Антитраст против конкуренции
Шрифт:
Очевидно, что если издержки и прибыль субъективны, а совершенная конкуренция не является критерием оптимальности, то все эти так называемые оценки монопольной власти и потерь общественного благосостояния ошибочны. Как только мы признаем, что разнородность компаний, видов продукции и предпочтений является желательным фактором экономической жизни и что на динамическом рынке равновесие при полной информации и однородной продукции невозможно, отклонение цены товара от предельных издержек перестает служить доказательством неэффективности распределения ресурсов в любой осмысленной интерпретации. Цены отклоняются от предельных издержек на любых рынках, поскольку кривые спроса никогда не бывают совершенно эластичными, а попытки уравнять реальную жизнь с вымышленным миром совершенной конкуренции неправомерны.
Исследования взаимосвязи прибыли и концентрации в отрасли
Похожая методологическая ошибка совершается и при пользующемся неизменной популярностью исследовании взаимосвязи между концентрацией и прибылью, в ходе которого экономисты ищут зависимость между нормами прибыли (рентабельностью инвестиций или ценных бумаг) в различных отраслях и степенью концентрации
67
Проводились десятки подобных исследований, и нет возможности все их здесь рассмотреть. Хороший обзор и критика важнейших работ о прибыли и организации отраслевых рынков содержатся в John M. Vernon, Market Structure and Industrial Performance: A Review of the Statistical Findings (Boston: Allyn & Bacon, 1972). Первое и, возможно, наиболее фундаментальное исследование концентрации и прибыли провел Joe S. Bain, “Relation of Profit Rates to Industry Concentration,” Quarterly Journal of Economics (August 1951). Критику исследования Бейна (Bain) см. в Yale Brozen, “Concentration and Profits: Does Concentration Matter?”, The Antitrust Bulletin, Vol. 19, 1974. Методологический разбор всех подобных работ см. в Almarin Phillips, “A Critique of Empirical Studies of Relations Between Market Structure and Profitability,” Journal of Industrial Economics, Vol. 24 (June 1976), pp. 241–249.
Поэтому удобным способом выявления отраслей, требующих вмешательства регулирующих органов, мог бы стать расчет корреляции между концентрацией отраслей и соответствующими нормами прибыли. Если отрасли функционируют как конкурентные, то корреляция будет незначительной или нулевой. Если же корреляция высокая и сохраняется с течением времени, то может иметь место неэффективное распределение ресурсов и Министерство юстиции США должно принять меры для исправления этого несовершенства рынка {68} .
68
H. M. Mann, “Seller Concentration, Barriers to Entry, and Rates of Return in Thirty Industries: 1950–1960,” Review of Economics and Statistics, Vol. 48 (August 1966), pp. 296–307, особенно p. 300.
Аналогично оценкам потерь общественного благосостояния, критика которых приведена выше, подобное измерение уровня монополизации и неэффективности распределения ресурсов не имеет смысла. Если нулевая экономическая прибыль или одинаковая бухгалтерская прибыль не является критерием конкуренции в динамично изменяющемся мире, то различия в уровне прибыли не обязательно отражают наличие монопольной власти, неэффективность распределения ресурсов или ущемление прав потребителей. Главная ошибка здесь состоит в предположении о существовании долгосрочных равновесий или плавном непрерывном движении к равновесному состоянию после некоего первоначального экзогенного толчка. Долгосрочные равновесия в действительности невозможны, а изменения предпочтений, издержек, рисков, информации и уровня неопределенности не являются краткосрочными феноменами, влияние которых на прибыльность нивелируется в долгосрочном статическом равновесии. Изменения и реакция предпринимателей на эти изменения происходят непрерывно и наблюдаются как в долгосрочной, так и в краткосрочной перспективе. Точнее говоря, существует постоянный процесс уравновешивания и координации, но ожидать его завершения было бы полной иллюзией. Поэтому существующие различия в нормах прибыли между отраслями объяснимы в контексте условий полноценной рыночной конкуренции, которая не достигла и не способна достичь окончательного долгосрочного равновесия.
Даже если бы имелась статистическая корреляция между различиями в нормах прибыли и определенными рыночными структурами, результаты не следовало бы интерпретировать отрицательно, т. е. в том смысле, что монопольная власть на концентрированных рынках ведет к высоким нормам прибыли и потерям в общественной эффективности. Как предложил Гарольд Демсец, разумнее считать, что эффективные компании увеличивают свою долю на рынке быстрее, чем менее эффективные конкуренты, и поэтому скорее эффективность и прибыльность обусловливают определенные уровни концентрации, чем наоборот {69} . Таким образом, мы приходим к выводу, что подобное распределение ресурсов способствует повышению общественной эффективности и полностью согласуется с потребительскими предпочтениями.
