Аргентинец поневоле 2
Шрифт:
К концу 1832 года, озлобленные неудачами англичане и французы, через своих сторонников в Аргентине, попытались нанести нам «ответный удар». Но не военным, а «мирным и демократическим путем». Через «цветную революцию».
Интриги шли косяками, как селедка.
Так что внезапно в конце своего первого губернаторского срока Хуан Рохас получил подлую «подножку» от либеральной оппозиции в Палате представителей (среди победивших федералистов тоже имелись свои либералы и консерваторы). Либералы, рассматривавшие неограниченные полномочия Рохаса только в качестве вынужденной временной меры,
Под лозунгом «Даешь свободу!» А подобные горлопаны анархии всегда забывают, что народ желающий властвовать над другими, сначала должен научиться покорятся собственной власти. То есть сплотиться.
И так как стараниями Рохаса обстановка в нашей провинции уже была стабилизирована, то политические противники генерала призвали к принятию очередной «свежеиспеченной» конституции. Благо в столичных кофейнях авторов новых «эпохальных» законов всегда было с избытком. Любой либерал, как известно, за деньги мать родную продаст. Что ему какая-то Аргентина? Такая вот грусть-печаль…
Главная задача — набивание собственных карманов — продолжает выполняться при любых, самых неблагоприятных для страны условиях.
Перед выборами все кипело, как в котле, каждый хлопотал о своем кандидате.
Рохас был вынужден уступить, а вскоре после этого, 5 декабря 1832 года, окончился срок его губернаторских полномочий. Избираться повторно Рохас не пожелал — он уже привык править как диктатор и не собирался согласовывать свои решения с непонятными депутатами Палаты представителей. Мол, потом сами на коленях приползете и будете умолять меня вернуться «на трон».
Выражаясь современным языком, Рохас решил «взять паузу» и использовал полученное время для укрепления своей популярности. При этом он по-прежнему оставался главнокомандующим вооруженными силами провинции Буэнос-Айрес, а эта должность по тем временам давала не меньше власти, чем губернаторская. Так как у кого военная сила — у того и реальная власть.
Новым губернатором провинции Буэнос-Айрес был избран Хуан Рамон Непумусено Гонсалес де Балькарсе, внук Хосе Мартинеса Фонтеса, недолгое время бывшего испанским губернатором Парагвая. Балькарсе был из тех, о ком говорят «себе на уме», и сильно завидовал популярности своего предшественника. Я еще ранее замечал, что это человек угрюмый, на всех волком смотрит.
В правительстве Рохаса Балькарсе был военным министром. Формально в табеле о рангах эта должность была выше должности главнокомандующего вооруженными силами, но на деле главнее был тот, кому непосредственно подчинялись войска. А Рохасу солдаты и офицеры не просто подчинялись — они его боготворили. Слава его имени служила лучшей охраной его владений.
Но Балькарсе, как только занял свой пост, тут же занялся обдумыванием ужасных планов, благополучному результату которых он радовался заранее. И от этих мыслей гнусная улыбка озаряла его лицо…
Глава 18
После празднования наступления Нового, 1833 года подготовка к «экспедиции в пустыню» вступила в решающую фазу. Пустыней южные земли называют не потому, что там бесплодная пустыня. А потому, что там живут индейцы. А индейцам для перекочевок и ведения
Так вот, Рохас, руки которого далеко хватали, задумал провести военную экспедицию против индейцев с целью захвата новых земель на юге, и новому губернатору Балькарсе пришлось с этим снисходительно согласиться. Так как возражать по существу было нечего. Это была национальная мечта. О завоевании новых земель, о славе и о богатстве.
Война — дело святое. Ничто так не учит людей уму-разуму, как война.
Сам же неистовый генерал, хотя Господь и отказал ему в таланте военачальника, все еще стремился выиграть сотню сражений, покорить громадные, необозримые территории, где можно идти долгие дни и недели и так и не увидеть ничего, кроме шири степей, возвести на юге десятки новых городов и завоевать для своей страны тысячи покорных подданных.
Экспедицию в пустыню принято связывать с именем Хуана Рохаса, но на самом деле он хорошо подготовился и действовал не один — а в составе силового блока каудильо.
Главнокомандующему столичной провинции помогали упорный Хуан Факундо Кирога ( «Зубодер») и каудильо Мендосы Хосе Феликс Эскивель-и-Альдао ( человек с очень интересной биографией, начинавший как доминиканский священник, а затем в революционном бардаке быстро дослужившийся до генерала и взявший под контроль не только родную Мендосу, но и соседние провинции Сан-Хуан и Сан-Луис). Оба этих каудильо желали огнем и мечем вписать свои имена в память человечества. В общем, решительное наступление на юг было мастерски подготовлено.
Кроме этого, племена индейцев старались расколоть и рассорить. В пампе полыхали раздоры и ненависть.
Дерутся дикари между собою — для Аргентины это очень хорошо. Пока они грызут друг другу глотки, им дела нет для наших рубежей.
Индейцев Рохас делил на три категории — друзья, союзники и враги. А как они в отдельности зовутся — сам черт не разберет.
К друзьям относились те, кто полностью перенимал уклад жизни креолов и переходил в христианство.
Союзниками считались мирные индейцы, жившие обособленно от белых на своих территориях. Рохас оказывал им такое же покровительство, как и друзьям, вплоть до материальной помощи. Чтоб варваров держать в узде, помимо силы средство есть другое — ласка. Коня ведь тоже можно по всякому взнуздать. Силой ему одеть уздечку или лаской. Тут одной сноровки мало. Нужен системный подход.
А это правило еще от древних римлян повелось «руками варваров подчинять себе варваров». Так намного дешевле выходит, чем лишь на грубую силу уповать.
С врагами, которые не желали сотрудничать и нападали на поселения креолов, нужно было воевать. Справедливости ради следует отметить, что индейцы нападали на креолов, как собаки на сало, не по причине врожденной свирепости характера, как любят представлять это некоторые историки.
Дело в том, что креолы проводили перманентную политику вытеснения индейцев с их земель, а непримиримые индейцы, в свою очередь, пытались отогнать креолов подальше. Сжигая все и не оставляя камня на камне.