Архивы Конгрегации
Шрифт:
Бросьте в замке без присмотра,
И они тогда, конечно,
Никуда не убегут,
Слуг не перережут ваших,
Не найдут свою подругу,
И святой воды графинчик
Им никак не раздобыть.
Словом, не переживайте -
Некуда им будет деться,
Ведь ходы все потайные
Изучили вы давно.
Устала бояться
Автор: Александра Мищенко (Эйхе)
Преклоняешь колени, и губы вновь шепчут молитву.
Но отрава сомнений сильней, и проиграна битва:
Сколь латынь не тверди, дядя явится вновь к "своей Гретхен".
Злость ярится в груди, по
Не бессонница, впрочем, от мыслей уснуть невозможно.
Самой темною ночью защиты ты просишь не Божьей.
Ворожба, ритуал? Нет. Ты просто устала бояться.
Эти несколько лет отольются до смерти мерзавцу.
Старые записи
Автор: Рино Кроу
Краткое содержание: Передавая племяннику записи своего двоюродного дяди, старый священник не подозревает о том, что это станет началом конца деревни сожженных.
– Подойди ближе, сын мой. Мне становится все труднее возвышать голос, чтобы меня услышали, - в еле разборчивом, тихом, словно шелест листвы на ветру, голосе звучит легкое сожаление.
Потрескивающий на столе огарок свечи - еще не более, чем минут на пятнадцать горения - не может разогнать подступающие сумерки, глядящие с улицы в скудно обставленную комнату. И тени, ложащиеся на лицо человека на кровати, делают это лицо почти черным, с более светлыми, почти рыжими пятнами, которые будто перемещаются по коже. В комнате остро и тяжело пахнет болезнью, каким-то отваром, которым пытаются поддерживать угасающие силы старика.
В окно стучится черная голая ветвь растущего у дома вяза. Равномерно и тихо, будто кто-то нерешительно просит впустить в дом. Свист ветра кажется ледяным шепотом и заставляет вздрагивать от холода, несмотря на то, что окно закрыто плотно. Погода на улице, обстановка комнаты, тяжелое и тягучее ощущение приближающегося конца - все это гнетет, давит - непонятно отчего. Ведь, вроде бы ничем не отличительный от других вечер, даром, что день зимнего солнцестояния. Солнце, ко всему прочему, скрытое тяжелыми тучами, закатилось уже давно.
Молодой человек в черной одежде делает несколько шагов, переступив через порог комнаты. Стараясь избавиться от неприятного давления на сердце и вернуть душе спокойствие, чуть крепче сжимает в пальцах четки. Перекрестившись на висящее на стене распятие, преклоняет колени перед кроватью умирающего. Касается губами руки.
– Я здесь, отец, - знает, что старик не видит. Для него этот темный вечер - совсем темен.
– Мальчик мой, мы оба знаем, что мое время на исходе. Господь призовет мою душу на суд Свой с минуты на минуту. И я хочу успеть...
– голос прерывается сухим кашлем. Молодой человек поднимается с колен, подходит к столу и, налив из кувшина воды, возвращается напоить умирающего. Лежащий на кровати старик в детстве и юности заменил ему рано умершего отца, и оттого приближающая смерть оставит его совсем сиротой.
Больной пьет медленно, словно стараясь не упустить и запомнить это ощущение - прикосновение воды к губам. Благодаря аккуратным действиям молодого человека не потеряно ни единой капли драгоценной влаги. Затем старик медленно отводит глиняную кружку в сторону и поворачивает невидящий взгляд в сторону стола.
– Там...
– он указывает на стол, - там лежат бумаги. Те самые: о Хамельне. Теперь их тебе хранить.
Молодой человек даже не оглянулся вслед указующему жесту, но ощутил, будто темнота надвигающейся ночи подступает к его сердцу и ложится на плечи тяжелым камнем. Ему
– Юргхен...
– прозвучало тихо. Так, как дядя звал его прежде - еще ребенком.
– Ты чего-то боишься?
Обманывать умирающего было недобрым делом. Молодой человек помолчал, прислушиваясь к себе, перебирая бусины четок. Когда же пальцы коснулись простенького деревянного крестика, Юрген уже знал ответ.
– Да. Но я исполню то, что Господь и вы возлагаете на меня.
– Он снова подошел к столу и решительно взял свернутый в трубку пергамент рукописи, повествующей об ужасных деяниях прошлого.
Крохотный огонек свечного огарка мигнул в последний раз, и вверх потянулась струйка дыма. Тихий вздох позади означал, что прежний хранитель рукописи уже стоит перед Престолом Божиим.
Кризис веры, или Ловец крыс
Авторы: Мария Аль-Ради (Анориэль), Дариана Мария Кантор
Краткое содержание: Расследование завершено, предатели обезврежены, но остался кризис веры в людей. Как научиться заново верить другим, а главное, себе? Альфред Хауэр сможет найти ответ на этот вопрос. Потому что должен.
Альфред Хауэр сидел в своей комнате в тренировочном лагере Конгрегации высоко в Альпах и смотрел в огонь. Увы, яркое пламя в камине было бессильно разогнать темноту, свившую гнездо в его душе прошедшим днем.
"Не смогу я больше с ними работать", - с болезненной ясностью понял он, когда второй из его парней, из тех, в кого он вкладывал силы, время, душу, наконец, оказался предателем. И не запутавшимся бедолагой, павшим жертвой любви, шантажа и собственной глупости, а убежденным, идейным предателем. Крысой, месяцами, годами прятавшейся, притворявшейся, втиравшейся в доверие, засевшей в самом сердце Конгрегации и пожиравшей ее изнутри. И никто ничего не заметил, никто из тех, кто дрался с ним бок о бок, кто прикрывал предателю спину. И он, Альфред Хауэр, мнивший, что знает каждого из них как облупленного, что подобрал ключи к душам и сердцам, ничем не лучше. Не заметил, не почувствовал фальши, не понял ничего до тех пор, пока Гессе не бросил к его ногам связанного несостоявшегося убийцу принца. Второго несостоявшегося убийцу.
"Сможешь, потому что должен", - сказал ему Гессе. Те самые слова. Те, что говорил он сам им всем, своим многочисленным ученикам. Говорил тому самому Гессе, когда тот блевал на снег, стоя на четвереньках, и искренне полагал, что не сможет пробежать больше ни шагу. Говорил Келлеру, фон Дюстерманну, Лауферу, злополучному Йегеру и распроклятому Брауну. Говорил. И они все вставали и шли, бежали, сражались дальше. Так почему же он теперь не может найти в себе силы? Какого черта то, что повторяешь другим, как Отче наш, не работает на себя самого в трудную минуту? Не он ли сам неустанно твердил, что человек может все? И ведь в самом деле смог. Смог пойти к парням и поговорить с ними. Смог найти слова и убедить их, что в случившемся нет их вины, что нужно не казнить себя, а извлекать уроки и идти дальше. Быть еще бдительнее, еще осторожнее, еще настойчивее развивать в себе то, чем одарил Господь каждого из них. Так и только так они смогут противостоять злу и предательству.