Argumentum ad hominem
Шрифт:
— И что говорят врачи?
— А что они скажут? Ты ж сама прочитала. Но мы-то знаем…
— Мы?
Сусанна нервно сглотнула, но этот фонтан уже было не остановить. Да и не хотелось, если честно.
— Знающие люди говорят, что новый рыцарь начал восхождение.
— А старые где? Все уже закатились?
На меня посмотрели умудренным взглядом посвященного:
— Дарли, все очень серьезно.
Если байки из Старого Света вообще могут быть серьезными. А эти — в особенности.
Мифические рыцари — укротители
— Ты сама-то хоть одного такого рыцаря живьем видела? Нет.
— И слава богу! И век бы не видеть, до самого гроба!
Она бы ещё перекрестилась… Тьфу. И в самом деле, осенила себя крестом.
— Санни, давай ближе к делу. Какие нафиг рыцари?
— Ну да, ты же не слушала Ганины рассказы…
Брехню полубезумной бабки, которая вроде как за нами приглядывала. Или мы за ней. Неважно. Весь прикол в том, что слушала. Я вообще слушаю всё, всех и всегда. Но не обязательно понимаю и принимаю.
— Просвети меня, о мудрейшая!
Сначала Сусанна, конечно, надулась. Как очень пушистая мышь. Но желание поделиться сокровенным, как водится, оказалось сильнее любых обид.
— Они рождаются в каждом поколении, только восходят редко, поэтому никто и не верит. Но в это время их ещё можно заметить и попробовать укрыться. А когда взойдут полностью, спасения не останется.
— Взойдут — как семена, что ли?
— Как звезды. Как солнце и луна.
Иногда поэтика бывает в тему, не спорю. Но в данном конкретном случае…
— Хорошо. Пусть один такой и появился. В чем сложности? И зачем прятаться?
— Затем, что… — Она снова поджала губу. — Будет все то же самое. Снова и снова. Или что похуже. Со всеми, кто не спрятался.
Так-таки и со всеми? Я вряд ли могу что-то сообразить о механизме «дистанционной дефлорации», но если на неё уходит пусть даже вдесятеро меньше энергии, чем на естественный процесс, мужика все равно на всех не хватит. Да и на кой ляд? Его же не зря рыцарем именуют, а не маньяком.
— Зачем?
— Что «зачем»?
— Зачем ему трахать все, что шевелится? Ну, образно выражаясь.
— Так он ведь восходит.
Следующая станция конечная, но вы не волнуйтесь, из вагонов можно не выходить, потому что линия — кольцевая.
— Поясни. Пожалуйста.
Сусанна повела взглядом направо, налево, какое-то время смотрела в потолок, потом виновато потупилась:
— Я не знаю.
Неудивительно. Я и не сомневалась. Даже больше могу сказать: никто не знает. Та же бабка Ганна всего лишь пересказывала сказки, которые сама услышала в своем очень далеком детстве.
Хотя, можно предположить, что рыцарь таким образом… Ну да, тренируется. Если его основная задача — брать песенниц под контроль,
— Даже не думай!
Она цепко ухватилась пухлыми пальчиками за мою ладонь и сжала, что было сил.
— Пожалуйста, скажи, что не думаешь!
— Да у меня по жизни привычки думать не выработалось. Ты чего?
— Пожалуйста, обещай, что будешь осторожной!
— Санни, маленькая моя, что стряслось?
— Ты… — Золотые локоны затряслись из стороны в сторону. — Я все видела. Я знаю этот взгляд, Дарли. Я очень хорошо его знаю!
Жаль, у меня глаза не косые. Тогда удавалось бы шифроваться без особых забот.
— Обещай, что не полезешь на рожон. Всего-то и нужно, что укрыться. Ненадолго. Восхождение не длится годами, а если мы дружно постараемся, и не будем попадаться Ему на пути, то и вовсе может прекратиться. До следующего поколения, как минимум. А если повезет, намного дольше.
Спрятаться и пропустить чудо, о котором ты же сама мне сейчас все уши прожужжала?
— Дарли, пожалуйста!
— Я понимаю, что это для тебя важно. Клянусь, что понимаю. Только стоит ли так трястись, тем более, надо мной? Потеря невинности сейчас — меньшая из моих возможных проблем. Как мне думается.
— Ты же можешь затаиться хотя бы на время? Хотя бы пока коллегия будет мусолить твоё дело? Пособия хватит, чтобы прожить. Я и Томаша попрошу, соберем денег, сколько можем, только, пожалуйста…
Я накрыла её пальцы свободной ладонью:
— Все хорошо, Санни. Настолько, насколько положено и тебе, и мне. И все будет хорошо. Не волнуйся.
— Обещай. Пожалуйста. Хотя бы ради меня.
Есть все-таки что-то чертовски несправедливое в том, что мы не можем утешить друг друга. С использованием профессиональных навыков, имею в виду. Тогда уговорить Сусанну отставить в сторону нелепые планы эвакуации и глухой обороны было бы гораздо проще. Но и так почти получилось. По крайней мере, расставались мы уже без повышенных нот и причитаний. Хотя, судя по взгляду, которым меня провожали, до конца она все же не поверила. Да и я не верила тоже.
При всех живописованных ужасах в этой истории присутствовало что-то очень заманчивое. И настолько неосязаемо-невнятное, что пришлось даже облокотиться об ограду какого-то сквера и помедитировать на кусты сирени.
Сначала я отвела в сторону тягу к приключениям. Пусть таковая время от времени и норовила напомнить о себе, возраст и накопленный скепсис успешно оттаскивали меня от совсем уж дурных затей.
Потом к делу приобщилось всяко-разно, вплоть до трагикомической обиды на мир и легких суицидальных наклонностей, но и эти пули ушли в «молоко».