Арин
Шрифт:
– Куда ты? – нахмурился Рэй.
– В Храм, – коротко бросила я, пришпорив лошадь.
Худющая, но ужасно сильная рука умудрилась перехватить повод. Конь дёрнулся, но не двинулся с места.
– Нет, Арин, – твёрдо произнёс Страж. – Ты не поедешь.
– Поеду, – упрямо возразила я. – Мне необходимо туда попасть!
– Ты не поедешь, – повторил он. – Тем более одна и в таком состоянии.
– Рэй прав, – подал голос Орри. – Если тебе это так необходимо, мы поедем с тобой.
Я оглядела их по очереди. Лица выражали трогательное единодушие. Даже Лота нахмурила тоненькие брови.
– Да поймите, – простонала я, – вам нельзя там показываться. Особенно Орри. Жрица Храма опасна! Скорее всего, она в сговоре
– Именно поэтому я не позволю тебе ехать одной, – жёстко отрезал Рэй.
Есть люди, с которыми спорить бесполезно. Такой в своё время была Неда. На мою беду, мне встретилось её подобие, на сей раз в мужском обличии. Я сдалась. Мы поехали бок о бок, причём Страж крепко держал повод Гнедко. Паршивец конь не возражал, наоборот, так и норовил задеть атласную шею Звёздочки. Наградив его всевозможными эпитетами, я клятвенно пообещала продать жеребца в первом же городе, и пусть простится с мечтами доживать век на моём хуторе!
Храм показался мне неоправданно большим и безобразным, в отличие от невесомых сооружений Мердена. Колонны, что окружали его, были выточены из стволов грондери и потемнели от времени. Из чего было сложено само здание, похожее на гигантскую пирамиду, я не рассмотрела. Солнце стремительно закатывалось, небо темнело. Вход мы нашли по горящим огонькам – тёмный провал в ступенчатой стене. Рядом был подвешен гонг для посетителей. Звук удара оглушил меня и отозвался раскатистым эхом в глубине. Мне резко захотелось развернуть коня и помчаться прочь отсюда, как можно дальше и быстрее. Конечно, я этого не сделала, напротив, спешилась и подошла поближе. Двери Храма, под стать самому сооружению созданные разве что для исполинов, были приоткрыты, так, что в полутьме угадывались ступени лестницы, идущей вверх.
– Факелы, – голос Орри дрогнул. – Кто-то идёт.
Колеблющийся, спускающийся сверху свет становился всё ярче. Через минуту я поняла, что итлунг не ошибся, хоть и странновато для Храма прибегать к такому допотопному средству, а не к магическому огню или, по примеру передовых городов, – к газовому освещению. Затем я различила звуки шагов – шаркающих старческих, тяжёлых мужских и лёгких девичьих. После чего в дверном проёме показалась живописная группа – скорее даже, толпа, в центре которой выступала крохотная старушонка в белом балахоне и белой же повязке, перечерчивающей тёмный морщинистый лоб. С обеих сторон от неё восемь дюжих молодцов держали тяжеленные факелы, с которых, шипя, капала смола. Довершали торжественный выход гибкие девушки в белоснежных одеждах, двигающиеся так слаженно и смотрящие столь сосредоточенно, что я заподозрила магическое вмешательство. Надо отдать должное, выглядело всё неплохо. Наверно, в то время, когда на месте тщедушной бабульки выступала гордая статная красавица с горящими глазами, вид был ещё более величественный. Виновато ли моё сумасшествие или же вбитые с детства в голову легенды, но мне вдруг померещилось, что я стою перед женщиной из моих снов, стройной, черноволосой и отчаявшейся, глядящей через меня куда-то вниз – в пропасть? В прошлое? Наваждение длилось секунду, после чего я опять увидела перед собой дряхлую старушонку, изучающую нежданно-негаданно явившихся поздних гостей. Насколько я знакома с обычаями (а попробуй при Неде быть с ними незнакомой!), такие визиты для Храмов не редкость. Сюда можно прийти в любое время дня и ночи, с бедой, радостью, за советом и поддержкой, за помощью и в поисках убежища. Но именно этот Храм не внушал мне доверия. На всём Авендуме это было бы последнее место, куда бы я направилась за подмогой. Однако так уж сложилось, что только здесь мне придётся её попросить.
