаем не голоден?
– Скоро буду.
– Лады. Я, конечно, мог бы тебе сказать, что такое об, но сделаю лучше. Я тебе покажу, что это такое.
– Джефф сполз с табурета и переместился к задней двери.
– Не знаю даже, с чего это я должен стараться и учить уму-разуму человека в униформе. Так разве что, от скуки. Иди за мной.
Гаррисон
– Консервы.
– Потом показал на склад рядом.
– Вскрой ящики и сложи консервы в складе. Тару сложи во дворе. Хочешь - делай, хочешь - нет. На то и свобода, не так ли?
Он потопал обратно в лавку.
Предоставленный самому себе, Гаррисон почесал уши и задумался. Дело пахло каким-то розыгрышем. Кандидата Гаррисона искушали сдать экзамен на диплом сопляка. Но, с другой стороны, стоило посмотреть, в чем дело, и перенять трюк. И вообще, риск - благородное дело. Поэтому он и сделал все, как было сказано. Через двадцать минут энергичного труда он вернулся в лавку.
– Так вот, - объяснил Бэйнс, - ты сделал что-то для меня. Это значит, что ты на меня имеешь об. За то, что ты для меня сделал, я тебя благодарить не буду. Это ни к чему. Все, что я должен сделать, это погасить об.
– Об?
– Обязательство. Я тебе обязан. Но зачем тратиться на длинное слово, когда и короткого хватает? Обязательство - это об. Я с ним обхожусь таким путем: здесь через дом живет Сет Ворбертон. Он мне должен с полдюжины обов. Так что я погашу об тебе и дам возможность один об погасить Сету следующим образом: пошлю тебя к нему, чтобы он тебя покормил.
– Джефф нацарапал что-то на клочке бумаги.
– Отдашь это Ворбертону.
Гаррисон уставился на записку. Очень небрежным почерком там было написано: «Накорми этого обормота».
Несколько ошарашенный, он выбрался за порог, остановился у велосипеда и перечитал записку. «Обормот», - гласила она. А на корабле подобное выражение многих бы привело в ярость. Но внимание Гаррисона привлекла витрина через дом от лавки Джеффа. Она ломилась от яств, а над ней висела вывеска из двух слов: «Харчевня Сета». Приняв (не без подстрекательства со стороны желудка) твердое решение, инженер вошел в харчевню, все еще сжимая записку в руке, как смертный приговор. С порога его встретил запах кушаний и звон посуды. Он подошел к мраморному столику, за которым сидела сероглазая брюнетка.
– Вы не против?
– вежливо осведомился он, опускаясь в кресло.
– Против чего?
– Ее взгляд обследовал уши Гаррисона, как будто они были чем-то особенным.
– Детей, собак, старости или прогулок под дождем?
– Вы не против того, чтобы я здесь сидел?
– Посмотрим, как мне это понравится. На то и свобода, не так ли?
– Ну да, - сказал Гаррисон.
– конечно.
Пока он думал, чтобы еще сказать, появился худенький человечек в белой куртке и поставил перед ним тарелку с жаренным цыпленком и гарниром из трех сортов неизвестных Гаррисону овощей. Содержимое тарелки привело его в изумление. Он и не помнил, когда в последний раз видел
– В чем дело?
– спросил официант, не понявший, почему клиент уставился на тарелку пораженным взглядом.
– Не нравится?
– Нравится.
– Гаррисон отдал ему записку.
– И еще как.
Взглянув на нее, официант крикнул кому-то, почти невидимому в струях пара за стойкой.
– Ты погасил Джеффу еще один.
И разорвал бумажку в мелкие клочки.
– Быстро это ты, - прокомментировала брюнетка, кивая на полную тарелку.
– У кого-то об тебя накормить, и ты его сразу отоварил, так что все квиты. А мне придется за мой обед мыть посуду или погасить какой-нибудь об за Сета.
– Я перетаскал груду ящиков с консервами.
– Гаррисон взял нож и вилку, чувствуя, как у него слюнки потекли. На корабле ножей и вилок не было: когда питаешься пилюлями и порошками, столовые приборы просто ни к чему.
– А здесь особого выбора нет? Ешь, что дают?
– Есть, если имеешь об на Сета. Тогда он должен в лепешку для тебя разбиться. Так что, вместо того чтобы полагаться на судьбу, а потом жаловаться, сделал бы лучше что-нибудь для него.
– Я не жалуюсь.
– А это твое право. На то и свобода, не так ли?
– Девушка поразмыслила немножко, потом добавила: - Не так уж часто бывает, чтобы Сет мне был обязан. Но когда такое случается, я требую ананасного мороженого, и он летит на всех парах. А когда я ему обязана, бегать приходится мне.
Ее серые глаза вдруг сузились от неожиданной догадки.
– Ты слушаешь, как будто это все тебе в диковинку. Ты нездешний?
Он кивнул, поскольку рот его был набит цыпленком. Прожевав, добавил:
– Я с того корабля.
– Ничего себе!
– На лице девушки сразу же появилось ледяное выражение.
– Антиганд! Кто бы мог подумать, ты же выглядишь почти по-человечески.
– Всегда гордился этим сходством.
– Вместе с ощущением сытости к Гаррисону возвращалось чувство юмора.
Снова подошел официант.
– Что есть из питья?
– спросил Гаррисон.
– Дис, двойной дис, шемак и кофе.
– Кофе. Черный и большую чашку.
– Шемак вкуснее, - посоветовала брюнетка, когда официант отошел.
– Но с чего, собственно, я тебе буду подсказывать?
Кофейная кружка была объемом в пинту. Поставив ее на стол, официант сказал:
– Поскольку Сет погашает свой об, то выбирай сам, что тебе на десерт? Яблочный пирог, импик, тертые тарфельсуферы или канимелон в сиропе?
– Ананасное мороженое.
Официант моргнул, укоризненно посмотрел на брюнетку и пошел за мороженым.
– Угощайтесь, - подвинул Гаррисон тарелочку через стол.
– Это твое.
– Не могу даже пробовать.
Он откусил еще кусок цыпленка, помешал ложечкой кофе и почувствовал себя в ладах со всем миром.
– В меня больше не влезет. Давай угощайся, и черт с ней, с талией.
– Нет.
– Девушка решительно отодвинула лакомство обратно.
– Если я его приму, то буду тебе обязана.