Артуриана
Шрифт:
Оказавшись в каменном кольце, почувствовал я исходящую от него могучую силу, но магия, что обитала здесь, бесконечно отличалась от магии Броселианда. В Броселианде жила веселая, молодая сила, задорная, искрящаяся энергией, заражающая восторгом. Здесь же царило древнее колдовство, рожденное богами, что ступали по земле прежде, еще до того, как пришла эра людей и волшебников. Оно тревожило и пугало, и невольно ощутил смирение перед грозной властью этого места, где только я и не побоялся провести ночь в одиночестве — остальные появлялись здесь лишь при свете дня: никто
Однако, к своему удивлению, несколько часов спустя, позади обелисков различил я темный силуэт всадника. Кто этот отважный безумец? Быстро смекнул я, что раз незнакомец отважился явиться сюда среди ночи, то лишь дело чрезвычайной важности могло толкнуть его на столь отчаянный поступок! Что же за дело? Только одно: он срочно искал меня.
Поднялся и вышел из каменного кольца. Всадник спешился, взял коня под уздцы и пошел мне навстречу. Выглянувшая из-за туч луна осветила его лицо, и я вздрогнул от внутреннего холода, вдруг охватившего меня, когда разглядел Утера. Теперь я знал, зачем тот явился, но решил не подавать вида. Пусть скажет сам, если замыслил неладное.
— Утер? — я изобразил удивление. — Что привело тебя сюда в такое позднее время? Желаешь проститься с королем?
— Я уже простился с ним, — мрачно откликнулся Утер. — Теперь пришел поговорить с тобой.
— Так говори, — кивнул я.
Утер помялся, не зная, как начать сложный разговор, но дело, что привело его сюда, было столь важно, что долго молчать он не мог. И, переступив через себя, с трудом произнес:
— Наш король скончался… не оставив наследников. Его брат Констант был убит Вортигерном. Его брат Юлиан пал прежде. И теперь, когда и нашего короля не стало, как единственному оставшемуся брату Аврелиана Амвросия, мне следовало бы занять престол…
Тут я не выдержал и расхохотался.
— Как ты смеешь! — побагровев, — это было видно даже в неярком лунном свете, — Утер крепко сжал рукоять меча и наполовину вытащил клинок из ножен. — Как смеешь так говорить со мной!
— Ты такой же брат Амвросию, как я ему сын, — все так же, сквозь смех, откликнулся я. — Подумай, у кого из нас больше прав на престол!
— Ах ты, негодяй! — теперь уже Утер выхватил клинок и приставил к моей груди. — Что ты себе позволяешь, не забывай, что говоришь с королем! Если не прекратишь свой смех, тебе не поможет и что ты волшебник!
— Я такой же волшебник, как ты — король, — продолжая смеяться, откликнулся я. — И ты прекрасно об этом знаешь!
Гнев погас в голубых глазах Утера, а легкая усмешка тронула всегда крепко сжатые губы. Он глубоко вздохнул, успокаиваясь, а потом снова убрал клинок в ножны. После чего вполне дружелюбно посмотрел на меня.
— Ты сам это сказал Мерлин. — кивнул он. — Я такой же король, как ты — чародей. И потому, если я должен стать королем, тебе придется стать чародеем. И ты им станешь!
Теперь пришел мой черед удивляться.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты прекрасно знаешь, Мерлин, что желающих занять пустующий трон — хоть отбавляй. А законного наследника нет и в помине. Амвросий не назвал
— И что же мне сделать?
Утер неопределенно пожал плечами.
— Я тут подумал… — начал он, и было ясно, что долгие ночи провел он, размышляя над этим, видно давно грезил занять трон, — Я не могу назваться именем Амвросия. А своего звучного родового имени у меня нет. И вот, пришла мне мысль, Мерлин. В былые годы не было никого сильнее дракона, за таким королем бы пошли люди! И потому я придумал себе имя. Послушай: Утер Пендрагон. Утер, дракон и сын дракона! Как тебе?
— Неплохо, — я уважительно кивнул. — Но, боюсь, одного звучного имени недостаточно, чтобы стать королем! Как недостаточно и твоих славных боевых побед.
— Согласен, — кивнул Утер. — И вот здесь мне нужен ты.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Создай для них дракона! И поддержи меня перед лицом толпы. Люди верят прорицателям испокон веков! Они пойдут за мной. Они отдадут мне корону.
— Побойся бога, Утер! — вскричал я, изумленный, — Как я создам тебе дракона?
— Не знаю, — тот пожал плечами. — Ты всем говорил, что ты — чародей. А значит — создай мне дракона.
— А почему я должен тебе помогать? — спросил я обреченно, и Утер снова невозмутимо пожал плечами. Ничто не могло поколебать его уверенности в себе. Но мне и не нужен был ответ. Я знал, что он прав, и знал, почему должен помочь: ради его сына. Ради будущего короля всего Альбиона.
— Хорошо, — кивнул я. — Сделаю все возможное.
— Нет, — Утер прервал меня. — Просто сделай. Ты — фальшивый сын короля, а я — фальшивый брат. Мы с тобой в одной лодке.
С этими словами будущий правитель вскочил на коня и скрылся в темноте ночи. А я еще долго сидел на могиле Аврелиана, не зная, что делать дальше.
Когда на следующий день, полуживой от усталости, добрался я до города и, еле передвигая ноги, медленно шел по одной из узеньких улочек, увидел двоих весьма зажитоных крестьян, что стояли у стены дома. Один из них, едва я прошел, прошептал своему товарищу, но я услышал его слова:
— Знаешь, кто это? Это сам Мерлин! Внебрачный сын покойного короля и великий чародей! Он совершил столько чудес, исцелял даже мертвых! Зажигал огонь, предсказывал будущее…
Я улыбнулся в бороду. Эти люди свято верили в мою волшебную силу. Осталось только, чтобы поверил я сам. И я пошел туда, где был по моему разумению оплот веры, — в монастырь, там все еще жила монахиней моя матушка.
Она приняла меня и как всегда была рада видеть, хоть и не разрешила себя обнять: сан не позволял подобных вольностей. Она предложила мне присесть, но я предпочел прогуляться по монастырскому саду. Во время этой короткой прогулки, матушка расспросила о моей жизни, я рассказал и о последних событиях, случившихся в стране. О смерти короля она уже слышала
— Что ж, — она улыбнулась, — Я всегда знала, что тебя ждет большое будущее! И надо же, ты был советником короля! Он назвал тебя своим сыном!