Аномальная зона
Шрифт:
– Прошу мне поверить! – горячился Эдуард Аркадьевич. – Я слово своё сдержу. Мамой клянусь.
– Если б я всем на слово верил, то давно бы в ящик сыграл, – хмуро прервал его Резаный. – Одного я тебя, конечно, не отпущу. Во-первых, потому что один не дойдёшь, заблудишься. А во-вторых, если вдруг даже и дойдёшь – хрен вернёшься. Меня мамка в детстве хотя и ножом по харе полоснула, но головой об пол не била. Так что соображаю покедова… А потому подберу я тебе парней человек пять-шесть, из самых верных своих кентов. С ними и двинешься. Заряжу вас золотом –
– А я?
– А ты в городе останешься. Полномочным моим представителем на Большой земле. Будешь гонцов от меня со ржавьём встречать, сам без навара тоже, естественно, не останешься. Если всё ништяк пойдёт, глядишь, и я подгребу. Ну, а ежели что не так… Учти: под землёй достану и выпотрошу.
– Учту, – замороченно кивнул Эдуард Аркадьевич.
– То-то же. Тебя мои парни, в случае чего, на запчасти вмиг разберут и по горшкам разложат. Печень – в один, сердце – в другой, мозги – в третий…
– Да я… Да ни в жизнь…
– Ладно, ладно, – махнул на него рукой Резаный. – Иди, готовься к походу. А завтра я к тебе корешков своих подгоню. Научишь их, как на воле себя вести, какой прикид одеть, как базар с народом вести… Они ж, в натуре, всю жизнь в тюрьме, понятий ваших не просекают….
– Это не проблема! – светясь счастьем от осознания возможности скорой встречи с домом, вскочил Марципанов. – На воле сейчас бывших зеков полно, по телеку – сплошной блатняк, криминал. Так что ни повадками, ни базаром твои урки особо среди прочего люда не выделятся. Хотя подучить, конечно, малость придётся…
А про себя окрылённо решил: «Мне бы до города только добраться. Там я кентов твоих первым встречным ментам заложу. Только золотишко вначале из них повытрясу. И хрен вы меня потом найдёте! С деньгами-то, известно, мне и сам чёрт не брат!»
Глава семнадцатая
1
При въезде в краевой центр на стационарном посту ГИБДД лесовоз тормознули. Лениво козырнув, милицейский сержант – в бронежилете, с автоматом АКСУ на груди, поднявшись на подножку, привычным движением распахнул дверцу кабины. И застыл с открытым от удивления ртом, уставясь на странного пассажира в полосатой изодранной в клочья униформе.
– Эт-то что ещё за клоун?
– Да зек беглый, – словоохотливо пояснил водитель. – Добровольно сдаваться едет.
Милиционера будто ветром с подножки сдуло. Отпрыгнув, он передёрнул затвор, повёл стволом в сторону Фролова:
– А ну, выходи! Руки за голову!
Капитан, по опыту зная, что пускаться в объяснения в такой ситуации бесполезно, подчинился безропотно. Благодарно кивнув на прощание водителю, вылез из кабины и послушно сложил на затылке обе руки.
– Шагай к посту! – приказал сержант, держа
Фролов пошёл, нетвёрдо ступая затёкшими от длительной езды в кабине ногами.
– Садись! – доведя арестанта до стен застеклённой будки поста, скомандовал милиционер, а сам позвал в распахнутое окошко напарника.
– Побегушника поймал! Звони в УВД, пусть опергруппу пришлют! – А потом обратился к задержанному, продолжая держать его на мушке: – Ну и откуда ты сдёрнул, мужик? Из какой колонии?
– Из лагеря. В тайге, – глядя себе под ноги, буркнул, не вдаваясь в подробности, капитан.
Сержант оказался дотошным службистом:
– Знаю, что из тайги. Ты мне номер зоны скажи. У нас пятнадцать колоний в крае. Надо им тоже сообщить. Странно только, что у нас ориентировки из УФСИН по побегушнику не было. Обычно они, если побег, сразу сообщают, перекрывают автотрассы, вокзалы, на дорогах посты выставляют. А сейчас тихо. Может, они тебя ещё не хватились? Или ты вообще не у нас сидел, а в соседней области?
Фролов молчал, понимая, что объяснить всё случившееся с ним в двух словах будет весьма затруднительно. А милиционер вдруг засомневался:
– И роба на тебе какая-то странная. Полосатики только на пожизненном режиме, а оттуда ещё никто не сбегал… Да и полоски у них на одежде поперёк идут, а не вдоль. Ты, часом, не из больницы в пижаме драпанул? Психиатрической? Может, тебе доктора вызвать?
Капитан упрямо тряхнул головой:
– Говорю же – из лагеря. Только не нынешнего, а сталинского ещё… О нём здесь не знает никто…
Милиционер озарённо кивнул:
– Ну теперь ясно… – И крикнул напарнику: – «Скорую помощь» тоже вызывай! Психиатрическую бригаду!
Фролов обречённо вздохнул. А потом пояснил сержанту:
– Я вообще-то капитан милиции. На спецзадании был. Но документов у меня, естественно, нету. Психиатров не надо. Лучше полковнику Титаренко из УГРО про меня сообщи. И сигареткой угости, не жадничай.
– Щас генерал к тебе приедет. В белом халате, – пообещал милиционер. Но сигарету всё-таки дал, не подходя близко, бросив её на землю перед задержанным.
Фролов усмехнулся горько:
– И зажигалку кидай. Я человек не гордый. Такого, брат, насмотрелся… Крыс и лягушек жрал. Так что мне не в лом и окурок с пола поднять. А за сигаретку спасибо…
От первой же затяжки у него закружилась блаженно голова и зашумело в ушах. Сидя на корточках и покуривая, увидел краем глаза, как подкатил к посту милицейский «Форд». Из него вышел знакомый старший лейтенант из дежурной части. Фамилии его капитан вспомнить не мог, зато он, присмотревшись, узнал Фролова:
– Никита?! Ни хрена себе! Ну и видок у тебя… Откуда ты взялся?
– Звони полковнику Титаренко. Он в курсе.
– Ну дела…. – покачал головой старлей и бросил сержанту: – Да наш это человек, опер из уголовного розыска. Так что кончай его автоматом пугать. А то стрельнёшь ещё ненароком! – И, достав мобильник, принялся названивать в УВД.