Аника
Шрифт:
Коллум еще некоторое время ждал, но из камеры раздавались только всхлипывания и молитвы. Он отошел от решетки и стал подниматься по узкой винтовой лестнице, низко держа перед собой лампу, чтобы не запнуться о ступени. Когда он уже выходил из башни, снизу послышался отчаянный крик: «Отче! Проверьте ее, она может быть жива!»
Эпилог.
Отец
– Преподобный? Завтрак готов…, - послышался рядом почтительный голос, - сразу после вам подадут экипаж.
– Тела все подняли? – спросил он. Солнце ушло, и он опустил глаза на Смита.
– Надеемся, но болото слишком глубокое, - Тот поежился, - Хотим быть уверенными, что никто из бедняжек не остался на дне. Но преподобный Матеус уже начал службу, а бригада из десяти человек пошла раздирать новое кладбище. На церковное все не влезут, да и нельзя…
Коллум покосился за бешеной пляской трупа за деревьями и спросил:
– Э… кхм, Смит, в личных вещах девушки… той, что была с ним… не было книги? Вроде дневника, с замочком?
– Не знаю, Отче, лучше спросить доктора…
– Ладно…, - Коллум отмахнулся и отправился к крепкому зданию столовой, чтобы подкрепиться перед долгой дорогой, но вдруг замедлил шаг, - Выживших… нет?
Смит удивленно воззрился на Коллума. Он и не думал, что священник такого высокого сана может выглядеть и говорить так неуверенно и даже… стыдливо. Но вдруг встрепенулся и активно закивал.
– Есть, Преподобный! Это настоящее чудо!
– Чудо? – Коллум скривился. Это доброе
– Да! Новорожденный выжил. Мальчонка! Совсем слабенький, но пока живой. Его доктор Чед забрал домой – выхаживает.
– Немедленно проводи меня к нему! – Коллум схватился за свои четки, - Неужели ты не понимаешь, что после стольких ударов ножом в живот ни одно дитя не…
– Бог с вами, Преподобный. Матушку его и не резал никто. Это миссис Джинни Барнс, дочка жестянщика нашего. На днях пропала. Когда мужчины пришли на болото и скрутили этого зверя, она еще жива была, цеплялась за плавающие тела и кричала. Ее сразу вытащили, но пока донесли до города, она скончалась. Доктор говорит, что сердце не выдержало потрясения. Но младенца он смог спасти. Сделал это… как его…
Смит изобразил пальцами ножницы, а Коллум выдохнул и отпустил четки.
– Значит, Джинни Барнс… А та девушка, что с ним была? На берегу?
Смита передернуло, и он бросил полный горечи взгляд на болтающееся в петле тело.
– От нее и от ребеночка ее мало что осталось, Отче… Очень ее жаль. Такая красивая и совсем молоденькая… Констебль сейчас занимается поисками ее родни. Но их много там таких было – не пойми чьих, ведь этот изверг по всему графству снимал урожай.
Плотно, но без особого аппетита позавтракав, преподобный Коллум в ожидании обещанного экипажа прогулялся до площади. Разогнал детей и ворон и, вяло отмахиваясь от запаха мочи и дерьма, в последний раз оглядел висельника. Еще накануне вечером крупный и сильный мужчина в петле выглядел совсем маленьким и сухим.
Через мгновение по брусчатке застучали колеса и подковы. Подъехал экипаж. Кучер спрыгнул с козел и почтительно распахнул перед священником дверь. Тот забрался в приятно пахнущее кожей нутро и машинально принялся читать молитву за усопших.
Он не заметил в тени ратуши маленькую группу женщин и детей. Женщины, оглушенные единым горем, жались друг к другу, с тоскливой растерянностью глядели на болтающийся в петле труп и прижимали к своим животам белокурые головки дочерей.