Аргумент весомей пули
Шрифт:
Дальше фигуру показавшегося мне удивительно знакомым демонопоклонника окутало красное сияние, и пластуны не полезли в рукопашную, а вместо этого открыли огонь из револьверов.
Без толку!
Я поспешил убраться из лужи крови, и тотчас от лестницы в жреца устремился призрачный череп. Выходец из Поднебесья отбил его голой рукой, и тогда впустую ударивший своим излюбленным боевым арканом Клюв посторонился, освобождая дорогу Кукле. Чернокожая колдунья запустила руку в кожаный мешочек, сыпанула в залившую всё кругом кровь какой-то серый порошок, и каменные плиты близ алтаря вмиг проросли костяными терниями. Те оплели ноги жреца, пронзили своими шипами его голые щиколотки и поползли
Троица пластунов прикрылась единым магическим барьером, я тоже геройствовать не стал, юркнул за их спины. Духоловы разошлись в разные стороны, вслед за ними на крышу стали подниматься ученики школы Извечного полдня. Жрец неловко попятился к алтарю, а потом вдруг одним уверенным движением всадил себе меж рёбер ритуальный кинжал, с непостижимой лёгкостью вскрыл грудную клетку и вырвал собственное сердце.
Да чтоб его!
Клюв и Кукла бросились вперёд, но их остановила вспышка багряного пламени, а демонопоклонник, уже заваливаясь навзничь, резким взмахом руки зашвырнул сердце куда-то в небеса. Точнее даже — чуть выше. Прямиком в астрал!
Комок пульсирующей плоти на миг скрылся в кипящей белизне и тут же выпал обратно, но не полетел вниз, а завис над пирамидой. Соединившая его с телом жреца струйка крови обернулась силовой струной, и омут ощутимо перетряхнуло. Каменные плиты под ногами дрогнули, я испуганно оглянулся и обнаружил, что окольцевавший заброшенный город багрянец пришёл в движение и начал стягиваться к окраинам, марая всеми оттенками красного затопившую дома белизну.
Окутавшее жертвенную плиту и распростёртое на ней тело сияние цвета артериальной крови сгустилось и потекло по силовой струне, сердце жреца забилось быстро и чётко, начало наполняться энергией, засветилось багрянцем. От одного только взгляда вверх меня проняло до самых печёнок, остальных жуткое зрелище безучастными тоже не оставило. Червень подскочил и рубанул демонопоклонника по голове, но сначала клинок завяз в красном мареве, а затем и вовсе разлетелся брызгами расплавленной стали. Призрачный череп Клюва прогорел в один миг, ничего не добился и старший из ревнителей: брошенный им сгусток солнечного света бесследно растворился в багряной завесе, лишь на миг разбавив её своим золотистым свечением.
— Довольно! — вмешалась Кукла. — Ритуал перерождения так просто не остановить!
— Перерождения? — уставился на неё Клюв. — Это не открытие врат?
— Нет! — подтвердила чернокожая колдунья. — Демон лишь помогает своему жрецу!
Клюва такой ответ вроде бы успокоил, а вот Седменя — ничуть.
— Хрен редьки не слаще, — донёсся до меня мысленный возглас урядника. — Вся эта прорва энергии сделает выродка равным по мощи архимагу! Он от нас мокрого места не оставит!
— Так давайте его этой прорвы энергии лишим! — объявил Клюв, сотворил очередной призрачный череп и запустил им в связавшую сердце с алтарём силовую струну.
Пустые глазницы вмиг вспыхнули багрянцем, а следом рвануло так, что меня откинуло на пару шагов назад, духолова же и вовсе сбило с ног.
— Тупица! — зло прошипела Кукла. — Поток слишком силён!
Она достала из сумки осколок кости и принялась чертить им на каменных плитах, Клюв приподнялся на одном локте и беззвучно выругался, троица пластунов растерянно переглянулась. Первоначальный план отправился прямиком псу под хвост, более того — багряное кольцо
— Сначала перерождение, затем открытие врат, — подытожил Седмень и нервно сглотнул.
А вот ученики школы Извечного полдня, такое впечатление, и не растерялись вовсе.
— Искажение аспекта! — уловил я мысленный возглас кого-то из юнцов. — Для перерождения жрецу требуется чистейший багрянец! Сместим аспект — и сердце не выдержит!
Сразу оживился их старший:
— Ставим солнечную линзу с выравниванием по сторонам света!
— Тогда не останется энергии на ритуал очищения!
— Совместим!
— Но как?!
— Берём за основу ритуал перерождения и равняемся на апогей!
— А схема и зеркала?
— Обойдёмся без них. Работаем!
Ревнители солнца забегали вокруг алтаря, на который мне и смотреть тошно было, а чернокожая колдунья оторвалась от расчертившей камни схемы и мысленно гаркнула:
— Кости!
Клюв едва не подпрыгнул на месте и тут же потребовал у пластунов:
— Тела тащите!
Сам он занялся одним из подручных жреца, и под воздействием духолова мёртвая плоть начала стремительно гнить и отваливаться, обнажая костяк. Я на всякое нагляделся, но тут замутило, вот и спустился на лестницу проверить Дарьяна и Огнича. Первый так и валялся без сознания, второй худо-бедно очухался и сумел, заикаясь, выдавить из себя:
— П-п-порядок! — будто сказал вслух, а не переправил мне мысленное сообщение.
Ни тому, ни другому делать на крыше было решительно нечего, так что я оставил их и вернулся обратно один. Запрокинул голову и обнаружил, что сердце жреца заметно увеличилось в размерах — теперь оно сияло над пирамидой настоящей багряной звездой. Гигантский смерч перемалывал в щебень окраины заброшенного города, закрученная им небесная сила пришла в движение, и с меня вновь посыпались пурпурные искры, но что самое паршивое — бивший из алтаря луч сделался ярче, плотнее и мощнее.
Я пригляделся к жрецу и неожиданно для себя его узнал, точнее — вспомнил. Видел этого выродка в пивной «Три кружки» во время приснопамятной охоты на чернокнижников.
И как же тебя тогда только упустили, сволочь такая!
Накатила злоба, захотелось приложить алтарь порчей, но решил не путаться под ногами у ревнителей солнца. Если пластуны и духоловы выкладывали очищенными от плоти костями какую-то сложную схему в стороне от алтаря, то ученики школы Извечного полдня рассредоточились вокруг него со стеклянными шарами в руках. Зачарованные сферы словно бы наполнял алхимический расплав янтаря — ярко-жёлтый и явственно светящийся. Миг спустя из накопителей вырвались лучи солнечного света, и все они пересеклись, разом ударив в энергетический поток, связавший воедино алтарь и сердце.
Там загорелась ослепительная золотая звезда, но силовой жгут задрожал и начал огибать её, не прерываясь и не изменяясь.
— Строим линзу! — донёсся мысленный приказ, и юнцы разом шагнули по часовой стрелке, звезда потускнела и размазалась в диск призрачного свечения. Точнее — в его силуэт, поскольку энергетический поток вмиг перестал дрожать и беспрепятственно потёк вверх. Никак не отреагировало на вмешательство и размеренно пульсировавшее над пирамидой сердце.
— Начали!
Линза разом сделалась ярче и плотней — на меня повеяло зноем летнего полдня, но не здешнего пакостно-влажного, а родного. Правильного!