Я решительно шагнула навстречу старухе, прямо под её прицельно направленный на меня взгляд острых блестящих глаз, сверкающих на сморщенном лице подобно драгоценным камням в золе потухшего костра. Не сомневаясь,
– Недаром молвят, что чему быть, того не миновать. Здравствуй, Последняя!
Я растерянно оглянулась. Мои спутники ответили мне вразнобой столь же недоумевающими взглядами. Рэй тронул повод Звёздочки и подъехал ближе.
– Чего озираешься? – продолжала жрица. – Ты это, как предсказано. Сны уже видишь?
– Вижу, – зло ответила я. – Твой подарок?
Старушенция ухмыльнулась.
– Да разве можно такое подарить? Дожили… Избранность за порчу принимаем.
Тут она с живостью, не вяжущейся с её обликом, дотянулась до моего лица и с силой притянула к себе.
– Смотри мне в глаза! Ты же чувствуешь, что ты не такая, как все! Должна чувствовать!
– Я – обычный маг, – раздражённо возразила я, отводя её жилистые сильные руки. – О какой избранности ты твердишь?
Она хохотнула, затем вдруг посуровела, грозно сведя брови в жёсткую линию. Я невольно внутренне сжалась, ожидая грозы. Но гнев жрицы предназначался не мне. Подчиняясь данному знаку, её окружение дружно рухнуло на колени и замерло, почти не дыша. Вновь повернувшись ко мне, она твёрдо взяла меня за запястья.
– Ну же, девочка, – вздохнула старуха, – понимаю, это нелегко. Тебя держали вдалеке от Храма, от Света истины… Откуда ты? Из Толкеу, из Мердена? Я сама не верила в твоё существование, пока не увидела собственными старческими глазами… Последняя Высшая. Высшая!
Голос её загремел подобно грому, невероятно, где в столь убогом теле скрывалась такая мощь.
– Последняя дочь моего клана! Рождённая, чтобы творить чудеса! Тебя не случайность привела ко мне! Тебя даровала мне судьба! А ты лепечешь о проклятии, словно обычная смертная, недостойная открывшихся тебе даров!
Позади меня судорожно вздохнул Страж. Я резко обернулась, стряхнув цепкие объятия жрицы.
– Рэй, да врёт она! Я простая магичка, отец мой человек, мать была человеком! Лота меня знает как облупленную, я обыкновенная хуторянка, родилась и выросла в Мердене, меня не подменяли в колыбели, не подбрасывали к порогу! Я не могу оказаться Высшей, никак не могу!
Ответом мне служил растерянный взгляд серых глаз, одновременно и потрясённый, и недоверчивый. Лота – та и вовсе уставилась так, словно у меня выросли по меньшей мере рога и хвост. Орри нервно теребил повод, Огонёк под ним беспокойно переступал с места на место.
Разгневанная, я повернулась к жрице:
– Я не желаю больше слушать о своей якобы избранности! Сюда меня действительно не случайность привела, я приехала просить твоей помощи, Тара! Но, чувствую, это было ошибкой, о которой сейчас жалею!
– Погоди! – старушенция ухватила меня вновь. – Ты приехала за помощью. Я окажу её тебе. Ты собиралась о чём-то попросить меня. Клянусь…
Невежливо перебив её, я выпалила, куда она может засунуть свои клятвы, отчего Рэй удивлённо крякнул, а Лота, не сомневаюсь, покрылась румянцем с головы до пят. Но Тара не унималась. Она почти насильно стащила кузину с лошади и принялась уговаривать её остаться и поужинать. Следующим стал Орри. Взявшись за него с удвоенной силой, Жрица убедительно доказала, что ночевать на мягкой постели Храма гораздо удобнее, чем спать под открытым небом. Хвала Святым, ко мне она больше не цеплялась, а Рэй, незаметно оказавшийся за моей спиной, одарил её таким угрюмым взглядом, что Стража она старательно обходила. Зато Лота робко заметила: ничего страшного не случиться, если эту ночь мы проведём под крышей и поедим по-человечески. Фыркнув, я собиралась ей ответить, но заметила на лице итлунга полное с ней согласие – и сдалась.