Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1
Шрифт:
— Ну, тогда я тоже не постою за щепоткой золотых для каждого. Главное в том, чтобы захватить этого проклятого мушкетера д'Альби, который однажды сыграл со мною скверную шутку. Нужно отнять у него письмо. Он везет его на груди, потому что оно очень важное. Знайте наперед, что для вас оно дороже, чем для меня. Если мы его не добудем, то вы ничего не получите, — объявил Антонио. — Ну, так скорее же! Решайтесь. Здесь дорога каждая минута!
— Нечего тут и раздумывать! — вскричал Жан. — Мы едем с вами!
— А я только что хотел вам это посоветовать! — проворчал Пьер Гри,
— Дайте-ка нам в дорогу и бутылочку вина, отец Гри, — сказал Антонио, — только выберите получше. Я надеюсь, что мы проездим недолго. Это дело можно обделать в какие-нибудь несколько дней. Попади я в руки палача, если это не пустячная работа за этакие деньги.
— Истинная правда ваша, мастер Антонио, — подтвердил Пьер Гри. — Трое против одного, разве это трудная работа! Вы можете положиться на моих молодцов, они парни сильные и ловкие! Счастливого вам пути и доброго успеха!
Антонио и братья Гри простились со стариком и вышли из дома. Трудно было бы теперь узнать в них калек-побирушек: на обоих были длинные темные плащи и широкополые шляпы. Они быстро перешли мост и направились к северной заставе, где для них были приготовлены лошади.
— Ты все поняла? — спросила бледная, как смерть, Жозефина, рассказав Магдалене о том, что услышала в столовой.
— Да, все. Они хотят убить того мушкетера.
— Этого не должно случиться, Магдалена! Мы обязаны быть благодарными. Ведь это тот самый мушкетер д'Альби, которой тогда спас тебя! — горячо говорила Жозефина. — Это наша святая обязанность!
— Это правда, но только как же мы сможем спасти его? Предупредить его уже невозможно, потому что он сейчас выезжает из Парижа, — серьезно проговорила Магдалена.
— Слушай, на этот раз я не отступлю ни перед чем. Тут идет речь о спасении благородного человека. Мы должны разыскать его друзей и известить их о грозящей д'Альби опасности. А уж они сумеют найти эту дорогу и спасти его.
— Как, Жозефина! Ты хочешь найти мушкетеров?
— Ты думаешь, что они станут насмехаться надо мною и думать обо мне дурно? Никогда! Я знаю их лучше тебя, они благородные знатные господа, и им вполне можно довериться.
— Это верно, Жозефина.
— А ты все-таки боишься?
— Да, я не могу идти к ним.
— Но ведь ты знаешь, где они, и можешь, по крайней мере, проводить меня к ним, Магдалена!
— Это я могу! Не станем же терять ни секунды.
Обе девушки закутались в платки как богомолки, и, быстро перейдя мост, очутились на улицах города. Магдалена, по обыкновению, выбирала самые узкие и уединенные пути. Когда они подошли к Лувру, она вдруг остановилась.
— Что с тобой? — спросила Жозефина.
— Мне вспомнилось, что, уходя из дома, я не посмотрела, где Нарцисс, и не сказала ему, чтобы он не подходил близко к воде.
— Не бойся, Магдалена, пойдем! Мы ведь скоро будем опять дома. Не стоит волноваться, — утешала Белая голубка свою подругу.
— Твоя правда, он ведь всегда обещает мне не ходить по берегу. Пойдем скорее, Жозефина, а то мы не успеем,
— Куда же мы идем, Магдалена?
— На улицу, где живет тот мушкетер, который тогда проводил тебя и которого товарищи называют Милоном.
— А знаешь, мне становится страшно. Как это я приду к нему сама и стану говорить с ним. Впрочем, ведь он поймет, что это была наша обязанность, известить о том, что мы слышали. А еще вот что пришло мне в голову, Магдалена, ведь мне нужно будет сказать ему, где мы живем, кто мы такие и как мы узнали эту тайну.
— Да к чему же это, Жозефина? Тебе нужно сказать ему только то, что ты слышала, а как и где ты это слышала, можешь не говорить. Этим ты вовсе не повредишь нашему доброму делу.
— Да, это так! — согласилась Жозефина.
Маленький Нарцисс, между тем, беззаботно играл пестрыми камешками на тенистой площадке под деревьями. Он был так занят своей игрой, что не заметил, как ушла Магдалена. Разошлись и остальные посетители ночлежного дома, лишь отец Гри задумчиво, но довольно выглядывал из окна своего заведения.
Вдруг внимание ребенка привлекла лошадь англичанина. Джеймс Каттэрет выводил из стойла весело фыркающего Исландца; он заметил, что мальчик с интересом смотрит на лошадь, оглянулся вокруг и кивнул ему головой. Ребенок, радостно улыбаясь, пошел к нему, надеясь, что его прокатят верхом на лошадке.
Джеймс ласково спросил его, где мать, и узнав, что Магдалена, вероятно, в доме, оставил ребенка и обошел вокруг всю постройку. Не увидев в окнах ни души, он пошел к отцу Гри и сказал, что хочет теперь же отправляться дальше, заплатил по счету и, как бы случайно, заговорил о Магдалене.
Пьер Гри видел, как она уходила с острова, и, ничего не подозревая о намерениях своего постояльца, сказал ему об этом.
Между тем Нарцисс гладил лошадку, а та лизала ему руки.
— Пойдем со мною, — предложил Джеймс Каттэрет на своем ломаном французском языке, — покатаешься немножко. Ведь ты можешь потом опять прийти сюда, или вернешься вместе со мной.
Нарцисс думал, что англичанин, как обычно, уезжает только до вечера, а ему так хотелось еще побыть с лошадкой, что он забыл даже о матери и доверчиво повел Исландца в сарай.
Джеймс Каттэрет запряг лошадь в повозку с клетками и повел ее через мост. Здесь он попросил Нарцисса подержать ее, пока он сбегает на остров за медведем. Трудно даже представить ту гордость, с которой Нарцисс взялся исполнить это поручение.
Когда Джеймс Каттэрет убедившись, что никто не наблюдает за ребенком, появился на мосту с медведем, Нарциссу стало немного страшно, но укротитель сказал ему, что медведя не следует дразнить, и он будет такой же добрый, как Исландец. Однако Нарцисс все-таки не мог решиться погладить зверя. Джеймс подумал, что страх заставит мальчика вернуться на остров, и привязал медведя позади повозки, затем посадил малыша на лошадь и тихо поехал вдоль берега Сены. Ребенок весело смеялся, цепляясь за гриву, и не замечал, что все более удаляется от острова и что укротитель направляется не к городу, а к лесу.