Артиллерия русской армии (1900-1917 гг.) Том 2
Шрифт:
Мало того, несмотря на то, что развитие ружейного производства зависит прежде всего от успеха отливки основной части ружья — ствола и что литье и сверление ствольных болванок производилось в России лишь на одном Ижевском заводе, решено было в 1912 г. сократить на заводах свыше чем вдвое имевшиеся запасы черновых ружейных стволов [145] .
В запасе заводов определено было содержать только 100 000 ствольных болванок — на Тульском и Ижевском по 40 000 и на Сестрорецком 20 000. Сообразно этой же норме были сокращены затем и запасы березовых ложевых болванок, а также ствольных накладок.
145
ЦГВИА,
Таким образом, ко времени объявления войны на оружейных заводах оказалось очень ограниченное количество ствольных и ложевых болванок, что также послужило одной из причин замедления в изготовлении новых винтовок. Это было осознано председателем особого совещания по обороне государства военным министром генералом Поливановым лишь по истечении года войны.
Неблагоприятными. условиями общего характера, в которые была поставлена русская военная промышленность указанными нецелесообразными мероприятиями, проводимыми царским правительством, и в первую очередь ничтожными нарядами на винтовки последних перед войной лет, «было почти совсем заглушено с великим трудом развившееся (ружейное) производство; разбрелись и распылились не только люди, но и станки, инструмент, лекала и самое главное — навыки» [146] .
146
А. А. Маниковский, Боевое снабжение русской армии в войну 1914–1918 гг.
В связи с разработкой нового плана снабжения русской армии по так называемой «большой программе», когда выяснилось, что артиллерийское ведомство обязано будет изготовить к 1917 г. большое количество винтовок сверх имеющихся на вооружении и в запасах, Государственной думой издан был закон 24.VI 1913 г. об отпуске средств на восстановление и переустройство оружейных заводов, рассчитанное на 1913–1916 гг. Тогда же со стороны ГАУ начались изыскания по заказу черновых оружейных стволов на частных заводах, так как единственный Ижевский оружейный завод был способен отливать около 650 000 стволов в год, что считалось недостаточным.
К расширению наших более мощных Ижевского и Тульского заводов приступили лишь с весны 1914 г. Война застала эти заводы в периоде переустройства, в самом начале строительных работ, при прежнем их оборудовании и в состоянии дезорганизации производства. Поэтому усиление производства винтовок не могло начаться в ближайшие месяцы после начала войны.
На отливку и поставку стальных ствольных болванок согласился только один частный Сормовский завод, приступив к работе в 1914 г. уже после объявления войны и предполагая подавать первые партии стволов лишь в конце 1915 г. [147] .
147
ЦГВИА, архив Барсукова. Свод верховной комиссии о ружьях, пулеметах, патронах. Объяснительная записка генерала Кузмина-Караваева.
Необходимо иметь в виду, что и установка вновь массовой фабрикации такого точного сложного изделия, как 3-лин. винтовка, и восстановление расстроенного ружейного производства требует очень много времени. Между тем, руководители военного ведомства и в частности Генеральный штаб старой русской армии, стоявшие вне заводского дела и мало им интересовавшиеся, не имели представления о той огромной по объему и сложности работе, какую представляет собой оружейное производство, и о тех чрезвычайных трудностях,
Статистические данные по опыту производства 3-лин. винтовки показывают, что «от начала установочных работ и до прочно установившегося массового производства протекло почти три года» и что «от начала постановки производства и до выпуска первой годной валовой партии изделий должно пройти не менее двух лет». Эти данные подтверждались и опытом других государств.
На первый взгляд эти сроки представляются чрезмерно растянутыми, но если знать хотя бы в кратких чертах и хотя бы 10 основных технических этапов постановки массового производства винтовки, то сроки эти представляются вполне оправданными. И это принимая во внимание этапы лишь технического и механического характера, не учитывая других не менее трудных этапов, требующих много времени для осуществления, как подбор квалифицированных техников и мастеров, подбор рабочих, организация труда и т. д.
Как ни длинны эти сроки, с ними следовало мириться, их нужно было знать и учитывать при постановке задач боевому снабжению; их необходимо было учитывать при разработке планов войны, исход которой в значительной мере зависит от возможностей боевого снабжения.
Царское военное министерство ничего этого не учитывало, ставя в 1910 г. задачу ежедневного выхода 2 000 винтовок и одновременно разрушая оружейное производство чрезмерным сокращением заказов на винтовки и рядом других крайне нецелесообразных мероприятий.
Верхи командования старой русской армии, представители царского правительства и так называемых «общественных кругов»— все требовали и ожидали от артиллерийского ведомства, что оно в первый же месяц войны даст не менее 60 000 новых винтовок, между тем оно дало в августе 1914 г. лишь около 10 000 винтовок и только в июне 1915 г., т. е. почти через год после начала войны, производительность русских оружейных заводов достигла ожидаемой нормы в 60 000 винтовок.
Норма эта оказалась значительно ниже действительной потребности в винтовках, предъявленной войной. Вскоре после начала войны обнаружился крайний недостаток винтовок. В августе 1915 г. бывш. председатель особой распорядительной комиссии по артиллерийской части (генерал-инспектор артиллерии) заявил верховной комиссии, что ежемесячные потери винтовок в армии достигают 200 000 штук и что на пополнение убыли нужно единовременно 2 000 000 винтовок (см. выше). Тогда же военный министр доложил Государственной думе, что для восстановления естественной убыли в винтовках и для подготовки укомплектования внутри страны необходимо выпускать не менее 200 000 винтовок в месяц, т. е. почти в 3 1/2 раза больше нормы 60 000 винтовок, определенной ГУГШ в 1910 г.
Норма ежемесячной потребности — 200 000 винтовок — оставалась без изменения в течение всей войны.
Нужды действующей армии не ограничивались требованиями только новых винтовок. С началом войны из войск и артиллерийских складов стали поступать на оружейные заводы винтовки, пришедшие в негодность, которые по свойству повреждений требовали заводского исправления, с заменой наиболее ответственных частей ружья новыми. Очевидно, такие исправления потребовали отвлечения опытных мастеровых оружейных заводов и работы на тех же станках, которые служили для изготовления новых винтовок.
Чтобы разгрузить оружейные заводы и ускорить исправление поврежденных винтовок, в районе военных действий в Варшаве была устроена обширная ружейная мастерская, впоследствии эвакуированная в глубокий тыл. В начале 1915 г. работы Варшавской мастерской по исправлению винтовок достигли 1 000 винтовок в день, чем значительно сократилась отправка поврежденных винтовок на заводы. В 1916 г. ружейные мастерские были организованы при каждой армии и в тылу каждого фронта, и исправление винтовок на заводах почти совершенно прекратилось.