Апокалипсис отменяется (сборник)
Шрифт:
Аудитория затихла, с интересом рассматривая преподавателя. Я против воли покосился на свое отражение в экране выключенного монитора-доски. С раздражением отметил, что в костюме похож то ли на удачливого бизнесмена, то ли на исследователя западных стран, что одно и то же. А нам всем не хочется признаваться, что интеллектуальная работа приносит деньги, уж слишком бытует мнение о бедности писателей… Одно хорошо, такой образ вызывает доверие.
Чувствуя себя неуютно под прицелами взглядов, я вынул ноутбук из портфеля — пластиковую трубку, сантиметров тридцать в диаметре. Мазнул пальцем по сенсорной панели, в воздухе вспыхнул экран загрузки, на поверхность
Я поднял глаза. В аудитории человек сорок, в большинстве молодые парни и девушки, но есть и несколько седых мужей. Странно, но молодежь смотрит с интересом, в то время как седые доктора и профессора наук буквально прожигают неприязненными взглядами. Отметив это, я сказал громко:
— Для начала — давайте знакомиться. Меня зовут Игнат Афанасьевич Тюрин, писатель-социолог… Конечно, вначале пару слов о предмете лекций, дескриптологии, вашей, я надеюсь, будущей профессии.
Я сделал паузу, но аудитория молчит, кто внимательно слушает, кто торопливо записывает. Сверившись с текстом на экране ноутбука, я заговорил, постепенно входя в раж и успокаиваясь:
— Сингулярность наступает уверенно и, как сказал бы писатель, неотвратимо. Все вы об этом знаете, будучи самым долгоживущим поколением. Не в смысле срока жизни, а по количеству прожитых эпох. Раньше сотни поколений сменялись, прежде чем наступала новая эпоха. Теперь же сменяется сотня эпох на одно поколение. Например, была эпоха техмеханики. Вы все о ней знаете: механические часы, пороховое оружие, телеграф, паровоз, обработка металлов давлением. На смену пришла эпоха электроники, что сменилась необычайно быстро. Потом эпоха Интернета, свобод, секса, бескровных войн… И сейчас, друзья мои, мы имеем честь жить в эпоху нанотехнологий и генной инженерии. Она обещает нам несказанные блага, как то: продление жизни, второй шанс на полноценную жизнь для инвалидов, спасение для стариков и… к сожалению, новые развлечения. Финансовые структуры — самый скоростной потребитель. Любая новинка выхватывается с конвейера, и предприимчивые дяди уже ищут возможность использовать ее для интертейменд… примеров масса, не только киборги для воспитания детей и удовлетворения сексуальных потребностей…
Послышались смешки, на лицах слушателей появились таинственные улыбки.
— Таким образом, мы подходим к порогу дескриптологии. Мир движется вперед слишком быстро, чтобы продолжать работать по старой схеме жизни — работа-развлечения-сон. Уже сейчас опыты по расширению сознания и сеттлеретике начинают приносить плоды. Киборгизация быстро отдаляет человека-киборга от нормалов, и, кстати, не в пользу последних. Люди с расширенным сознанием удерживают десятки линий мышления, их мозг постоянно создает все новые и новые нейронные связи, наделяет новым умением… Когда исследователи поднимут эту планку еще выше… неизбежен кризис. Не все поддерживают киборгизацию, не у всех достаточно средств для получения заветных гаджетов. Что тогда? Неминуемый раздел общества на первый сорт и второй, худший? Революции? Войны?
Я обвел взглядом слушателей, с удовлетворением отметил в глазах бешеный ток мыслей. Люблю, когда за мной успевают.
— Многие придерживаются мысли, что пусть все идет своим чередом. Мол, те, кто сейчас упускает время в развлечениях и плотских удовольствиях, отомрут сами. А более жизнеспособные, умные и талантливые, цвет человечества, поднимут очистившуюся цивилизацию еще выше. Но, поступая таким образом, мы допускаем сразу три ошибки. Первое, следующее поколение также будет проходить «чистку от лентяев», а
В горле запершило. Я отпил из стакана минералки, пытаясь угадать реакцию слушателей. Но аудитория в молчании ждет продолжения. Я откашлялся, продолжил со вздохом:
— Но, скажете вы, как же достали вечно пьющие соседи, бомжи, наркоманы и преступники! Они не только прожигают свою жизнь, но и отнимают наше время и деньги у государства на их лечение и реабилитацию.
На лицах ребят я заметил понимающие улыбки, каждый сталкивался с подобным, в России это видишь каждый день. И не только в грязи и нечистотах в подъездах, но и на улице, на работе и даже по телевизору.
— Вот здесь-то и начинается дескриптология, — сказал я с торжественными нотками. — Наука о распределении человеческих ресурсов для наиболее высокого КПД разума. Цель — вывести, наконец, цивилизацию на уровень постчеловека. Каждый из вас наверняка мечтал жить в приличном доме, среди приличных соседей. Прогуливаться в чистом парке и купаться в незараженной воде. На все это у вас есть право. Более того, есть и шанс. Шанс жить вдали от развлечений быд… у большинства. Жить и работать с удовольствием.
С задних рядов донеслось язвительное:
— Резервации наоборот?
Я машинально отметил седовласого господина с саркастичной физиономией. Наверняка только и ждет момента, чтобы вцепиться в мой промах. Такие наиболее опасны, ибо имеют силы влиять на умы молодых. Одного не могу понять — откуда у него столько агрессии, будто я шарлатан в цирке.
Я сказал сухо:
— Рекомендую вам, господин, воздержаться от журналистских эпитетов… Никаких резерваций, никакого фашизма. Стопроцентное обеспечение лучших и талантливейших работников подходящими условиями жизни. Если вам угодны аналогии, пожалуйста, — элитные районы или закрытые институты. Не совсем верно, но передает суть. Мир не может отвлекаться на глупые проблемы и скатываться назад из-за нелепых революций под лозунгом «Бей буржуев, у них все есть!».
Тот же седовласый крикнул с места:
— Оставаясь вне такого городка, как вы описали, я бы так и считал.
Я заметил одобрительные взгляды, какими наградили старика. А это значит, что я теряю очки и шансы на взаимопонимание. Сдерживая раздражение, я возразил:
— А нормальный человек считал бы иначе. Например, — что я должен сделать для того, чтобы попасть туда? И ни родственные связи не помогут, ни взятки, ни прочие демократические уловки. Только желание работать и созидать… вот мысли полноценного человека.
Шпилька возымела эффект, седовласый побагровел, а я с удовольствием услышал смешки. Аудитория вновь наполнилась позитивом к восприятию.
— Итак, — продолжал я. — Закрытые города… конечно, не огороженные колючей проволокой, эти заведения называются несколько иначе, но все равно закрытые. Такие, какой почти была в советское время Москва. Отрядами полиции и наблюдателями контролируются приезжие и гости, благо сейчас все привыкли к тотальному наблюдению. И это оправданная мера, когда каждый человек ценен.