Арин

Соколова Анюта

– Да… Нет… Я хотела попросить тебя об услуге.

– Что за услуга?

Жрица небрежно кивает в сторону ниши в стене комнаты – узкой и глубокой.

– Встань там, Рэй. Хочу посмотреть, поместится ли сюда охранник. Нынче тревожно даже в покоях Верховной Жрицы.

Пожав плечами, он встаёт в указанном месте. Девушка приближается, сжимая пальцы так, что выступающие костяшки суставов белеют. Заклятие слетает с её губ быстро и бесшумно. Какое-то время она не осмеливается поднять взгляд на застывшего

перед ней человека. Затем вскидывает голову и тяжело вздыхает.

– Прости, но это единственная возможность сберечь то, что нам дорого, – запоздало поясняет она, словно тот, к кому обращается, всё ещё может слышать её, – хотя о чём я… Ты не простишь меня, потому что не вспомнишь… даже случайно проснувшись. Но если сестра права в своём пророчестве, лучше тебе покоиться здесь, Рэн-эйр-Эй, пока я не наведу порядок в обезумевшем мире… Моём мире! И верну тебя себе.

Повинуясь её воле, камни стены смыкаются, надёжно пряча неподвижную фигуру. В дверь стучат. Она ждёт этого стука и, бросив последний взгляд на ровную поверхность, повышает голос:

– Войдите!

Входят вовсе не те, кого она готовилась увидеть. В комнату проскальзывают, словно светлые тени, люди в золотых плащах. Им нет конца, они окружают её, спокойные, безмолвные и неторопливые, и оттого ей вдруг становится страшно.

Высокая угловатая женщина с усталым и мрачным лицом выступает вперёд:

– Всё кончено, Жрица. Храм окружён моими людьми. Я, Нaми-ай-Aлга, новая Верховная Жрица Храма Света, обещаю тебе жизнь и неприкосновенность, если ты покоришься и дашь приказ сложить оружие.

Кисть женщины перевязана и кровоточит. Под глазами залегают глубокие круги. Она добавляет уже другим тоном:

– Прекрати это, Эрия. Хотя бы ради своей сестры… Ирия перед смертью не успела передать своё Знание, зато просила передать тебе своё прощение…

Девушка дёргается и с ненавистью глядит в обращённое к ней лицо.

– Никогда, Найга. Никогда!

Кинжал, что она носит на шее – всегда, сколько помнит, древний и острый. А тело оказывается на удивление мягким… странно. И совсем не больно. Вот только что-то мучает её, удовлетворение от того, что она ускользнула от рук врага, не полное… И уже падая, она вдруг вспоминает – Страж… В ужасе пытается сказать, что нужно сделать, но не получается. Нечто солёное во рту мешает ей говорить. Последнее, что она успевает подумать: может, так даже лучше?..

Не в жизни, так в смерти – вместе…

***

– Арин, очнись! Очнись же, леший тебя задери!

Склонившееся надо мной лицо заставило меня вздрогнуть – на секунду мне показалось, что я перенеслась в только что увиденный мною мир. Затем разглядела прядь золотых волос и мягкую щёчку Лоты, в нос ударило горячее дыхание Звёздочки, а под ногами разбегались радужные завитки Тропы. Головокружение

проходило, зрение прояснялось. Вздохнув полной грудью, я перехватила ослабшие поводья и выпрямилась в седле.

– Да в порядке я, в порядке, – отпихнула я руку, вцепившуюся мне в плечо. – Отвяжись, Несущий!

Не хватает мне тебя в настоящем, так ещё и прошлое твоё мерещится! Вот напасть-то!

– Ну, как знаешь, – обиженно отстранился он. – Я думал, ты в обмороке. Помочь хотел…

– Выдумал тоже! В обмороке! С чего бы?

Действительно, с чего? Поединок с магом, бегство через заклятия Жрицы, мирцри в роли попрошайки, выклянчившего у меня бесценную добычу, картины прошлого. Всё, как обычно.

Рэй смерил меня подозрительным взглядом. Невольно я сравнила его реального с тем, что недавно явился мне в видениях. Ну, чуть старше. Черты заострились, уголки губ чётче, еле различимая морщинка пересекла лоб. Но выражение глаз то же – презрительно-насмешливое, мрачноватое, недоверчивое. Что нашла в нём юная погибшая Жрица? Если и тогда он был таким же угрюмым и необщительным типом? А она умирала чуть ли не с радостью, что больше не придётся мучиться от его безразличия. Мудрая, могущественная… дурочка.

– Тебе о чём-нибудь говорит имя Эрия? – нарочито небрежно спросила я.

Он нахмурил лоб.

– Так звали одну из Верховных Жриц Храма Душ во времена Священных войн. Я читал историю Аскора. Надеялся что-то вспомнить, но безрезультатно.

Пронзительный взгляд опять упал на меня.

– Почему ты спрашиваешь? Ты снова… что-то видела?

Помучившись, я кивнула.

– Я всё время теперь что-то вижу. С того момента, как освободила мирцри. То обрывки, то целые куски… Словно в бреду. Тропы цветные!

– Как это – цветные? – растерялся он.

– Как-как… обыкновенно. Вон облака – жёлто-синие, рядом тучка фиолетовая. Дорога алая, по бокам узоры, над головой радуга… Исчезла. Дуги, пятна, круги, всё переливается.

Рэй старательно пялился по сторонам, затем развёл руки и улыбнулся.

– Не вижу, хоть убей!

– И убью! – огрызнулась я. – Мне удавиться впору, а тебе смешно! Знаешь, как опасен спятивший маг? Это же ходячая угроза всему живому!

Улыбка сползла с его лица.

– Арин, ты что… решила, что с ума сходишь?..

– Не решила, я схожу! – проорала я. – У меня все признаки налицо – и видения, и возрастание силы! Да я два дня назад не то что наложить Чёрный Сон, прочесть бы его не смогла – рухнула бы от истощения! И перемещаться с тремя людьми сразу – думаешь, это всякий маг может? Я рехнулась, Рэй. Как сотни магов до меня. И даже не знаю, сколько мне ещё отпущено сознательных дней… или часов.

«Надеюсь, к этому моменту мы будем уже в Эрлинге, – устало додумала я, – и вне опасности».