Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров
Шрифт:
По счастью, все десять отзывов (небывалый случай!) оказались положительными. Книгу пришлось печатать.
Один из них принадлежал Алексею Федоровичу Федорову, автору книги «Подпольный обком действует», дважды Герою Советского Союза, с 1941 года — секретарю подпольного Черниговского обкома, руководителю крупнейшего партизанского соединения периода Великой Отечественной войны.
Парадокс истории заключался в том, что и Гайдар в октябре того же 1941 года, не будучи знакомым с Федоровым, планировал перебраться в Черниговские леса, чтобы создать там свое партизанское соединение.
Отзыв выдающегося партизанского командира оказался столь
Вот, на мой взгляд, главное высказывание Алексея Федоровича Федорова:
«Лично я глубоко взволнован тем, что Гайдар в октябре 1941 года собирался с товарищами перебраться из-под Канева в Черниговские леса и создать там партизанское соединение.
Если бы Аркадий Петрович не погиб, кто знает, быть может, нам и довелось бы воевать с ним вместе или хотя бы рядом… (выделено мной. — Б. К.)»
Выдающийся партизанский командир, удостоенный двух Золотых Звезд, вполне допускал, что они с Гайдаром могли бы бить врага плечом к плечу. Аркадий Петрович тоже мог стать прославленным партизанским командиром [19] .
ТАЙНАЯ ВОЙНА ВОКРУГ ТЕЛА ГАЙДАРА
В мае 1942 года в Союз писателей в Москве пришел треугольник от безвестного лейтенанта С. Абрамова. Он сообщал о гибели Аркадия Петровича.
19
Камов Борис. Сумка Гайдара / Борис Камов. М.: Детская литература, 1982. С. 4.
Вслед за первым письмом начали приходить сообщения от других боевых товарищей писателя. Сведения совпадали.
Треугольники поступали из-за линии фронта. Не имели обратного адреса. Каждое сообщение проверялось «где надо». Но графологическая и другие лабораторные проверки никаких результатов не давали. А могила писателя, о которой упоминали авторы всех сообщений, находилась на оккупированной территории. Посылать туда кого-то с проверкой столичные чекисты не собирались. А посему вынесли следующий вердикт: «А. П. Гайдар жив. Работает на противника. Сам фабрикует и присылает письма из-за линии фронта, чтобы ввести в заблуждение компетентные органы и таким образом оградить от неприятностей своих близких».
Родственников Аркадия Петровича такое положение устроить не могло. В 1943 году они обратились в Генеральный штаб Красной армии с ходатайством проверить по своим каналам сообщения о гибели Гайдара.
Задание было поручено военным разведчикам. Действуя на оккупированной территории, они опросили многих жителей Леплявы. Командир группы, старший лейтенант И. Гончаренко сообщил в штаб Украинского фронта (откуда его донесение попало в Москву): «Гайдар ходил на хутор за продуктами… и был убит. Захоронили труп Гайдара возле железной дороги».
Хотя сообщение поступило в Москву через Главное разведуправление Генерального штаба и считалось документом официальным, донесение старшего лейтенанта И. Гончаренко,
В отличие от лейтенанта Сергея Абрамова, старший лейтенант И. Гончаренко не был для Москвы ни безвестной личностью, ни рядовым исполнителем поручений. Общая катастрофа 1941 года, трагедия под Киевом многое поставила на свои места. Немалое количество грозных военачальников с генеральскими звездами на петлицах оказались бездарями и трусами. И наоборот, скромные лейтенанты и капитаны, вчерашние лесники и железнодорожники превращались в талантливых и незаменимых военных деятелей, организаторов сопротивления. К их числу принадлежал и старший лейтенант Гончаренко.
Одна из его обязанностей состояла в том, что он был «послан в тылы под Киевом для вывода товарищей к линии фронта». Не сложно догадаться, это были крайне нужные стране люди, если для их спасения и доставки на Большую землю в глубокое расположение гитлеровцев забрасывалась разведгруппа И. Гончаренко. Она состояла из десяти человек.
Донесение старшего лейтенанта содержало много важных сведений. Гончаренко сообщал, что «лично тоже (с Гайдаром. — Б. К.) встречался и много беседовал в октябре 1941 года». Старшему лейтенанту было известно, что «Гайдару предлагали уходить с очень сильным отрядом Орлова, но он не пошел, а сказал, что останется с партизанами».
Из донесения Гончаренко следовал ошеломляющий вывод: в октябре 1941 года Аркадий Петрович имел близкое и доверительное знакомство с людьми, которые поддерживали прямую радиосвязь с Главным разведывательным управлением Генерального штаба. В свете этого сообщения по-иному выглядели планы Гайдара создать большое партизанское соединение армейского типа, которое должно было вести боевые действия в постоянном контакте с Москвой.
Еще один ошеломляющий вывод заключался в том, что пока в Москве люди с Лубянки будто бы мучились вопросом: «Кто Вы, Аркадий Гайдар?», в глубоком немецком тылу подобного вопроса ни у кого не возникало. Личность Гайдара не нуждалась ни в каких проверках. Аркадий Петрович оставался всенародной и всесоюзной знаменитостью, которая не пробуждала ни малейших подозрений даже у профессиональных разведчиков, каждый день рисковавших жизнью и нередко сталкивавшихся с подлинными изменниками Родины. Бедой стало то обстоятельство, что сражение у лесопильного завода и необходимость незамедлительно решать, как разбитому отряду существовать дальше, случились в отсутствие Гончаренко. Однако вот что важно:
• после выполнения задания старший лейтенант вернулся под Лепляву;
• узнав о разгроме партизанского отряда, тут же встревожился о судьбе Гайдара;
• подробности трагедии он специально узнавал от самых осведомленных людей.
Окажись Гончаренко рядом после боя у лесопильного завода, вся дальнейшая цепочка событий, связанных с Гайдаром, могла выстроиться по-другому.
Но вот на что хочу обратить особое внимание. Формально Союз писателей СССР, редакцию газеты «Комсомольская правда», а также Лубянку интересовала судьба не просто писателя, а писателя очень знаменитого.