Артиллерия русской армии (1900-1917 гг.) Том 2
Шрифт:
Во время брусиловского наступления на Юго-Западном фронте при прорыве укрепленной полосы у д. Сопанов «одна из батарей ударной группы за два дня боя, 22 и 23 мая, выпустила свыше 3 000 снарядов». По сравнению с тратой снарядов французской и германской артиллерии этот расход — по 250 патронов на пушку в день боя — вовсе не является чрезмерным, тем более, что указанный расход относится к частному случаю одной батареи.
Боевых припасов в русской артиллерии хватало лишь для единичных подобных случаев. Уже 25 мая при развитии дальнейших действий прорыва у д. Сопанов по овладению соседним участком неприятельской позиции «операция артиллерии была недопустимо ограничена боевыми припасами», как пишет участник боя, артиллерист. «Вследствие этого группа
126
«Очерк развития артиллерии за последнее десятилетие», Ленинград, 1924 г., стр. 42, 43.
Из диаграмм на рис. 16 и 17 видно, что подача 76-мм патронов в армию шла небольшими дозами, медленно возрастая до 530 000 патронов в мае 1915 г. В первый же месяц войны армия потребовала 1 500 000 пушечных патронов, а к весне 1915 г. потребность возросла до 1 750 000 патронов в месяц. Следовательно, подача 76-мм патронов почти весь первый год войны удовлетворяла лишь до 1/3 потребности армии.
В конце 1915 г., весь 1916 г. и первые месяцы 1917 г. потребность армии в 76-мм патронах, возросшая до 3 000 000 — 3 500 000 в месяц, удовлетворялась тылом на 50 и до 75 %, но благодаря накоплению значительного количества боеприпасов в резерве высшего командования, армия со второй половины 1916 г. и в 1917 г. не испытывала острого недостатка в пушечных 76-мм патронах (за редким исключением).
Вообще же для русской армии в период войны 1914–1917 гг. доставлено было немало 76-мм патронов — около 60 000 000, но армия получала их в продолжительные сроки, понемногу, и в свое время пушечные патроны не поспевали в армию туда, где в них встречалась острая нужда, в особенности в первые полтора года войны, последствием чего бывал «снарядный голод».
В наиболее благоприятных условиях в отношении обеспечения 76-мм патронами русская армия оказалась к последнему году войны (см. табл. 41).
Таблица 41
ЧИСЛО 76-мм ПАТРОНОВ НА ОРУДИЕ К 1 ЯНВАРЯ 1917 г.
| Фронты | Количество 76-мм патронов (округленно) | |
|---|---|---|
| легких | горных | |
| Северный | 2 130 | – |
| Западный | 1 490 | – |
| Юго-Западный | 1 750 | 1 530 |
| Румынский | 860 | 1 550 |
| Кавказский | 2 910 | 1 225 |
| Резерв главковерха (Упарта) | 1 135 | 65 |
Из табл. 41 видно, что если к числу патронов, состоявших на фронтах, добавить патроны, состоявшие в резерве Упарта, то в общем получится, что русская армия встретила 1917 г. с большим запасом — до 3 000 патронов на каждую 76-мм пушку.
К апрелю 1917 г. накопление запаса еще увеличилось и достигло максимального
Вследствие значительного расхода 76-мм патронов в периоды июльской и Рижской операций 1917 г. и уменьшившейся подачи их — с 2 847 000 в январе до 50 000 в декабре (см. диаграммы 10 и 11) — запас патронов к концу ноября 1917 г. упал приблизительно до 2 000 на орудие.
Наличие столь больших запасов со второй половины 1916 г. до конца войны — свыше 2 000 и до 4 000 патронов на 76-мм пушку — может навести на мысль, что определенные главным командованием нормы ежемесячной подачи 76-мм патронов от 1 500 000 до 3 000 000 (от 250 до 500 патронов на пушку) превышали действительную в них потребность. К такому заключению можно было притти еще и потому, что произведенный сравнительно небольшой расход 76-мм патронов считался многими из начальствующего состава царской армии, не исключая артиллеристов, «чрезмерным».
Суворовский принцип «стреляй редко, да метко» служил основой искусства стрельбы русской армии и при скорострельном орудии. К тому же на практические стрельбы артиллерии отпускалось крайне ограниченное число снарядов; в расходовании их приходилось быть чрезвычайно бережливым, чтобы за счет экономии накопить снаряды для так называемых «групповых» стрельб, которые бывали вообще редко. Групповые стрельбы с переходом на поражение и массирование огня производились в исключительных случаях — обыкновенно лишь в смотровом порядке в присутствии высшего начальства и то на самое минимальное время, оцениваемое несколькими минутами, чтобы не тратить много снарядов. В результате таких условий производства практической стрельбы у большинства начальствующего состава сложилось убеждение в недопустимости большого расхода снарядов во всех случаях.
При определении нормы боевого комплекта забыто было наибольшее число выстрелов, сделанное во время русско-японской войны 1904–1905 гг. отдельными батареями в односуточном бою, доходившее до 500 на орудие (во время мукденских боев было израсходовано в среднем по 387 выстрелов на каждую 76-мм пушку).
Подготавливаясь к будущей большой войне на основе опыта войны с Японией, командование русской армии не могло не предвидеть, что расход боевых припасов в предстоящей войне как общий, так и в отдельных операциях должен превзойти в значительной степени расход минувшей войны.
Это отмечено было и «Наставлением для действия полевой артиллерии в бою», утвержденным в 1912 г., в § 99 которого говорилось следующее: «Боевые припасы являются главным источником боевой силы артиллерии».
«Скорострельность орудий, дающая возможность легко выпускать большое число выстрелов в ничтожное время, и длительность современных сражений заставляют предвидеть огромный расход боевых припасов. В бою бывают случаи, когда артиллерия не имеет права жалеть снарядов. Поэтому, с одной стороны, необходимо в возможной степени ограничивать расход снарядов, а с другой — обеспечивать непрерывный и обильный прилив их на пополнение израсходованных».
Словом, расход 1 100 000 76-мм патронов, произведенный в первый месяц войны, в августе 1914 г., не должен бы быть неожиданным для высшего командования русской армии. Между тем «такой огромный расход выстрелов, — как писал бывший начальник ГАУ А. А. Маниковский [127] , — тогда поразил всех».
Для исследования причин большого расхода выстрелов артиллерией ставка командировала на фронт двух представителей Генерального штаба, а затем, в конце октября 1914 г., и одного артиллериста.
127
«Боевое снабжение», изд. 2-е, т. II, стр. 201.