69
Harold Demsetz, “Industry Structure, Market Rivalry and Public Policy”, Journal of Law and Economics, Vol. 16 (April 1973), p. 1–70, и «Economics as a Guide to Antitrust Regulation,” Journal of Law and Economics, Vol. 19 (August 1976), pp. 371, 384. Независимое подтверждение гипотезы Демсеца см. в John R. Carter, “Collusion, Efficiency, and Antitrust,” Journal of Law and Economics, Vol. 21, № 2 (October 1978), pp. 434–444.
Перекрестная эластичность и конкуренция
Анализ перекрестной эластичности стал еще одним распространенным методом, с помощью которого предпринимались попытки измерить уровень конкуренции и монополии на рынках. Коэффициент перекрестной эластичности характеризует реакцию
При попытке оценить уровень конкуренции на рынке таким способом или получить осмысленные выводы об эффективности распределения ресурсов возникают серьезные методологические трудности. Наиболее существенной проблемой является то, что любой анализ перекрестной эластичности со временем неизбежно столкнется со смешением колебаний в объеме продаж, вызванных изменением цен, и колебаний в объеме продаж, вызванных любыми другими факторами. Поскольку в реальной жизни непостоянны все факторы, то нет никакой определенности относительно того, изменением какого именно из них вызван результат, полученный при анализе перекрестной эластичности. Экономические теоритические конструкции, подобные эластичности, не поддаются верификации на основе эмпирического опыта, который неизбежно представляет собой мозаику сложных и неповторяющихся событий.
Далее, все близкие аналоги на рынке различаются по своему внешнему виду, надежности, качеству, сроку службы, техническому обслуживанию, удобству доставки, гарантийному сроку и многим другим свойствам, которые покупатели считают важными. Если бы окончательная цена товара была единственной существенной переменной, то, в принципе, перекрестная эластичность могла бы стать индикатором конкуренции тех или иных продуктов на рынке в определенный момент времени. Тем не менее, если цена не является единственным фактором, а прочие условия не остаются неизменными, то подобные оценки могут указать лишь на незначительную роль разницы в ценах как фактора конкуренции на рынке. Анализ перекрестной эластичности исходит из неявного предположения об одномерности конкуренции; он не учитывает неценовых факторов, используемых компаниями в конкурентной рыночной борьбе {70} .
70
Edward H. Chamberlin, Towards a More General Theory of Value (New York: Oxford University Press, 1977), pp. 78–83. См. также Ken D. Boyer, «Degrees of Differentiation and Industry Boundaries,” см. в Terry Calvani и John Siegfried, Economic Analysis of Antitrust Law (Boston: Little, Brown, 1979), pp. 88–106.
Наконец, если бы даже перекрестная эластичность позволяла измерять конкуренцию, она не давала бы никакой определенности относительно общественного благосостояния. Что, если потребители считают товар особенным и продолжают покупать его, несмотря на снижение цены на аналогичный товар другого производителя? Означает ли в данном случае низкая перекрестная эластичность причинение вреда потребителям или обществу, если, по-видимому, это те же самые потребители, которые игнорируют различия в цене? Стоит признать, что неравновесие и дифференциация присущи всем конкурентным ситуациям, – и становится очевидным, что анализ перекрестной эластичности не дает никаких содержательных результатов в отношении распределения ресурсов и благосостояния.
Барьеры для входа на рынок
Тема так называемых барьеров для входа на рынок занимает решающее место в традиционной структуралистской теории, поскольку предполагается, что именно эти барьеры, созданные ведущими фирмами отрасли, ограничивают конкуренцию и не позволяют использовать ресурсы наиболее эффективно. Критики выделяют три самых важных барьера: дифференциация продукции, экономия от масштаба и реклама.
Дифференциация продукции. С дифференциацией продукции связывают ограничение конкуренции и нанесение ущерба потребителям вследствие того, что такая дифференциация повышает издержки выхода на конкурентный рынок. По сравнению с выходом на рынок однородной продукции, производители должны затратить дополнительные ресурсы, чтобы дифференцировать свой продукт. Критики часто приводят в качестве примера тот факт, что крупнейшие автомобильные компании изменяют дизайн продукции ежегодно, повышая тем самым уровень издержек, необходимый для выхода на этот рынок {71} . Потенциальные участники должны иметь возможность предпринимать аналогичные меры по смене дизайна, поскольку в противном случае не смогут выдержать конкуренцию в данной отрасли. Следовательно, высокие затраты на дифференциацию («ложную» дифференциацию, как считает большинство критиков) блокируют выход на рынок и позволяют сохранять рыночные позиции ведущих компаний. Более того, ограничив конкуренцию, автомобильные концерны обычно перекладывают издержки на потребителей путем повышения цен, что ведет к дальнейшему сокращению благосостояния отдельных потребителей и общества в целом.
71
Mark J. Green, The Closed Enterprise System (New York: Bantam Books, 1972), p. 396. См. также Franklin Fisher, Zvi Griliches и Carl Kaysen, “The Costs of Automobile Model Changes Since 1949,” Journal of Political Economy, Vol. 70 (October 1962), pp. 433–451.