Анжелика. Мученик Нотр-Дама

Голон Анн

Взволнованная Анжелика медлила с ответом. Она подошла к окну и выглянула на улицу.

Площадь была почти безлюдна и словно дремала под покровом снега. Одна лишь госпожа Скаррон, кутаясь в свою поношенную накидку, спешила на мессу в часовню великого приора. Под серым небом глухо звонил маленький колокол.

У порога клубком свернулась Сорбонна, в ожидании хозяина лениво поигрывая с собственным хвостом.

Анжелика искоса взглянула на адвоката, который напустил на себя солидный, чопорный вид.

— Нет, по чести сказать, я не знаю более опытного адвоката, которому бы могла доверить ведение такого жизненно важного для меня дела, —

сказала она. — Вы соответствуете всем необходимым требованиям. Фалло, мой зять, был прав, когда рекомендовал вас, сказав при этом: «Во-первых, он очень знающий и толковый адвокат, а во-вторых, он недорого берет за услуги, что немаловажно».

— Благодарю за лестный отзыв обо мне, мадам, — отвечал Дегре, нисколько не задетый за живое последними ее словами.

Молодая женщина машинально чертила пальцем узор на запотевшем оконном стекле. «Когда мы с Жоффреем вернемся в Тулузу, — подумалось ей, — вспомню ли я адвоката Дегре? Может, когда-нибудь вспомню, как он водил меня в парильню, и это покажется мне невероятным!..»

Внезапно ее лицо преобразилось, она обернулась к адвокату:

— Если я правильно вас поняла, теперь вы сможете ежедневно видеться с моим мужем. Не проведете ли вы к нему меня?

Но Дегре отговорил ее от попыток нарушить строгие правила изоляции, в которых содержится заключенный. Он не был уверен, что даже ему разрешат свидание со своим подзащитным, но он-то, во всяком случае, намерен побороться за это право, прибегнув к поддержке адвокатской корпорации, насчитывающей в общей сложности шестьдесят пять членов, не считая парламентских адвокатов, членов Королевского совета, судебных палат и высшего податного суда — весьма скромной организации, в которой состоит он сам. Дегре объяснил, что благодаря последнему обстоятельству у него, пожалуй, больше шансов на успех, чем у адвоката с именем, которого влиятельные лица королевства могут опасаться. Сейчас настал момент действовать очень быстро, потому что право на защиту графа де Пейрака удалось отвоевать, перехитрив королевскую юстицию, и не исключено, что досье с обвинительными заключениями ему передадут лишь перед самым процессом, причем, вероятно, не целиком.

— Мне известно, что во время подобных процессов документы зачастую составляются на разрозненных листах бумаги, и при этом канцлер, кардинал Мазарини или сам король в любой момент могут затребовать их для ознакомления, даже изъять или добавить новые. Конечно, такое допускается лишь в порядке исключения, но, учитывая необычный характер дела…

Несмотря на малоутешительные последние слова адвоката, в тот вечер, варя Флоримону кашу, Анжелика тихо напевала и даже нашла вполне удобоваримым неизменное китовое мясо, которое подавала мамаша Кордо. В тот день в Тампль пришли дети из Отель-Дьё. Она купила у них несколько превосходных оладий, и после сытного ужина будущее представилось ей в почти радужном свете.

Ее оптимизм был вознагражден. На следующий вечер Дегре принес две потрясающие новости: ему выдали для ознакомления часть обвинительных документов и он получил разрешение на свидание с заключенным.

Услышав известие, Анжелика бросилась на шею Дегре, обняла его и пылко расцеловала. Но, почувствовав на мгновение его крепкое объятие, она тотчас же в смущении отпрянула и, вытирая выступившие на глазах слезы, пробормотала, что от радости совсем потеряла голову.

Дегре деликатно сделал вид, будто ничего особенного не произошло.

Он сообщил, что свидание с заключенным

в Бастилии назначено на полдень следующего дня. Пока они увидятся только в присутствии коменданта крепости, но он надеется, что впоследствии ему удастся побеседовать с графом де Пейраком без посторонних.

— Я пойду с вами, — решительно заявила Анжелика. — Буду ждать около крепости. Я знаю, что все равно не смогу спокойно сидеть здесь взаперти.

Затем адвокат рассказал об обвинительных актах, с которыми он имел возможность ознакомиться. Из потертой бархатной сумки Дегре извлек несколько листков, на которые он выписал главные пункты обвинения.

— Основное обвинение — колдовство и черная магия. Якобы граф занимался приготовлением ядов и одурманивающих зелий. Уличен в таких колдовских занятиях, как предсказание будущего и снятие сглаза, знает о способах защиты от яда. С помощью колдовства овладел искусством зачаровывать людей, слывущих вполне здравомыслящими, и насылать на них «дьявольскую и нелепую одержимость», а на кого-то наслал «призыв дьявольский и нелепый», иными словами, навел порчу… Изучил также действие порошков и растений, чтобы влюблять в себя женщин, и все в том же духе. Обвинение утверждает, что одна из его… бывших любовниц скончалась, а после эксгумации трупа во рту у покойницы был обнаружен талисман с портретом графа де Пейрака…

— Какое-то собрание абсурда! — в изумлении воскликнула Анжелика. — Вы же не станете уверять, что почтенные судьи будут обсуждать все это во время процесса?

— По всей вероятности, так оно и будет, а что до меня, то я скорее доволен: чем больше белиберды будет в обвинительном акте, тем легче его опровергнуть. Дальнейшие обвинения касаются преступных занятий алхимией, поиска сокровищ, превращения металлов в золото и — не упадите в обморок! — «еретические притязания на сотворение жизни». Мадам, не объясните ли вы мне, что бы это могло означать?

Анжелика растерянно помолчала, а затем положила руку на живот, где шевелился ее второй ребенок.

— Думаете, они на это намекают? — со смехом спросила она.

Адвокат пожал плечами, выражая свои сомнения и, вместе с тем, недоумение. Он принялся зачитывать дальше:

— «…Посредством колдовства увеличил свое состояние, не гнушаясь также превращением простых металлов в золото, и тому подобным…» А здесь, в конце, вот что: «Требовал предоставления прав, ему не подобающих. Открыто похвалялся независимостью от короля и принцев. Принимал в своем доме подозрительных еретиков-иностранцев, читал запрещенные иностранные книги». Далее, — с некоторым колебанием продолжал Дегре, — перехожу к документу, который кажется мне самым странным и беспокоит меня больше всего. Речь об акте, который был составлен после проведенной тремя духовными лицами процедуры изгнания беса из вашего мужа. Они утверждают, что граф неопровержимо уличен в одержимости и сговоре с дьяволом.

— Но это невозможно! — воскликнула Анжелика, чувствуя, как холодный пот выступает у нее на висках. — Кто эти духовные лица?

— Один из них — монах Беше, о котором мы с вами говорили накануне. Не знаю, удалось ли ему проникнуть в Бастилию в качестве представителя консисторского суда или каким-то иным образом, но доподлинно известно, что обряд изгнания беса был произведен и свидетели показали, что все реакции графа несомненно доказывают его связи с Сатаной.

— Это невозможно! — повторила Анжелика. — Но вы– то, по крайней мере, не верите?