Арт-пасьянс
Шрифт:
Ярким солнечным днем 546 года до н. э. в Амфитеатр на Малой Бронной развязной походкой вошел юноша в потертой тунике и стоптанных сандалиях. Он вежливо обратился к дежурному легионеру с вопросом: «Как пройти в кабинет Юноны Михайловны Скегиной?» Это был начинающий драматург, имя которого впоследствии станет известно всему миру. Это был Эсхил. Много творческих сил и душевного такта вложила в него терпеливая Юнона, прежде чем он научился читать и писать пьесы. Она же, несравненная Юнона, открыла миру и другого выдающегося драматурга – Еврипида. Но в те годы остро стоял национальный вопрос, и Еврипид вынужден был уехать на родину, так и не дожив
Много их, известных и забытых, маститых и скромных, прошло через ее ласковые и заботливые руки. Как писал о ней Шекспир в сонете № 7.40, «Расскажи мне, скольких ты ласкала? Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?». Кстати о Шекспире. Несколько столетий решала великомудрая Юнона – быть или не быть Шекспиру в Театре на Малой Бронной. Долго ползали по сцене душевнобольные Ромео и Джульетта. А вот жертва геноцида Отелло до сих пор ходит, размахивая цепями, чтобы не заснуть. Невзлюбила коварная Юнона Горького за многословие. Почеркала его пьесу «Варвары», дабы можно было играть ее перед искушенными иноземцами. До сих пор история умалчивает о том, к кому ушел великий вегетарианец из Ясной Поляны душной зимней ночью по шпалам. Уж больно много толстовской мудрости, непротивления злу насилием и несогласия с официальной церковью проскальзывает в критических эссе о спектаклях нашего театра многочисленных эстетов, чьим пером движет подчас велеречивая Юнона.
Когда-то давно, робко и застенчиво сминая в потных дрожащих от волнения руках залоснившуюся кепчонку, переступил порог кабинета многоопытной Юноны забавный мальчуган Алеша Арбузов, шмыгая слегка подслеповатым носом. Шли годы, подмораживало, вьюжило, пуржило… И вот теперь Алексей Николаевич Арбузов входит в Театр на Малой Бронной запросто, как в родной дом – в агентство по охране авторских прав. Последний этап жизни и творчества этого великого драматурга принес многострадальной Юноне горькое «воспоминание».
Шли годы… Сменялись эпохи… В белом плаще с кровавым подбоем, изнемогая от нужды, задыхаясь от волнения, постучался в дверь кабинета взыскательной Юноны непритязательный драматург Михаил Афанасьевич Булгаков… «Мастер и Маргарита», – застенчиво объявил он, протягивая всемирно известному завлиту замызганную и затасканную рукопись. «Если разберете почерк», – робко добавил он. «Рукописи не горят», – твердо сказала жестокосердная Юнона, небрежно швырнув рукопись в занявшуюся огнем администраторскую.
Шли годы… Мудрые пророчества вещуньи Юноны постепенно сбывались. С тех пор эту пьесу можно увидеть на сцене Театра на Таганке, если заблаговременно позвонить Дупаку по тел. 271-28-26.
Шли годы… Уходили в небытие драматурги… Была распущена Государственная дума… Измучившись в поисках свежей драматургии, прозорливая Юнона однажды ненастной летней ночью набрела на Чехова. «Вот вам “Три сестры”, – предложил Антон Павлович. – Делайте с ними что хотите». И Эфрос сделал – что хотел. Этот может…
Шли годы… Вечерело… И вот однажды в глухие осенние сумерки кропотливая Юнона, роясь в своих букинистических архивах, внезапно наткнулась на Чехова. Ее словно ударило… «Три сестры» – вот пьеса, которую давно не ставил Эфрос. И вот уже шесть сестер на одного брата Алешу, и все кричат: «В Софию, в Софию, в Будапешт…»
Прошли годы… Отцвело, отшумело, отстрекотало… Но посветлело в душе у несравненной Юноны. «Отцвели уж давно хризантемы в саду». Но Юнона живет в нашем сердце больном и, несмотря на экстремальные условия бермудского треугольника, в который она
«И все-таки она вертится…»
«Общие проблемы портеризма-сионизма и влияние портеризма на украинский национализм и антисемитизм в странах третьего мира и пятой колонны». Доклад В.Качана на внеочередном заседании общества «Память». 26 сентября 1988 г.
Уважаемые дамы и господа, товарищи, мадам и мсье, синьоры и синьориты, другари и другарки, либе фройнде, хлопцы и девчата! Сколько же это можно терпеть?! То, что, несмотря на очевидные успехи в нашей борьбе, несмотря на растущую консолидацию русских сил вокруг «Слова о полку Игореве», здесь, в Москве, в Московском ТЮЗе, почти всенародно, нахально празднуется юбилей Портера Геннадия Исааковича! Невозможно, товарищи, без отвращения выговорить эту фамилию, ну а отчество вызывает просто спазмы и пароксизмы ненависти. Не потому, что Исаакович, в конце концов, и Ньютон тоже был Исааком, не потому, что Портер, и даже не потому, что Левинсон. Возмущение и протест вызывает то, что Портер – Геннадий, а Левинсон – его, кто не знает, жена – вообще Оксана.
Хлопцы, господа, скильки вже будемо тирпиты?! Эдак воны сына назовуть Грицком, а дочку Олесею!
У нас же, хлопцы, усё смешалось! Артист Ульянов, руководитель СТД (сионистской театральной дружины), играет Тевье-молочника, артист Костолевский, чистокровный еврей, играет русского дворянина Анненкова, артист Качан – наоборот Бабеля, ну тогда пусть Портер сыграет Есенина. Ведь эта ассимиляция происходит, товарищи, специально; нас, хлопцы, просто хотят растворить в себе, и многие русские лопухи этого не видят. И не только нас, товарищи. Ведь Портер уже играл грузина, англичанина, француза, ну это еще ладно, но сейчас он играет китайца в спектакле «Соловей», а это значит, что дамоклов меч сионизма навис над бедным миллиардным Китаем, они и их растворят. Кто сказал, что в Библии написано, мол, что миром будут править косоглазые? Это, товарищи, для отвода глаз написано, ведь Библию-то писали тоже они, Портеры. Пока будут ждать опасности с Востока, они их всех растворят!
Вы думаете, случайно названы города Порт-Саид, Порт-оф-Спейн, Портсмут, Порт-о-Пренс, Порт-Артур, Пуэрто-Рико, Порталегро, Портленд? Хотя правильно названо только одно – Порто-Негро. Случайно названа страна Португалией, фашисты – партайгеноссе, бумажники – портмоне, а напиток – портером? Нет, не случайно! Это многовековая диверсия этих ж…, этих… людей, направленная против всего остального человечества. В этот траурный для всех славян день я хочу обратить ваше внимание на то, что Портер родился 50 лет назад, и несложный подсчет показывает, что шел 38-й год. Только безумец мог думать в этот год о детях, но его отец Исаак, видимо, был мужественным Портером и отважился.
Да, людей косило в тот страшный год, но ведь что-то же и рождалось. И если Портер сумел выжить в, мягко говоря, непростых условиях 38-го года, то становится понятным, как он выживает в экстремальных условиях у себя в театре в 88-м. А условия ведь похожи. Там все слушались и здесь все слушаются, тогда дружба с Китаем, а сейчас – все китайцы, там культ личности и здесь культ (только там мужчина с усами, а тут женщина – без), т. е. тогда генсек и сейчас Гетсек, но тогда все-таки расстрелы, а теперь все-таки – нет.