Анжелика. Мученик Нотр-Дама

Голон Анн

На улице шел густой снег.

— Кто этот человек? И чем он торгует? — спросила Анжелика, когда они остановились под аркой, вдали от оживленных прилавков.

— Это здешний волшебник, — отвечал адвокат, — он защищает от мелких демонов.

Анжелика едва не вскрикнула от испуга.

— Как? Не вы ли говорили, что этим занимаются только священники?

— Они противостоят самому могущественному противнику — Сатане. А простых людей смущают мелкие злые бесы, и от них помогают подобные люди… Но отчего вы дрожите?

— Оттого что вы ведете пугающие речи. Дегре, вы верите во всю эту мистику?

— Хм! Я ни во что не верю, вы же знаете. Но я отдаю должное успешной практике

мэтра Людовика. Он из тех ясновидящих, что необходимы каждому обществу, потому что люди всегда испытывают тягу пообщаться с потусторонним миром, который заметно влияет на нас. Упомяните в присутствии своих знакомых имя мага из Дворца из галереи Мерсьер. Вы увидите, каким почтением оно окружено. Не удивлюсь, если узнаю, что судьи, которые кичатся своим благочестием, обращаются к нему за советами. Ходят слухи, что один из его клиентов — сам канцлер Сегье, хранитель печатей.

Анжелика онемела.

— Из Дворца?! Вы хотите сказать, мы были во Дворце правосудия?

— Так оно и есть.

— Но отчего же вы меня не предупредили? Мой муж находился где-то рядом, за этими стенами, а я этого не почувствовала.

— Ошибаетесь. Он довольно далеко, совсем в другом конце этих строений. Нужно пройти весь квартал вдоль пассажа, чтобы оказаться рядом с Консьержери, где содержат заключенных. Консьержери выходит на набережную Морфондю [38] .

38

Morfondus — озябшая, холодная (фр.).

— Стало быть, храм с витражами до неба, который я разглядела в темноте, это Сен-Шапель, где хранится шип Тернового Венца?

— Да.

— Я могла бы помолиться…

— Почему бы и нет! Молитва еще никому не вредила…

Анжелика была в полном смятении.

Внезапный вопрос человека, заговорившего с ней о проклятии, пробудил в ней воспоминание о незнакомце с горящими глазами, встреченном в Сен-Жан-де-Люзе… Боже правый! Как это было давно! Он дважды напугал ее, причем выглядел настолько странно, что Анжелика не просто не могла понять, с кем имеет дело, но даже спрашивала себя, видела ли она его на самом деле или то было лишь видение, вызванное жарой и усталостью. Но за несколько дней до отъезда из Сен-Жан-де-Люза она проходила через площадь, где конюшие, состоявшие на службе кардинала, в спешке сворачивали вышитые попоны мулов — работа, требовавшая больших физических усилий и аккуратности. Прислушавшись к их болтовне, она уловила имя таинственного незнакомца: Флегетан.

Она узнала, что то был один из самых ловких людей Фуке: конюшие уважительно отзывались о том, как он построил галеры на речке Нивелль [39] . И поговаривали, что надо опасаться его познаний в оккультизме, благодаря которым он посвящен во все дворцовые тайны. Ибо у кого при дворе нет опасных тайн? Всем хотелось заглянуть в будущее при помощи оккультных наук… Упоминали, что он занимался алхимией и предсказаниями будущего вместе с отцом сестер Манчини, который тоже достаточно искушен в этих науках, в его секретном кабинете в Лувре и во дворце самого кардинала. Манчини всегда предрекал одной из своих дочерей, Марии, раскачивая маятник над ее зодиакальной картой, что она навлечет на себя всевозможные неприятности…

39

Небольшая река, в устье которой расположен Сен-Жан-де Люз.

Может быть, именно

в тот день Анжелика заподозрила в странном незнакомце виновника поразивших их бед? Потом странный эпизод стерся из ее памяти.

И теперь то испытанное ранее ощущение вернулось к Анжелике, стоило другому человеку произнести слово «проклятие».

* * *

— Снегопад закончился, — сказал Дегре, — пойдемте.

И она пошла вместе ним по широкой улице, на которой уже была однажды с дядюшкой своего зятя Фалло, когда они ходили смотреть на строительство триумфальной арки у моста Нотр-Дам. Тогда улица Барильри, позднее названная Дворцовым бульваром, показалась ей похожей на реку, разделявшую остров на два мира. С одной стороны — собор Парижской Богоматери, с другой — Дворец правосудия со всеми его пристройками, простирающимися до Нового моста.

Они уже почти миновали мост Нотр-Дам, как вдруг Сорбонна сделала стойку и навострила уши.

В нескольких шагах от них стоял здоровенный оборванец и, казалось, нагло ждал, пока они подойдут к нему. Под вылинявшей фетровой шляпой с пером виднелась физиономия с фиолетовым наростом и черной повязкой, скрывающей глаз. Мужчина ухмылялся.

Сорбонна прыгнула на него, но тот с ловкостью акробата отскочил в сторону и исчез за дверью одного из домов на мосту Нотр-Дам. Собака рванулась следом.

Послышался звонкий всплеск воды.

— Чертов Весельчак! — проворчал Дегре. — Прыгнул в Сену, и лед ему не помеха. Держу пари, он сейчас удирает между свай. У него настоящие крысиные норы под всеми парижскими мостами.

Сорбонна вернулась, опустив уши.

Анжелика пыталась побороть в себе страх, но мрачное предчувствие оказалось сильнее. Ей чудилось, что нищий оборванец, неожиданно возникший на ее пути, был предвестником ужасной судьбы.

Часть третья

На ступенях Дворца правосудия

Глава 12

День едва занимался, когда Анжелика и монахиня перешли Мост Менял и оказались на острове Сите. Было холодно. Вниз по течению Сены плыли большие льдины, и старые сваи деревянного моста угрожающе поскрипывали под их ударами.

Снег выбелил крыши, украсил кружевом карнизы домов и превратил в ветку цветущей вишни шпиль Сен-Шапель, возвышающийся над массивными зданиями Дворца правосудия.

Не будь на ней монашеского одеяния, Анжелика охотно купила бы стопку фруктовой водки у разносчика. Этот красноносый человек торопился предложить горячительный напиток своим товарищам — ремесленникам, бедным клеркам, подмастерьям, всем, кому нужно вставать первыми, чтобы пораньше открыть лавочку, мастерскую или контору.

Массивные часы на угловой башне пробили шесть раз. Башенные часы, великолепный циферблат которых — золотые лилии на лазурном фоне — был обновлен Генрихом III, все еще оставались непривычной деталью городского пейзажа. Они считались одной из достопримечательностей Дворца правосудия. Разноцветные фаянсовые фигурки на них: голубь, символизирующий Святой Дух, и осененные его крыльями Любовь и Справедливость — сверкали в тусклом утреннем свете красной, белой и голубой эмалью.

Анжелика и ее спутница прошли по улице Барильри, зашли за ограду, пересекли просторный двор и поднялись по лестнице. Их встретил магистрат, в котором Анжелика с удивлением узнала адвоката Дегре. Он даже вызвал в ней некоторую робость своей просторной черной мантией, белоснежными брыжами и белым париком с тщательно завитыми локонами под квадратной шапочкой; он нес новую сумку для бумаг, распухшую от документов. Дегре сказал, что только что посетил заключенного в Консьержери, тюрьме при Дворце правосудия.