Аномалия
Шрифт:
И снова утомительный полет, но хотя бы как-то определившись с отношением к делу, в которое втравил его старший агент ЦРУ Джонс, профессор Кошарски успокоился, и теперь уже ему не стоило большого труда уснуть. Просыпался он несколько раз, поглядывал в иллюминатор, пока еще было светло, и снова видел под крыльями или облака, или бесконечную водную гладь, по которой гуляли гигантские волны. Однако глаза опять закрывались, а когда они открылись в очередной раз, под крыльями мелькали какие-то огни. Это был большой город. Но вокруг самолета стояла темень тьмущая, густая, и даже странным казалось, как самолет может лететь через такую тьму. Кошарски посмотрел
В военно-транспортном самолете нет стюардессы, которая просит пассажиров пристегнуть страховочные ремни перед посадкой, и вообще никто не предупреждает о том, что самолет намеревается приземлиться. Профессор посмотрел на Джона Джонса – тот спал, слегка отвалив нижнюю челюсть. Отчего-то захотелось плюнуть ему в раскрытый рот, но Фил Кошарски умел себя контролировать. Желание нагадить соседу по салону произошло, видимо, по причине болезни. Долгий утомительный полет без пищи и больной желудок – понятия несовместимые. И Кошарски почувствовал, как в желудке что-то слегка тянет. Это была еще не боль, но первый признак подступающей боли, и по этому признаку можно было определить, что ее необходимо купировать в зачатке. Кошарски достал свой саквояж, нашел бутылочку с мутной белой жидкостью, вытащил пробку и сделал большой глоток. Лекарство было безвкусным, не противным и не приятным, только сильно обволакивающим полость рта, но глотать его сразу было нельзя. Его следовало сосать, и постепенно оно уходило в пищевод, а оттуда в желудок и обволакивало язву пленкой, не давая усилиться начавшемуся было обострению. Такие бутылочки у профессора были всегда с собой – и в рабочем кабинете, и в служебной машине, и дома, и теперь вот в этой поездке. Без этого он уже обходиться не мог.
– Желудок прихватило? – словно он и не спал совсем, спросил Джонс.
– Мне нельзя длительное время голодать, – оправдываясь, сказал Кошарски.
– Я не подумал об этом, – старший агент взял вину на себя. – Сам я могу по трое суток без еды и без воды… Извините, профессор. Я просто не подумал. Но без врачей мы обойдемся?
– Обойдемся, – пообещал профессор.
– В крайнем случае придется прибегнуть к услугам военного врача на базе НАТО.
– База будет рядом с нами? – поинтересовался Кошарски.
– Мы будем на ней жить. Кстати, по времени мы сейчас пойдем на посадку. Как раз на аэродром военной базы. Будьте готовы. Посадку вы вытерпите? Я могу пригласить врача к самолету.
– Я не в таком состоянии, чтобы уже сейчас обращаться к врачу. Лекарство у меня с собой. Можете не беспокоиться…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– Прогноз погоды смотрел. Обещают к концу недели проливные дожди по всей Европе, – сообщил Сарбаз, закрывая новостной интернет-сайт. – Из залитого ливнями Пакистана мы попадем в залитую ливнями Европу. Одно другого не легче.
– До конца недели, надеюсь, мы отсюда уберемся, – ответил полковник Самарканди. – Мне здешний воздух не нравится – задохнуться можно. И пейзажи местные – я даже на улице ощущаю себя как в кабине лифта. Зажат со всех сторон и беспомощен, если что-то случится. Как можно человеку запирать себя со всех сторон в заборы и рамки!
– А
– И не нужны они нам. Кстати, польские военные, кажется, в составе сил НАТО, тоже у нас присутствуют?
– То ли тысяча человек, то ли две тысячи, я точно не помню.
– Желаю им всем там заблудиться и никогда не найти дорогу к своим, – всерьез сказал полковник. – Если у нас все в этот раз получится как следует, мы поможем всем натовцам заблудиться. Тогда им уже не помогут электронные компасы и спутники GPS.
– Надеюсь, господин полковник, вместе с вами, – согласился Сарбаз.
– Инструкции пришли?
– Пришли. Только опять на английском языке. И писал их точно американец. Обороты речи чисто американские. Англичане так вульгарно не выражаются. Я уже расшифровал. – Сарбаз защелкал маленькой, легко помещающейся в ладони компьютерной мышкой, специально сделанной для ноутбука.
Харун Самарканди положил руку на спинку стула компьютерщика и склонился над монитором ноутбука, чтобы читать материалы сразу, поскольку приказал Сарбазу не брать с собой принтер. Зачем таскать лишний вес, если можно обойтись без этого. Однако пришлось вытащить из кармана блокнот и записать два телефона, два адреса и имена людей, которые должны ему здесь помогать. Память у Самарканди вообще-то была великолепная, но он мог полагаться на нее только тогда, когда дело касалось арабского языка и арабского смысла сказанного или написанного. Ну, может быть, еще и английский язык был по силам его памяти, хотя в меньшей степени. Телефоны, хотя номера и были длинными сотовыми, он запомнил и записал только на всякий случай. А адреса давались хотя и латиницей, но на польском незнакомом языке с трудным сочетанием букв, и в любом другом языке казались бы бессмыслицей. И потому пришлось записывать, чтобы избежать ошибки.
А вот окончание сообщения уже требовало другого отношения. Сообщалось, что на военную базу НАТО под Краковом прибывает американская группа с задачами, аналогичными тем, что были поставлены перед группой полковника Самарканди. С американцами предлагалось разобраться по своему усмотрению, ликвидировать или нейтрализовать, при этом запрещалось трогать старшего агента ЦРУ Джона Джонса и рекомендовалось попробовать захватить и вывезти спутника Джонса профессора Фила Кошарски, специалиста по климатическому оружию из «лаборатории Филипса» в США. Люди в Кракове, которые ждут, когда полковник Самарканди выйдет на них, помогут в проведении этой акции.
– Если там американский спецназ, нейтрализовать его можно только одним способом – ликвидировав, – проворчал Самарканди. – Но как их ликвидировать, если они находятся на военной базе? Хорошенькое дельце! И без того у нас задача не самая простая, а тут такое дополнение… Я уже начинаю жалеть, что не полным составом отряда сюда прибыл. И не все вооружение захватил. То есть вообще не захватил вооружения…
– Да, господин полковник, в чужой стране воевать – это совсем не то, что сражаться на своей земле, – согласился компьютерщик Сарбаз.
– Запроси их, в курсе ли дела подполковник Хайрулла и можно ли его использовать. У Хайруллы с американцами свои отношения. Он заканчивал американское военное училище. Это тоже напомни.
– Понял. От вашего имени?
– От моего имени. Как ответ придет, постучи в стенку.
Полковник вышел в задумчивости. Но не успел он в своей комнате заварить чай. И поспешил в соседнюю комнату.
– Ответили сразу, господин полковник. Хайрулла в полном вашем распоряжении. Использование его обязательно, поскольку он знаком с Джоном Джонсом и может его показать во избежание ошибки.