Анна Фаер
Шрифт:
– Не плачь! Ты должен радоваться! Чего мне только стоило добиться этой встречи! Ты должен радоваться, такого ведь больше никогда не повторится.
Я вытер слёзы и посмотрел на неё вопросительно.
– Мне можно было встретиться только с одним человеком, и я должна была выбирать. И из всех людей, которых я знала, я выбрала именно тебя.
– Почему именно меня?
– Мы сегодня будем говорить о странных вещах. Это вообще будет очень странный вечер. Но ты для него подходишь! – её глаза засверкали, а голос
Смотрю на неё вопросительно и молчу. Но она не молчит. О, эта девушка не любит молчать.
– Пойдём! Нам нужно идти! Я тебе многое должна рассказать! Ты ведь всё-таки не получаешь ответных писем. Это одностороння почта,- она резко вскакивает на ноги и идёт к двери.
Как же я по этому скучал. Срываться с места и бежать неизвестно куда – в этом вся Фаер. Но всё-таки я делаю недовольное лицо.
– Притворяешься ведь! Я знаю, что ты рад! – в её глазах зажигаются огоньки.
Я так люблю эти огоньки! Они почти всегда в её глазах. Там постоянно мечутся искры, молнии, огни. Удивительные глаза. Удивительная девушка.
Мы вышли из дома. На улице ночь. Полнолуние. Тишина. Даже ветер не дует. Мы идём по проезжей части. И я держу её за руку. Я счастлив. Всё внутри словно ожило.
– Так тихо.
– Конечно,- улыбается мне Фаер. – Здесь нечему шуметь. Это наш с тобой мир. Здесь только мы.
– Хотел бы я, чтобы так было всегда.
Она не ответила. Только улыбнулась мне глазами.
– А куда мы идём?
– Вот!
Она широко улыбается, её волосы кажутся ещё более растрёпанными в свете фонаря, а глаза искрятся радостью. Мы пришли к детским качелям в парке.
– Кататься будем? – я усмехнулся. – Как маленькая.
– Сам ты маленький!
И тут я понял, что обидел её.
– Прости.
– Ничего. Я же привыкла к тому, что ты такой козёл.
– Ах так? – мы уселись на качели и стали медленно раскачиваться.
– Да, - беззаботно ответила она.
– Люди по своей природе козлы. И это нормально. Нельзя их за это винить. И самое странное, что я всё равно выражаю симпатию этим козлам.
– А я нет.
– Ты так говоришь, потому что тебе больно и грустно.
– Мне хорошо сейчас.
– Но всё-таки ты пережил слишком много страданий.
– Мне было плохо без тебя.
Она больше не смотрела на меня. Тихонько раскачивалась, глядя вперёд. А потом она резка затормозила, обернулась ко мне и сказала:
– Грустить – это нормально. В некоторой степени даже полезно. Счастливые радуются и не замечают проблем, но несчастные видят их, и если они достаточно сильные, пытаются бороться с ними. Мне кажется, люди, изменившие мир, были очень грустными.
– Я очень грустный,
– А я думаю, изменишь.
– Я думаю, нет,- говорю я упрямо.
– Почему?
– Потому что мне даже не нравится мир. Мир без тебя. Пусть он и дальше гниёт, мне уже плевать. Мир без тебя мерзок.
– Нет! Мир хорош, но за пеленой безразличия и пессимизма в твоих глазах, ты этого не видишь.
– И не увижу.
– Думаешь?
– Мне не станет лучше. Мне хорошо только здесь, рядом с тобой.
– Макс! Ты всегда казался мне достаточно трезвым, чтобы понимать, что из-за того, что случилось что-то плохое, все хорошие вещи в мире не исчезли.
– Мне тоже всегда казалось, что я способен это понимать. Но, как видишь, я разбит.
– Да, я читала. Читала о том, как ты страдаешь. И мне всегда хотелось прийти и дать тебе пощёчину.
– Пощёчину? – я удивлённо уставился на неё.
– Да, пощёчину! Ты её заслужил! Правда, вместе с этим я ещё очень хотела обнять тебя и уберечь от того ужаса, который терзает твою душу. Но это неважно! Ты заслуживаешь пощёчины!
Я смотрю на неё удивлённо и молча. А она продолжает говорить.
– Мир хорош. Я жалею, что мне его больше не увидеть. А ты имеешь этот шанс, но упускаешь его. Ты похоронил себя в своей комнате. Лишил себя столько прекрасного. Я скучаю по многим вещам, которые делали жизнь приятной. Только подумай, что ты можешь путешествовать! Можешь пробовать разные новые вкусные блюда. А ещё не забывай про хорошую музыку и интересные книги.
– А как же плохая музыка и скучные книги? – вырвалось у меня.
– Такого не бывает,- ей голос уверенный, и я верю ей. – На каждую картину найдётся свой ценитель.
– Может быть, ты и права. Но без тебя мне это всё не нужно. Я не полюблю мир. Ты была той причиной, которая заставляла меня любить всё вокруг.
Её лицо покраснело и приняло самодовольный вид. Но она быстро согнала эту краску и сказала:
– Чепуха! Кроме меня есть много других причин любить мир и жизнь! И самая главная причина, полюбить этот мир, - это то, что нужно научить любить его всех остальных. Но для этого начать нужно с себя.
И тут неожиданно пошёл снег. И плевать, что сейчас середина весны. Плевать.
– Снег? – спрашиваю я.
– Да, я знаю, что ты любишь зиму. Она, как ты. Поэтому я тоже её люблю,- Фаер протянула перед собой руку.
На её ладошку упало несколько снежинок. Они упали, но не растаяли.
– Я ведь мечтала о том, чтобы все были счастливы, помнишь? – в её голосе появляются грустные ноты.
– Помню. Я помню все твои мечты. Ты мечтала о всемирном счастье и о вечной жизни твоего имени.
– Точно! – она вся вдруг оживилась.
Если обычно в её глазах светятся огоньки, то теперь там вспыхнул настоящий пожар.