Артуриана
Шрифт:
— Ваше величество, король-чародей, — начал он осторожно. — Что же по поводу вопроса, который задал я на озере? Ответишь ли на него? Или позволишь мне самому найти ответ, увидев священную чашу, которая сама по себе и есть ответ на любой вопрос!
— Знаю, ты хочешь увидеть Грааль, — отмахнулся Король-рыбак. — Но сначала — нужно отдохнуть. Ты проделал большой путь, рыцарь, давно скитаешься по миру в поисках Грааля. И потому прежде чем увидеть чашу, надо выспаться, поверь мне, взять в руки Святой Грааль — испытание не простое! Для этого нужно иметь много сил, а значит — нужно хорошо
Ланселот был благодарен старику за совет, а также за то, что тот не отказывался показать ему чашу, а потому охотно отправился в комнату, приготовленную для него: там ему постелили постель, которую покрыли тончайшим бельем, дали теплое меховое одеяло. Уставший, рыцарь уснул, едва только прилег, и проспал долго после того, как поднялось солнце.
Утром спустился он в залу, где ужинали они накануне, там его уже ждал заботливо накрытый завтрак, а также леди Элейн, которая смущалась, опускала глаза, но хотя бы теперь не убегала сразу, а могла поддерживать весьма приятную беседу, и Ланселот понял, что ему нравится в этом доме. Здесь были отличные трапезы, мягкая постель, жаркий камин и компания чудесной девушки, которая смотрела на него глазами, полными любви.
Элейн уже знала, что полюбила этого мужчину, один раз и на всю жизнь, знала, что никогда не выберет иного, и потому просила отца задержать его здесь любой ценой, с тем, чтобы однажды и он мог полюбить ее в ответ. Элейн была красива и очень наивна, она была уверена: ничто не помешает сэру Ланселоту ответить на ее чувства. Она не знала, что это совпадает не всегда, часто те, кого выбираем мы, не выбирают нас, но Элейн не думала о подобной неудаче и надеялась, что скоро ее ждет счастье.
Однако, прошло несколько дней, и к своему неудовольствию, девушка заметила, что Ланселот стал тяготиться пребыванием в их доме и ее обществом, он не казался влюбленным, напротив, создавалось впечатление, что стремится он покинуть гостеприимный кров Короля-рыбака как можно скорее. Заметил это и сам хозяин.
— Скажи мне, сэр рыцарь, почему ты не весел? Куда ты так стремишься сбежать? Разве не нравится тебе в моем замке, не по душе общество моей дочери?
— Дочь твоя — прекраснейшая из дев, — отвечал Ланселот с поклоном, — Она умна и хорошо воспитана. Дом же твой — счастье для любого уставшего путника, здесь всегда горит жаркий очаг, можно получить вкусный ужин и отличное вино. И все же, я чувствую, что задержался здесь. Ведь мне нужно увидеть Святой Грааль и вручить чашу моему королю, долг рыцаря зовет, я принес клятву! И ты обещал дать ответ на вопрос и показать чашу Грааля…
— Разве? — Король-рыбак вскинул брови. — Ничего подобного я не обещал. Я привел тебя сюда, для того, чтобы познакомить с моей прекрасной дочерью Элейн, которая живет здесь в глуши, словно затворница. Ей слишком трудно одной, она молода, у нее горячее сердце, которое мечтает о любви. Как и все женщины хочет она найти доброго мужа. Вот я и подумал, сэр Ланселот, почему бы тебе не взять мою дочь в жены?
Растерянный, Ланселот не знал, как ответить хозяину, что столько дней предоставлял ему кров, а потом, будучи рыцарем честным, не умеющим лгать, произнес:
— Ваше величество, добрый Король-рыбак!
— Но один из первых рыцарей при дворе Камелота! А это дорогого стоит!
— И все же… Хоть твоя дочь красива, и любой мужчина, в том числе и я, был бы счастлив назвать себя ее мужем, не могу я принять ее руки. Потому что мое сердце отдано другой, один раз и на всю жизнь.
— Знаю, — Король-рыбак махнул рукой. — Знаю, о ком ты говоришь! О королеве Гвиневере, супруге господина твоего, Артура. Понимаешь ли ты, Ланселот, что делаешь? Разве можно желать чужую жену? Тем более, свою королеву! Тем более, жену своего господина! Это великий грех, рыцарь! А для честного христианина особенно. И я предлагаю тебе забыть о прошлом и начать сначала, и бог простит твои грехи!
— Это так, — кивнул Ланселот. — Я люблю королеву Гвиневеру и над сердцем не властен. Но клянусь, никогда не желал я зла своему господину, не помышлял об измене, не собирался красть его жену!
— Подожди, — усмехнулся старик. — Все еще впереди. Запомни рыцарь мои слова, ибо вижу будущее: не доведет твоя любовь до добра, гибель несет она и тебе, и твоей возлюбленной, и Артуру, и всему Камелоту. Понимаешь ли ты? А потому прекрати, забудь, пройди по дороге к свету, очисти сердце. Помни, лишь тогда сможешь увидеть Святой Грааль, ведь чаша подвластна тому, чье сердце безгрешно.
— Клянусь, что сердце мое чисто! — воскликнул сэр Ланселот. — Умоляю, позволь мне доказать это! Позволь увидеть священную чашу и познать тайны мира!
— Да будет так, — согласился Король-рыбак, — Сегодня вечером, после ужина, я покажу тебе Святой Грааль, и ты убедишься, что слова мои правдивы!
— Благодарю тебя, — от всей души произнес Ланселот, чувствуя, как голос его прервался от волнения.
Вечером Король-рыбак приказал Элейн идти к себе, и едва дева удалилась, а остатки трапезы убрали, как появились четыре молодые женщины. Они были в белых длинных платьях, лица их закрывало прозрачное кружево. На носилках, которые держали таинственные женщины на плечах, лежало что-то под золоченым покрывалом. Они опустили свою ношу посреди комнаты, откинули покрывало, и сэр Ланселот увидел прекрасную чашу, что стояла на хрустальном пьедестале, голубоватая дымка клубилась над ее содержимым.
— Вот, чаша Грааля, она перед тобой! — торжественно произнес Король-рыбак. — Теперь все зависит лишь от тебя, рыцарь! Подойди, возьми чашу в руки, загляни в нее. И тогда тебе или откроются тайны всех миров, или узнаешь ты, что недостоин Святого Грааля, и судьба покарает тебя за дерзость!
С поклоном, исполненный благоговейного трепета, сэр Ланселот в нетерпении приблизился и осторожно поднял чашу, сжимая обеими руками. Он поднес Святой Грааль к лицу, пытаясь вглядываться в ее содержимое. Вопрошал он Господа о тайнах мироздания, но туман становился гуще и гуще, пока не заволок всю залу. Скоро ничего вокруг нельзя было разглядеть, и Ланселот с недоумением повернулся к хранителю.