Англо-американская фантастика ХХ века. Выпуск 1
Шрифт:
– Платит?
– Ну, деньги дает за работу?
– Странно ты выражаешься: что такое деньги?
Гаррисон почесал череп, чтобы усилить приток крови к мозгу. Что такое деньги? Ничего себе. Он решил попробовать другой подход.
– Предположим, твоей жене нужно новое пальто. Где она его возьмет?
– Пойдет в лавку, которая обязана пожарным. Взяв пальто, она погасит пару-другую обов.
– А что, если в лавках, торгующих одеждой, пожаров не было?
– Братец, да откуда ты такой темный взялся? Почти каждая лавка имеет обы пожарным. Если они не дураки, то каждый месяц выделяют
– Может, и да, но…
– Я понял наконец, - перебил абориген, сузив глаза.
– Ты с того корабля. Ты - антиганд.
– Я с Терры, которая когда-то называлась Землей, - с подобающим достоинством сказал Гаррисон.
– Более того, первые поселенцы на этой планете тоже были землянами.
– Будешь меня истории учить?
– Пожарный ехидно рассмеялся.
– Ошибаешься, пять процентов из них были марсианами.
– Марсиане тоже произошли от земных поселенцев, - парировал Гаррисон.
– Ну и что? Это было черт знает как давно. Все меняется, если ты раньше этого не знал. На этой планете нет уже ни марсиан, ни землян. Мы все ганды. А вы, которые суете свой нос, куда вас не просят, антиганды.
– Мы вовсе не анти что-то, насколько мне известно. С чего ты все это взял?
– Зассд, - ответил его собеседник, неожиданно решивший прекратить дискуссию. Он перебросил каску в другую руку и плюнул на пол.
– Что!?
– Что слышал. Катись на своем драндулете.
Так отчаявшийся Гаррисон и сделал. Расстроенный, он покатил обратно на корабль.
Его превосходительство вперил в Гаррисона повелительный взгляд.
– Итак, вы вернулись наконец. Сколько человек придет и когда?
– Никто не придет, сэр, - сказал Гаррисон, начиная чувствовать дрожь в коленках.
– Никто?
– Посол грозно нахмурил брови.
– Вы хотите сказать, что никто не принял мое приглашение?
– Никак нет, сэр.
Посол подождал секунду, потом сказал:
– Выкладывайте в чем дело. И перестаньте таращиться. Вы сказали: что мое приглашение никто не отвергал, но никто тем по менее не придет. Как я должен все это понимать?
– Я никого не пригласил.
– А, так вы никого не пригласили!
– Обернувшись к Грейдеру, Шелтону и другим офицерам, посол сказал: - Не пригласил, видите ли.
– Потом он повернулся к Гаррисону.
– Я полагаю, вы просто-напросто забыли это сделать? Опьяненный свободой и властью человека над техникой, вы носились по городу, наплевав на все их правила движения, создавая угрозу для жизни пешеходов, не утруждая себя даже дать гудок или…
– На моем велосипеде нет гудка, сэр, - опроверг его слова Гаррисон, внутренне протестуя против этого списка преступлений.
– У меня есть свисток, который приводится в действие вращением заднего колеса.
– Ну вот, - сказал посол с видом человека, потерявшего всякую надежду. Он рухнул
– А у другого - свисток!
– Я его сам изобрел, сэр, - сообщил ценную информацию Гаррисон.
– Я в этом и не сомневаюсь. Вполне могу себе представить… Я ничего другого от вас и не ожидал.
– Посол взял себя в руки.
– Скажите мне под строжайшим секретом, абсолютно между нами, - он наклонился вперед и спросил шепотом, повторенным семикратным эхом: - Почему вы никого не пригласили?
– Не нашел никого, сэр. Я старался изо всех сил, но они, кажется, не понимали, о чем я говорю. Или притворялись, что не понимают.
– Так.
– Его превосходительство посмотрел в иллюминатор, потом на часы.
– Уже смеркается. Скоро наступит ночь. Сейчас уже поздно приступать к дальнейшим действиям.
– Последовало раздраженное хмыканье.
– Еще один лень впустую. Мы здесь уже два дня, а все тыкаемся без толку.
– Кислый взгляд посла остановился на Гаррисоне.
– Ну хорошо, сударь. Поскольку мы все равно теряем время зря, мы могли бы выслушать ваш рассказ и полностью. Расскажите все подробности. Может быть, мы сумеем таким путем найти в нем хоть какой-нибудь смысл.
Гаррисон завершил свой рассказ следующими словами:
– Мне показалось, сэр, что болтать с ними можно хоть до второго пришествия, даже по-дружески и с удовольствием, но все равно каждый будет нести свое, не понимая себеседника.
– Похоже, что так оно и есть, - заметил посол сухо. Он обернулся к капитану Грейдеру.
– Вы изрядно попутешествовали, много чего повидали на своем веку. Что вы думаете обо всей этой болтовне?
– Думаю, дело в семантике, - ответил капитан, которого обстоятельства заставили некогда изучать этот предмет.
– Подобная проблема возникает почти на каждой планете, но обычно все рано или поздно разъясняется.
– Он помолчал, припоминая что-то.
– Первый абориген, которого мы встретили на Базилевсе, сказал очень сердечно: «Сымай башмаки сей минут!».
– И что же это означало?
– «Заходите, пожалуйста, обуйте мягкие тапочки и будьте как дома». Другими словами - «Добро пожаловать». Не так уж трудно разобраться, ваше превосходительство, когда знаешь, чего ожидать.
– Грейдер бросил задумчивый взгляд на Гаррисона и продолжал: - Здесь, вероятно, процесс дошел до крайности. Сохраняется беглость языка, сохраняется и внешнее сходство, маскирующее, однако, глубокие изменения в значениях слов, отброшенные концепции, заменившие их новые реалии и мыслительные ассоциации, не говоря уже о неизбежном влиянии развивающегося местного слэнга.
– Как, например, зассд, - ответил его превосходительство.
– Вот ведь странное словцо! И никаких видимых связей с земными корнями!
– Разрешите, сэр?
– вмешался Гаррисон робко. Он замялся, видя, что привлек к себе общее внимание, но потом смело продолжил: - На обратном пути я встретил даму, указавшую мне дорогу к дому Бэйнса. Она спросила, нашел ли я его. Я ответил: «Да, спасибо». Мы немного поболтали. Я спросил ее, что такое зассд. Она сказала, что это сокращение.
– Здесь Гаррисон запнулся.