Арийские мифы русов
Шрифт:
Мир в представлении этрусков состоял из купола неба — обиталища богов, среднего мира — обители людей и подземного мира — царства мертвых. Для того чтобы облегчить переход души в царство мертвых, этруски под своими селениями строили специальные подземные ходы и разломы (мундус). Именно в этих подземельях совершались мистерии и приносились жертвы богам подземного мира и духам умерших.
Бессмертные боги властвовали на небесах. Они передавали свою волю людям в виде огненных молний. Искусство по молниям было одним из самых почетных жреческих профессий. Сословие жрецов в Этрурии делилось на своеобразные касты. Одни гадали по молниям, другие разгоняли облака, третьи творили жертву и совершали
На Руси, как известно, были волхвы-облакогонители, которые вызывали дождь во время религиозных церемоний, например, на Ивана Купалу. Были волхвы — обаятели (от слова «баять» (говорить)). Волхвы-обаятели в прямом смысле этого слова «обаяли» своих слушателей рассказами и песнями о старине глубокой. Очевидно, в связи с этим в «Слове о полку Игореве» говорится о Баяне — велесовом внуке. Возможно, имя Баян было связано с профессией жреческого сословия.
Кроме того, имелись волхвы-кощунники (отправители культа мертвых). Может быть, отсюда происходит и такой персонаж былинного эпоса, как Кощей Бессмертный. Всем известно и выражение «не кощунствуй!».
Были на Руси и волхвы-целители, волхвы-шепники (отсюда происходят слова: волшебник, бабка-шептунья), а также волхвы-ведуны (от глагола — «ведати» — «знать»). Они были искушены в диспутах на философские и религиозные темы. Были также волхвы-хранильники, которые охраняли от неприятностей и злых мыслей. Эти были искушены в изготовлении оберегов и амулетов. Были также волхвы-ворожители — знатоки любовной магии. К ним обращались, когда необходимо было успешно зачать и родить ребенка.
Сходством жреческих «каст» этрусков и русских дело, конечно, не ограничивается. Был у этрусков и такой бог Велханс — бог подземного огня. Отсюда происходит имя римского бога Вулкан. Однако имя Велханс по своему произношению похоже и на имя русского бога Велеса, а также на слово «волхв». Скорее всего, в этрусской мифологии Велханс был связан с волком, известным персонажем русских сказок… Конечно, этруски наверняка рассказывали про волка свои сказки.
Бог Аплу у этрусков отожествлялся с Аполлоном. Он был типичным богом плодородия, хранителем стад и посевов. В самом имени Аплу звучит нам хорошо известный мотив «оплодотворения», как, кстати, и в имени Аполлон — «лоно». Отсюда происходят и слова «каплун», «капать». Сезонный бог как бы «закапывал» свою мужскую силу до следующей весны. Ну, а отсюда совсем недалеко и до имени «нашего» бога Купалы. Действительно, Купала бог сезонный. Он терял «потенцию» после того, как в день летнего солнцестояния «накувыркался» всласть. Он словно бы «закапывал» свой детородный орган до следующей весны. Мотив ритуального «оскопления» был широко распространен в древнем мире. С другой стороны, половой орган мужчины считался воплощением самостоятельной производящей силы, так сказать, отдельно от его владельца. Вспомним Диониса, символом которого был фаллос. А также вспомним мотив о мертвом (заснувшем) Осирисе. Исида зачала от брата, разбудив его мужскую силу при помощи магии. По другой версии мифа, Исида собрала части тела Осириса, разбросанные по всему Египту, и похоронила их. Единственно, что она оставила у себя — это фаллос,
Итак, Купала после бурной ночи в его честь терял свою оплодотворяющую функцию и мерно засыпал до следующего возрождения. Можно сказать, что он сгорал в пылу своей страсти, весь без остатка, но словно птица Феникс вновь возрождался из небытия, молодой и сильный, готовый к любовным подвигам.
В мифологии этрусков Дионису и Вакху соответствовало божество с многозначительным именем Фуфлунс. Кто его знает, уж не связано ли русское слово «фуфло», очевидно изначально обозначающее неспособность к мужскому поведению, с именем этрусского бога?
Итак, этрусская мифология дарит нам весьма богатую пищу для размышлений об общности судеб итальянского и русского народов.
Глава 13. ЧУДЕСНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ
В этой главе читатель найдет рассказ о том, как в старину купали с тягла стариков; о Трита Водяном, Тритоне и Третьяке; а также о том, что сильная роса — к урожаю огурцов. Эта глава содержит рассказ о нечастной любви, в ней также идет речь о двуликом Янусе; подземных делах Ямы; о сказочном преображении; о семи подземных королях; о восьмиголовой змее-пьянице; о братской вражде; об одной темной истории; о богине плодородия Иштар; и об одной очень старой истории.
На Руси, по свидетельству В.И. Даля, был такой обычай — купать стариков (купать с тягла) для общей потехи, не раздевая, в одежде. После этого стариков освобождают от работ, так сказать «отправляют на заслуженный отдых».
Да и сегодня кое-где можно услышать шутливое выражение: «купнем Петровича» — отправим на пенсию.
Скорее всего, этот обычай восходит ко временам весьма давним, когда стариков бросали в воду — выплывит или не выплывит своими силами. Не берусь судить о тамошних нравах, но и в недавнем прошлом на островах Океании сохранялся обычай — загоняли стариков на дерево, а затем трясли его — упадет или не упадет. Если падал, то жить старику оставалось недолго. Быть может, с такой, прямо скажем, чудовищной практикой было связано поверье, что старик теряет свою мужскую силу — становится импотентом… И стариков отправляли на тот свет, дабы он вновь смог родиться в этом лучшем из миров.
В Смоленской губернии купальницей называли огонь в поле, а купой — костер. На Купалу действительно купались и купали стариков, даже если они этого не желали. На Купалу разводили костер и зажигали огни в поле.
Таким образом, вода в этот день как бы сходилась с огнем. Можно отожествить воду с сестрой, а брата — с огнем… В сказке о сестрице Аленушке ее злая мачеха толкает в омут с камнем на шее — приносит в жертву весенней воде, а братца Иванушку в облике жертвенного животного — ягненочка злая мачеха требует принести в жертву «огню». Подобные сказочные сюжеты восходят ко временам весьма древним, когда в ходу была практика человеческих жертвоприношений.
Многие мифы разных народов повествуют нам о практике отдания в жены морскому царю красавицы. Подобные мотивы представлены в новгородской легенде о Садко и в песне о Степане Разине, который «кидает княжну в набежавшую волну».
Иногда морской царь выглядит как настоящий дракон — чудище морское. Он не берет в жены красавицу, а съедает ее — греческий миф о Персее и Андромеде. Но всегда находится лучезарный герой, который освобождает царицу и убивает морское чудище.